Валлия
Шрифт:
Обошла небольшой домик, проверяя – не нужно ли что спрятать от стихии, плотно ли закрыты окна и побежала в заготовительную. Самое то, под барабанящие по крыше капли, сортировать и раскладывать травы, лепестки цветов, сушёные грибы.
Сидя за бесхитростным занятием, вспоминала, как пролетели два месяца. Лето подходило к концу и уже через несколько дней Алина уедет в Красноярск, продолжать учёбу. Жаль… будет очень не хватать наших весёлых вечерних посиделок.
Первое время, работая с Мартой, безумно уставала. С утра до позднего вечера мы занимались посадками, ухаживали за не маленьким её травиарием, работали в теплицах.
Поначалу при общении с другими оборотнями стаи, я настораживалась, отгораживалась, как мысленно, так и физически от каждой, адресованной мне, улыбки, доброго слова. Но постепенно, словно улитка, выползала из своей раковины отчуждения. Наконец стала адекватно относиться к случайным касаниям, добродушным и не очень улыбкам, не тушевалась как девица на выданье, услышав слова одобрения.
Рваные раны, открытые переломы, случайно перемолотые в дробилке пальцы,… я даже пару раз помогала Марте в операционной. И всё это время я училась, училась…
Марта была неиссякаемым источником знаний, которые я впитывала как губка. За эти два месяца я узнала информации больше, чем за весь период обучения в меде. Конечно, практика и наставления делали своё дело. Так что теперь Марта могла спокойно отправлять меня с поручениями и в заготовительную, и в лабораторию, и в больницу – помогать местным лекарям. Она уже не боялась, что я по незнанию напортачу.
Отдушиной во всей этой круговерти стали наши вечерние посиделки с Алинкой. Вот с ней я действительно забывала обо всех трудностях. Мы смеялись над всякой ерундой, заплетали сложнейшие косы друг другу, делились наболевшим и сплетничали.
Еще, только начиная работать с Мартой, я заинтересовалась маленьким домиком в конце сада, прямо на окраине леса. Оказалось домик стоит закрытый, селиться там никто не хочет, потому как маленький – всего две комнаты, сени, кухонька и санблок. Вот тогда я и загорелась желанием поселиться там.
Живя в «Красном» доме, я всё-таки чувствовала себя неуютно, содержанкой. Хоть все и думали что я сестра Максима и Алины, но мы то знали правду. На мою просьбу занять пустующий домик, Максим ответил категоричным отказом. Спросив один раз, больше эту тему не поднимала, во-первых: стало обидно, хоть и понимала, что не имею право на обиду, ну и во-вторых: по категоричности отказа закралась мысль, что ни сегодня завтра он собирается отправить меня восвояси.
Иногда, встречаясь с Максимом в коридоре или глазами за столом, ждала новости о том, что мне уже ничего не угрожает, и я могу отправляться обратно. Ждала и боялась. Потому что мне нравилось здесь. Нравилось работать с Мартой, постоянно узнавать что-то новое о жизни и быте оборотней, идя по улице или общаясь, видеть улыбки и доброжелательность в глазах и, в конце концов, не скрывать свою натуру, не прятать и забивать волчицу в дальний угол своего сознания.
Поэтому из-за стола я старалась выскользнуть как можно быстрее, часто даже в полуголодном состоянии. Случайно встретившись с Максимом, опускала глаза и старалась проскользнуть мимо быстро как мышка. Не знаю, что помогло ему поменять своё решение, но спустя две недели, после обеда он пригласил меня на разговор в кабинет.
Да уж, помню – на тот разговор шла, как на эшафот, едва сдерживая слёзы и боясь, что после его слов – езжай домой, меня накроет истерика. На вопросы – как мне живётся, всё ли хватает, есть ли какие пожелания, я даже не помню, как и что ответила, глядя через стеклянные двери на террасу. На его фразу, что домик он осмотрел лично и после того как там подправят крыльцо и поменяют оконные переплёты, я могу там поселиться, если конечно не передумала, я банально не отреагировала.
Лишь после минутного молчания, которое мне понадобилось, чтобы осмыслить его слова, слёз всё-таки не сдержала, и они скользнули по щекам, прокладывая себе дорожки. Пробормотав: «Спасибо тебе», – подбежала к нему, обняла, по-моему даже поцеловала в щёку, и выскочила из кабинета. В том, что он подумал, что с адекватностью у меня проблемы, я не сомневалась.
После нескольких дней, которые понадобились, чтобы привести домик в порядок, я стала счастливым новосёлом. Антонина, экономка «Красного» дома, обеспечила меня постельным бельём, полотенцами, всякими бытовыми мелочами.
Вечером, в день моего переезда, Алина притащила две огромные сумки со всем что нужно и не нужно: скатерти пару штук, гели и шампуни, мыло и мочалки, пледы и маленькие подушки, да чего там только не было,… она даже тапочки мне подарила.
Я удивилась – как она всё это доволокла? Она, смеясь, отмахнулась и сказала, что нес всё это Алекс. Бурчал, обзывал её, но тащил.
Вопрос с зарплатой уладился быстро, но для меня весьма неожиданно. В конце первого месяца Марта отправила меня в бухгалтерию. Там мне выдали банковскую карту и распечатанный лист с смс командами для телефона. Проходя по коридору этого царства цифр и счетов, через распахнутую дверь одного из кабинетов, встретилась взглядом с Виолой.
Она сидела в офисном кресле, закинув ногу на ногу, обрабатывала маникюрной пилочкой ногти. В окружении других оборотниц, чуть ли не заглядывающих ей в рот, наверняка чувствовала себя королевой.
Окинула взглядом её ухоженный, я бы даже сказала лощёный вид – прекрасно уложенные волосы, серебристое обтягивающее платье и шикарные туфли на высоком каблуке. Буквально на секунду встретились наши глаза, обежали взглядами внешность друг друга и разошлись. У меня после этого осталось какое-то мерзкое ощущение. Словно меня оценили и приняли за полное ничтожество.
После объяснений Марты, как пользоваться картой, проверила баланс и очень удивилась сумме.
– Так это вполне адекватная зарплата. Мы ж работаем без выходных. Учитывается также, что труд на земле, работаем часто с ядовитыми растениями. А про пациентов не забыла? В любое время суток к нам обращаются. Это не в кабинете бумажки перекладывать, – усмехнулась Марта.
А я ведь даже не задумывалась над тем, что нет выходных. И то, что среди ночи мы бежим к больному пациенту – в порядке вещей. Но чего уж рассуждать, радовала глаз начисленная сумма. Я сразу расплатилась с Катериной, которая сшила мне уже два платья и сарафан. Заказала у неё еще парочку, уже с длинными рукавами памятуя, что скоро наступит осень.
Как же Марта ругалась, узнав, что оборачивалась волчицей я раз в два, бывало и в три месяца. Ни один довод, что жила я в большом городе и это было довольно таки проблематично, что необходимо было выезжать за город, подальше от деревень и сёл, – ею был не услышан. Я, конечно, понимала, что оборачиваюсь редко, но только после разъяснений Марты, поняла, что губила свою волчицу.