Вальс повелителя зимы
Шрифт:
Со всех сторон до самого горизонта раскинулась снежная равнина. Ни одной знакомой башенки, ни одного выступа. Но я пригляделся и увидел торчащие из-под снежных сугробов синие, фиолетовые и серебристые конечности нимф. Несчастные создания, любившие меня как собственного отца, были теперь мертвы, убиты мною так неожиданно и безумно.
Неужели же я собственными руками похоронил то, что так долго строил?
– Латанай, - охрипшим голосом произнёс я.
– Неужели я уничтожил... всё?
–
– На нас не действуют твои силы, мы устойчивы, так как сами очень сильны. Но, кажется, даже эти двое всё-таки пострадали при разрушении. Остальные демоны времени лишились оболочки.
– Какой кошмар, - я не удержался на ослабевших ногах и упал на колени.
– И всё из-за того, что Диальнат убил мою клавесинистку... только из-за этого!
– Ты слишком долго строил из себя человека, Сур. Когда-нибудь ты должен был сорваться.
Теперь она была спокойна. Она стояла рядом, отстранённо ловила осыпающийся снег на ладонь и наблюдала, как он тает, касаясь её тёплой кожи. Я же в растерянности оглядывался по сторонам, не в силах поверить в происходящее.
– Я потерял свою человечность, - выдавил я.
– Теперь я не вправе называть себя божеством.
– Божеством?
– прошептала она.
– Вот, какое слово вертелось у меня на языке всегда, когда я смотрела на тебя. Ты действительно был богом, Сур. И остаёшься, и останешься. Одно падение не сделает тебя таким же, как Диальнат. Ты по натуре своей совсем иной.
Я промолчал. Она не понимает. Она не понимает, что теперь я не просто лишён дома или человечности, а действительно становлюсь таким же, как Диальнат или Ална - рабом собственной силы. Мне вдруг расхотелось видеть леди Весну. Она, всегда чуткая к настроениям, тут же уловила это моё желание и отступила назад.
– Я пойду, - сказала она тихо.
– Зови, если буду нужна тебе.
И она бесшумно исчезла, взмахнув рукавом.
Я остался в одиночестве посреди снежной пустыни. Снег перестал падать, и я поднял голову, посмотрел на быстро плывущие серо-лиловые облака. Латанай ушла, оставив после себя ощущение весны и это взволнованное, быстрое небо. Я был ей благодарен. Она, зная, как я люблю весеннее настроение, всегда старалась утешить меня подобным образом - так ненавязчиво, мимолётно.
Изумительное существо...
Надо ли говорить, что заново отстраивать дворец у меня не было ни желания, ни сил? У меня опустились руки, мне стало почти безразлично всё, что меня окружало. Я, наверно, мог бы сидеть здесь вечно и превратиться в ледяную статую. Мысль о полном растворении не покинула меня, а даже наоборот, стала ещё отчётливей.
Тишина. Святая ненавистная тишина.
Я долго ещё сидел так, глядя в небо. Я думал о многом. Иногда мои мысли терялись, замораживались, и тогда я действительно был на грани превращения в ледяную статую. Златовласый бог, сидящий на коленях перед своим разрушенным миром.
Вдруг позади меня раздался скрип снега. Кто-то приближался, а затем замер в отдалении, видимо, опасаясь подойти ближе.
– Ваша светлость, - я узнал голос Фернета.
– Это вы сделали?
– Как ты выжил?
– вырвалось у меня.
– Я был не во дворце. Я уходил прогуляться и наблюдал за разрушением со стороны.
Я обернулся. Юный демон времени стоял спокойный, сложив руки за спиной. Я впервые видел его таким невозмутимым и собранным. Его яркие голубые глаза смотрели вопрошающе и с лёгким любопытством, словно Фернет ожидал от меня какого-то приказа или просьбы. Я вспомнил, как он играл с выразительной глубиной и чувством, стоя там, у окна.
– Что мы будем делать, ваша светлость?
– спросил он.
Я колебался пару мгновений, а затем сказал:
– Называй меня по имени.
Он, кажется, совсем не удивился.
– Как ваше имя?
– поинтересовался он.
– Сур.
– Что мы будем делать, Сур?
Вот какой интересный поворот. Фернет, значит, хочет что-то делать. Но хочу ли я? Нет. Однако чувство ответственности заставило меня принять хоть какое-нибудь решение.
Поэтому я сказал:
– Поищи тех, кто выжил.
– Хорошо, - просто сказал он и ушёл.
Ходил он не долго. Когда он вернулся, я увидел рядом с ним верховную ледяную нимфу Селай и двух белых волчиц. Госпожа Селай была ранена, заметно хромала и опиралась на загривок волчицы, которая была ей почти по грудь. Волчицы тоже выглядели побитыми. У одной была разодрана грудь, а другая хромала на одну лапу. Больше с ними не было никого. Как только я поднял голову, я тут же встретился с суровым серебряным взглядом Селай. Эта маленькая древняя нимфа всегда смотрела на меня именно так. Её опасались почти все, кто жил в моём дворце. Мне и сейчас стало не по себе. Я почувствовал себя ребёнком, которого будет отчитывать мать.
Я поспешно встал, отряхивая от снега брюки.
– Что вы наделали?
– вопросила Селай, очевидно, едва сдерживая гнев.
– Чего вы хотели добиться? Вы уничтожили всех, кто жил в вашем дворце! В живых остались только две волчицы, я и Фернет. На вашей совести...
– Я знаю, - прервал я.
– Это моя ошибка.
– Ваша ошибка обернулась бедой для всех жителей дворца!