Вальс с негодяем
Шрифт:
— Я не потеряю вас, Уильям! Скажите, что я не потеряю вас!
— Не потеряете. Дело в другом… Скорее… я боюсь потерять вас!
— Это невозможно! Я ваша!
— Белла!
— О… Может быть… не стоит ждать? Мы могли бы пожениться хоть завтра! Специальное разрешение достанет тетушка! Моя тетушка может достать все что угодно.
— Нет, у нас будет настоящая свадьба. В красивой церкви. Такая, как вы мечтали. Я знаю, девушки все мечтают…
— Я не мечтала, правда! Я вообще не думала, что выйду замуж! У меня нет приданого и я не красива.
— Вы не красивы? Господи… Вы… самое восхитительное
— Вы сказали — создание! Не — красивая женщина, а восхитительное создание!
Он рассмеялся и поцеловал её со всей страстью.
— Самая красивая женщина на свете! И вы будете моей женой. И мы будем венчаться в церкви, увитой чайными розами. У вас есть три месяца на подготовку. Успеете?
— Я не хочу устраивать подобие коронации! Пусть все будет скромно.
— Ваша тетушка с вами не согласилась. Она обещала нам помочь.
— О… Тогда я должна спросить, располагаете ли вы достаточным состоянием, потому что тетушка экономить точно не будет!
Из-за двери послышался шум. Белла отпрянула от Уильяма.
— Так… я почувствовала, что разговор зашел слишком далеко! У меня горят уши, а я не люблю, когда они горят!
— Тетя!
— Поздравляю, моя дорогая!
В глазах леди Невилл стояли слезы.
— Милорд, вы оказали честь моей девочке. Ну, обними же его, дурочка! Я позволяю! Я бы разрешила вам еще немного побыть наедине, но мне стало любопытно, уговорил ли он тебя на венчание в церкви Святого Петра, и еще, по-моему, подъехал чей-то экипаж.
— Наверное, Виктория, она обещала зайти. От неё мы тоже держим все в тайне?
— Нет, Виктории я доверяю. Но только ей.
— Уильям, но… вашей жизни точно ничего не угрожает?
— Нет, дорогая. Уверяю вас. Совсем скоро мы уже можем объявить об этом всем. И вы сможете носить кольцо.
— Кольцо? Какое кольцо?
Виктория стремительно вбежала в гостиную, за ней семенил унылый дворецкий, разводя руками. Впрочем, он привык к подобному поведению этой молодой леди.
Глава 4.
Каждую ночь, засыпая, Изабелла надевала кольцо. Просыпаясь — целовала его и отправляла в коробочку, которую держала под подушкой.
Они с Уильямом по-прежнему виделись почти ежедневно. На балах, званых вечерах, в театре и в опере, они катались на лошадях, на лодках, посетили Воксхолл. С ними всегда была Виктория. Конечно, в свете шли разговоры об их отношениях, но… У светских сплетников были дела поважнее вялотекущего романа дебютантки и завидного холостяка графа…
С начала сезона не затихали скандалы, связанные с Люцифером. Знаменитый повеса, красавец мужчина, удачливый игрок — о нем ходило множество сплетен и слухов. Его считали одним из самых богатых людей королевства. Но кое-кто полагал, что он французский шпион. Его называли угрозой обществу и добродетели, но в то же время ни с одной женщиной он не показывался открыто, ни одну не скомпрометировал вольно или невольно. Он был загадкой. Это и привлекало.
Однажды на балу, на котором Уильям не смог быть, Изабелла краем глаза заметила черную тень — по залу пронесся шепот. Виктория настороженно обернулась.
— Вики? Что с тобой?
— Нет, ничего… Неужели он?
— Кто?
— Неважно, хочу шампанского!
— Это
— Что ты о нем знаешь?
— Ничего. И знать не хочу. Зачем?
Она рассмеялась:
— Не понимаю, кому в здравом уме придет в голову мысль называть себя подобным именем? По-моему это… смешно. Дурной вкус.
— Да, ты права.
Еще несколько раз Изабелла слышала о нем. Кто-то проиграл ему состояние. Кто-то предложил оплатить долг живым товаром — то ли отец проиграл дочь, то ли брат сестру. Это звучало так нелепо, что было мало похоже на правду. Белла считала, что какой-то мужчина просто набивает себе цену, поощряя подобные разговоры.
Сезон закончился великолепным приемом у герцогини Кентской. Через несколько дней баронесса вместе с племянницей должны были отправиться в загородное поместье маркизы Хантли. Леди Невилл обязательно проводила у давней подруги месяц после сезона. Маркиза собирала веселую компанию, каждый раз сетуя, что сезон заканчивается быстро, и она не успевает насладиться сплетнями и танцами. Белла ехала с тетушкой. Холланд тоже был приглашен, но неожиданно накануне отъезда ему сообщили о проблемах в его имении в Шотландии. Необходимо было отправиться туда. Уильям понимал, что путешествие займет, по меньшей мере, несколько недель, это удручало графа…
— Я могла бы поехать с вами…
Они сидели, обнявшись, на диване в библиотеке, дверь была закрыта. Тетушка Невилл считала, что их брак — дело решенное, и смотрела на условности сквозь пальцы.
— Дорогая…
— Сначала мы бы приехали в Гретна Грин.
— Белла…
— Уильям, я люблю вас, вы любите меня…В конце концов… Мне не нужна свадьба напоказ! Я просто хочу быть вашей и…
Она посмотрела на него, и в глазах её была нежность и боль…
— Я просто хочу быть вашей.
Изабелла впервые сама поцеловала его. В этом поцелуе было отчаяние…Она протянула руку и положила ему на грудь, под сюртук…
— Белла…
— Хочу быть вашей, Уильям! Сейчас!
— Белла, господи! Я…
Он прижал её крепко, со всей страстью…
— Дорогая… я… я не могу! Я… слишком люблю вас! Вы станете моей, но… Я хочу, чтобы это было правильно! Мы обвенчаемся!
— Поедем в Шотландию! Я хочу, чтобы нас венчал кузнец!
— Белла, это невозможно. В Шотландии меня ждет не развлечение. Там сложная ситуация. Все это…Не думаю, что должен рассказывать вам, но… Кому-то угодно сделать так, чтобы шотландцы снова развязали войну.
— Что?
— Я думаю, в деле замешаны шпионы Наполеона. А может и американцы… Поймите, сейчас мы в состоянии войны почти… почти со всем миром! Я не могу рисковать вами!
— Но вы вернетесь? Целым и невредимым! Вы… клянетесь в этом?
— Я вернусь и буду вашим мужем. Обещаю! Ничего в жизни я не хотел так, как этого! Я люблю вас!
— Хранит вас любовь моя!
И прощальный поцелуй был сладок и горек, как шотландский горный мед…
Изабелла читала баллады Роберта Бернса. Когда-то ей нравился этот шотландский бард, сейчас же она почти ненавидела его. В каждой строке она чувствовала угрозу. Эти горцы ненавидели англичан, ненависть длилась веками! Если опять будет война… Если Уильям… Нет. Не нужно думать об этом! Все будет хорошо! Он обязательно вернется!