Вамфири
Шрифт:
Никто из них не заметил старый помятый «фиат», припаркованный на обочине дороги примерно в полумиле от них. Не увидели они ни сизого выхлопа, ни облака пыли, вылетевшего из-под колес рванувшегося с места автомобиля, который поехал следом...
К тому времени, когда поезд проследовал через Грантам, Гай Робертc успел съесть два дорожных завтрака, запить их кофе и выкурить половину первой в этот день пачки «Мальборо». Огромный, заросший щетиной, с покрасневшими глазами, он сидел в уголке купе, погрузившись в собственные мысли, и его никто не беспокоил. Едва ли кому-то могло прийти в голову, что этот человек обладает умом и талантом мудреца и что его задача — перехитрить и уничтожить вампира, живущего в двадцатом веке. Возможно,
Откинувшись на сиденье и закрыв глаза, он перебирал в памяти события прошедшей ночи. Для него и для Лейрда эта бессонная ночь оказалась наиболее странной и утомительной из всех когда-либо проведенных ими за работой. Взять, например, Кайла, оказавшегося в особняке в Бронницах. С наступлением рассвета Лейрд почувствовал, что ему стало еще сложнее обнаружить местоположение Алека. По его словам, это было похоже на разницу в поиске живого и мертвого человека, при этом Кайл находился где-то посередине между этими состояниями. Подобное высказывание не предвещало ничего хорошего главе британского отдела экстрасенсорики.
Робертсу тоже не удавалось проникнуть в особняк через мысленные преграды. Он непременно должен был обнаружить Кайла, но все, что ему удавалось добиться в тех редких случаях, когда он прорывался через барьеры, созданные экстрасенсами в Бронницах, это ощутить... эхо присутствия Кайла. Некий быстро исчезающий, растворяющийся образ. Робертc не знал, что именно происходит с Кайлом в русском отделе экстрасенсорики и не пытался даже гадать.
Теперь оставался еще Юлиан Бодеску, точнее, отсутствовал. Ибо, несмотря на все старания, ни Лейрд, ни Робертc не смогли выйти на его след. Создавалось впечатление, что Бодеску просто исчез с лица земли. Облако мысленного тумана отсутствовало не только в районе Бирмингема — насколько могли судить оба экстрасенса, его вообще не было в Англии. Но едва лишь они задумались над столь странной ситуацией, как вполне очевидный ответ пришел сам собой. Бодеску хорошо понимал, что они попытаются его выследить, но он обладал целым рядом выдающихся способностей и ухитрился обезопасить себя, сделаться невидимым для внутреннего ока тех, кто его искал.
В половине седьмого утра Лейрду вновь удалось его засечь, правда на очень короткое время. Но он успел ощутить исполненный зла и порока туман, исходящий от некоего озлобленного существа, которое, в свою очередь, тоже почувствовало его присутствие, мысленно оскалилось и яростно зарычало, а потом снова исчезло. Насколько Лейрд мог судить, оно в тот момент находилось где-то в окрестностях Йорка.
Робертсу этого оказалось вполне достаточно. Если раньше у него были сомнения относительно того, куда направлялся Бодеску, то теперь от них не осталось и следа. В который уже раз оставив штаб-квартиру в надежных руках Джона Грива, бессменного дежурного офицера отдела, Робертc начал готовиться к отъезду на север.
Он был уже у самого выхода, когда в штаб-квартиру поступило сообщение, касавшееся Харви Ньютона. Его машина была обнаружена в заросшем кювете возле автострады в районе Донкастера. В салоне нашли растерзанное тело Ньютона, в голове которого застряла стрела от арбалета. Не только Робертсу, но и всем остальным было совершенно ясно, чьих это рук дело. Объяснение могло быть только одно: опять Бодеску! С этого момента начинается настоящая война, в которой пощады не будет никому и которая закончится только тогда, когда в грудь Бодеску воткнут кол, когда вампира обезглавят и сожгут!
Пока Робертc размышлял, кто-то тихо кашлянул рядом и переступил через его вытянутые ноги. Резко открыв глаза, он увидел худого мужчину в пальто и шляпе, собиравшегося занять место рядом с ним. Незнакомец снял шляпу, потом скинул пальто и сел. Он достал книгу в мягкой обложке, и Робертc увидел, что это роман Брэма Стокера «Дракула». Он невольно поморщился.
Увидев выражение лица Робертса, незнакомец, как бы извиняясь, пожал плечами.
— Немного пофантазировать никогда не вредно, — произнес он пронзительным тонким голосом.
— Вы правы, — проворчал Робертc и снова закрыл глаза. — Воображение еще никому не повредило, — и уже про себя добавил: «Но реальные события — это нечто совсем иное!»
В российских предгорьях Карпат было четыре часа дня. Тео Долгих смертельно устал, но сознание того, что задача скоро будет выполнена, придавало ему силы. Как только все будет позади, он сможет спать не меньше недели, а потом позволит себе столько разного рода удовольствий, сколько его душе будет угодно. И лишь после этого возьмется за новое задание. Если, конечно, обстоятельства не потребуют вернуться на службу раньше. Но удовольствие можно получить различными способами, иногда такую возможность Тео Долгих предоставляла сама работа. Выполняя некоторые задания, он получал, если можно так выразиться, удовлетворение. И конечно, рассчитывал испытать наслаждение при завершении этой миссии.
Выбрав наблюдательный пост на северном склоне горы среди густо растущих сосен, в том месте, где склон плавно переходил в стенку ущелья, он настроил бинокль и стал внимательно наблюдать, как четверо мужчин осторожно преодолевают последнюю сотню метров по усыпанному валунами и мелкими камнями уступу, тянувшемуся вдоль отвесной, образовавшей южную стену ущелья скалы. Они были от Долгих всего в трех сотнях метров, но он тем не менее воспользовался биноклем.
Ему доставляло удовольствие видеть их покрытые капельками пота лица, представлять, как ноют их усталые мышцы Он старался нарисовать в своем воображении их мысли, догадаться, о чем они думают, в первый и последний раз приближаясь к заросшим травой и вьющимися побегами руинам, к узкой горловине, где на дне глубокой расселины бурлит стремительно несущийся горный поток. Они, вероятно, уже поздравляли себя с победой, с успешным завершением экспедиции, но они и представить себе не могли, что их конец тоже неумолимо приближается!
Этим и собирался во всей полноте насладиться Тео Долгих. Он приведет их прямо к гибели, а в последний момент объявит, что именно он стал исполнителем вынесенного им приговора.
Большую часть пути все четверо двигались по открытому месту, и их было прекрасно видно — Краковича и его помощника, английского экстрасенса и огромного бригадира строителей. Но, достигнув того места, где над уступом нависала огромная скала, они растворились в зелено-коричневой тени и слились с темнотой. Долгих покосился на небо. Солнце давно миновало зенит и теперь медленно садилось за возвышавшиеся громады Карпатских гор. Через два часа наступят сумерки, которые здесь, в Карпатах, всегда были особенными, — солнце почти мгновенно скрывалось за горными хребтами и вершинами и все вокруг моментально погружалось во тьму. Вот тогда-то все и произойдет.
Долгих снова направил бинокль в их сторону. Великан-проводник нес рюкзак, повесив его на одно плечо. Из рюкзака торчала металлическая рукоятка в форме буквы "Т" — это было взрывное устройство для гелигнитовой горючей смеси. Долгих удовлетворенно кивнул. Чуть раньше, днем, он наблюдал, как они раскладывают пакеты с взрывчаткой вокруг руин замка. Следовательно, они собирались взорвать его вместе с содержимым. Если верить сморщенному коротышке Ивану Геренко, этот метод давал потрясающие результаты. Таковы были их намерения, но Тео Долгих приехал сюда затем, чтобы помешать им воплотить свои планы Он опустил бинокль и стал с нетерпением ждать, когда наконец они сойдут с узкого уступа и скроются в лесу, густой стеной росшем на склоне. Игра в кошки-мышки окончена, пришло время уничтожить предателей. Они находились в миле от руин замка. Ему следовало поторопиться Он проверил свое короткоствольное вороненой стали оружие — стандартный автоматический пистолет системы Макарова, вставил на место обойму и снова убрал тяжелое оружие в специальную кобуру под рукой. И лишь тогда вышел из своего укрытия.