Вампир, мон амур!
Шрифт:
И чем дольше она вглядывалась, тем больше светлело ее лицо. Вот женщина прикрыла веки, положила обе ладони на голову Лены и замерла.
Но ненадолго, буквально на пару мгновений. А потом облегченно выдохнула и широко улыбнулась:
– Теперь все быть добра, не боитесь. Ты, – легкое касание подбородка совершенно обалдевшей Осеневой, – ты уметь стоять против та ведьма лучше подруги. Потому что вы с ней – родственники.
– С Квятковской? Я?! – возмущенно завопила Лена.
– Тихо! – шикнула незнакомка. – А то ведьма услышать. Хотя она сейчас с мужчина, закреплять ее власть над ним.
– С Яриком? – и чего
– Деточки, – поджала губы незнакомка, – у нас есть мало время, поэтому я говорить, вы слушать. И не надо глупые вопросы, можливо не успеть. Мое имя есть Иляна, я проживать сначала Молдова – потому знать русский, – а потом в Румыния, лечить травами и молитва. В начало лета к нам приехать кино из Америка, я в городе случайно встретить мужчина-актер и почувствовать на нем зло, порча. Страшный порча. Я передать через внучка специальный отвар против порча, он очень трудный, но я уметь. Но ведьма, что пачкать мужчина злом, учуять меня. Она выливала снадобье и мужчина стать ее рабом. А меня ведьма хотеть убить, сжечь…
– Тот пожар в румынском городке! – не выдержала Лана. – Но Яромир сказал мне, что местная знахарка – вы, как я понимаю, – погибла, сгорела дотла, а ее внучка попала в больницу.
– Так, – в угольно-черных глазах полыхнул огонь. – Моя девочка чуть не умереть, а сгорела не я, огонь убить женщина из другой город, приехать ко мне лечиться. Я оставить ее у себя ночевать, а сама перед рассветом уйти за травами. А потом, когда узнала про огонь, понять, что это ведьма на меня охотится. И решить не возвращаться пока в город, чтобы ведьма думать обо мне мертвой. Она и думать забыть про мене и все внимание дать своему мужчине, поэтому я могла слышать, что они говорить. И узнала ее цель. И мне становиться страшно – ведьма хочет открыть ход в наш мир злу из другого мира. Для этого ей нужны вы, хотя я слышать только про сестра того мужчина, и это ты, – кивок в сторону Ланы, – я понять это сразу. Но откуда появиться белая ведьма, я не понимать. Но это хорошо, очень хорошо. Теперь быть гораздо легче.
– Какая белая ведьма, – страдальчески сморщилась Осенева, – о чем вы?
– Ты есть белая ведьма, девочка. В тебе течь та же кровь, что и в черной ведьме, только меньше этой крови, и твой пращур с той стороны не быть таким злым, как другие. Поэтому сила его очищалась веками, и в итоге появиться ты – сильная, но без черного. И то, что оказаться здесь – я не думать, что это случайность. Так должно было быть. – Иляна вдруг замерла, прислушиваясь к чему-то, и заторопилась: – Ох, время совсем нет. Они закончили и скоро приходить сюда, за вами, чтобы везти на место, где открыть проход. Ведьма собираться приносить в жертва сестра своего мужчины, и делать это должен сам мужчина. Я слышать это там, в Румыния, и слышать название места, где находится ворота в другой мир, поэтому приезжать сюда и ждать появления ведьма. И готовиться. – Она сняла стаканчик, вытащила из бутылки пробку и налила до самого краешка странно пахнущей темно-коричневой жидкости. – Вот, вы пить это, много пить, сколько мочь. Я молиться все время здесь, просить Всевышнего подсказать мне травы, которые помогать стоять против зла из чужой мир. И Он подсказал, мне присниться состав снадобье. Тот, кто выпить это, не быть под властью ведьмы. Пейте, поскорее! Мало время!
– А почему вы сами не пьете? – в голове все смешалось, Лана
Хотя… После всего пережитого ничего особо невероятного в этом не было. А вот возможность того, что бабка как раз с той стороны и специально подослана опоить их, имелась.
– Ты не то думать, девочка, – досадливо покачала головой знахарка. – Терять время!
– Хорошо, – решительно проговорила Осенева. – Я вам верю. Не насчет белой ведьмы – это чушь полная, – но в то, что вы хотите нам помочь, верю. Давайте мне свое снадобье.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Иляна и осторожно поднесла стаканчик к губам девушки. – Пей! Много пей, тебе больше сил надо.
И Лена пила. Со странным, сосредоточенным выражением лица она глотала терпкую жидкость. Один стаканчик, второй, третий…
– Хватит, – кивок в сторону Ланы. – Давай, подруга, не бойся. Вполне приятный напиток.
И Лана решилась. В конце концов, терять особо было нечего, они и так в плену. И помощи ждать больше не от кого, а значит, надо довериться этой женщине.
Ей досталось два стаканчика.
А потом Иляна торопливо замотала пустую бутыль той же тряпицей, непонятно откуда вытащила складной ножик и аккуратно подрезала веревки на руках и ногах пленниц:
– До конца резать не надо, а то снова вас связать. Пусть так, когда будет надо – просто дернуть. И они рваться. Все, я уходить, ведьма идет сюда.
– А там, где… – Лана набрала полную грудь воздуха и продолжила: – Где должно состояться жертвоприношение, вы будете с нами?
– Я постараться, – улыбнулась знахарка. – Но так, чтобы ведьма меня не видеть. И дайте мне стекло, я бросить подальше, чтобы никто ничего не заподозрить.
Почти бегом она направилась к выходу, приоткрыла дверь, огляделась, выскользнула наружу, стукнул засов, и стало тихо.
– Ну, что ты обо всем этом думаешь, ведьма ты моя белая? – тихо поинтересовалась Лана, прислушиваясь к собственным ощущениям.
– Ничего смешного в этом нет, – буркнула подруга.
– А мне, знаешь, как-то не до смеха. И если честно, очень хотелось бы, чтобы эта знахарка не ошиблась в тебе. Как-то ты ведь увидела, что с Яромиром что-то не так, верно?
– Глазами увидела. Вокруг него черный кокон висит.
– Ну вот, а я ничего такого не заметила. Значит, ты действительно обладаешь определенными способностями.
– Не знаю, может быть, – прикусила губу Лена. – Причем меня больше всего напрягли слова Иляны о моем родстве с этой гадиной, о какой-то древней крови…
– Да ладно, это она образно говорила.
– Ничего не образно. Ты же знаешь, я всегда опекала Квятковскую, жалела ее, относилась, словно к младшей сестренке. А тогда, два года назад, когда Дину поймали с поличным, я вдруг почувствовала…
Но договорить Лене не дали, за стеной послышались уверенные шаги, брякнул засов, и дверь широко, по-хозяйски, распахнулась.
ГЛАВА 41
Очень трудно было удержать на лице маску спокойствия с легкими мазками брезгливого недоумения, особенно если учесть, что маска была натянута в режиме цейтнота и поэтому села не очень плотно. Но зато полная сосредоточенность на ее фиксации не позволила боли вывернуть душу наизнанку, лишь сердце трепыхнулось, словно ослабевший в силках воробушек.