Вампирский дедушка
Шрифт:
— В хибаре. Я слышал, что их лучше хранить в тени. Идем.
— В тени? Никогда про это не слышал. Но хуже точно не будет.
Налоговик пошел вслед за мной.
Глава 11. Заплати налоги — живи спокойно
Я понимал, что налоговик — не та фигура, пропажа которой останется без внимания. Он был одним из тех игроков, что контролирует добычу самого ценного ресурса в этом мире — крови. Очевидно, конечно, что не он один занимался сбором, но всё же он — личность (даже по местным меркам) значительная. И также я понимал, что эту тварь нельзя оставлять в живых. Сколько на нём
Зачем мне всё это надо? Это странный вопрос, который мог задать только тупорылый имбецил, который ничего не видит дальше собственного носа. Признаюсь, на большинство местных мне просто плевать. Они для меня чужие, их нравы и их рабское мировоззрение для меня дикие и непонятные, но среди них были дети. Обычные и добрые дети, которые должны жить в любви и заботе.
Во время Великой Отечественной войны я остался на попечении бабушки. Отец погиб в холодный ноябрь сорок первого. Мать со старшим братом — в сорок третьем. В момент победы над фашизмом среди наших соседей осталось четверо сирот, которых и взяла себе на воспитание бабушка. И знаете, что самое странное? В двадцать первом веке (ей богу, удивлен, что смог дожить до него) в приютах было больше детей, чем после войны. И люди, которые перенесли тяготы голодной жизни, никогда бы не спросили, зачем я спасаю детей. Им бы и в голову не пришел такой вопрос. А сейчас что? Сейчас в мире царит эгоизм и самолюбование. Люди живут чужой жизнью. Они пытаются казаться тем, кем не являются. В интернетах люди равняются на своих пендосовских кумиров, а помочь ближнему своему считают юродивостью. Тьфу, блин. Потерянное поколение дебилов! И я даже в какой-то степени рад, что оказался в другом мире. Там, на прошлой Земле, я был старым и немощным и ничего уже не мог изменить. А здесь я в молодом и крепком теле и могу хотя бы попытаться помочь людям. И мне это нравится!
Я продумал заранее, как буду действовать с налоговиком. Если бы его надо было просто убить, то никаких проблем не возникло: удар острием в открытую шею и всё. Но мне нужна информация. А кто, как ни благородный, владел ей в полной мере? Так что нужно было только обезвредить его. Но обезвредить так, чтобы мой осведомитель мог связно вести беседу. И это было очень важно. Повреждение внутренних органов могло привести к его преждевременной смерти. Выколотые глаза — к неконтролируемому безумию или к потере сознания от болевого шока. А если действовать мягко, то не исключено, что дворянин смог бы оказать сопротивление или сбежать. Всё-таки они — эти игроки — слишком уж крепкие и проворные.
Но было одно «но». Всё перечисленное относилось только к тому, если бы я наносил раны моим магическим кинжалом. А я ведь уже свыкся, что в мире есть магия. Мозги-то мои не так закостенели. Хе-хе. Так что я сделал по-простому: благородный прошел в хибару, а я сзади вдарил его по затылку лопатой. Как говорится: дешево и сердито. Я ведь помнил, что с помощью этого замечательного инструмента смог вырубить одну тварь на эшафоте. Так зачем городить сложности на пустом месте? А склянки с кровью (их тут хватает) залечат раны. Но сперва нужно было обезопасить себя.
Синеватое лезвие рассекло сухожилия на руках и ногах. Кровопотеря небольшая, и с такими повреждениями получится прожить долго. Насчет «счастливо» —
Кинжал разрезал ткань камзола. Я перевернул голое тело и связал веревкой (у меня было время подготовиться) кисти. После этого закрепил руки так, чтобы они висели в воздухе. В этом мне помогла деревянная балка, которая как нельзя кстати оказалась в этом невзрачном строении.
Я вернулся к карете. Пара быстрых вопросов помогли определить, что возница тоже был в курсе всего, что происходило в поместье Альфача. Смерть ямщика была мало того, что мгновенной, так ещё и безболезненной. Счастливчик просто. Затем отогнал карету (с лошадьми я умел управляться с юности) в укромное место между домишками. Тут уж она будет незаметна, и никакой случайный гость её не увидит.
Тигрица тоже принесла пользу — она сторожила благородного. В случае, если налоговик очнется, девчонка должна была сразу же позвать меня. Но обошлось. Всё прошло, как говорится, без сучка и задоринки.
Я откупорил склянку и влил красную тягучую жидкость в рот дворянина. Вместо обычных зубов прорезались белоснежные клыки, а рана на его голове начала затягиваться. Жив — вот и славно.
Налоговик дернулся и посмотрел на меня. Он попытался подняться, но куда там — раны от моего кинжала не затягивались просто так.
— Добрый день, — дружески поздоровался я со своим благородным собратом.
— Что со мной? Где я? Ты, черт побери, кто такой? Почему я связан и не могу пошевелить пальцами? — вопросы сыпались один за другим. — Похищение сборщика дани карается заключе...
— Смотри сюда, — перебил я, проводя лезвие по его ноги. Из неглубокой царапины заструилась кровь.
— Почему я не восстанавливаюсь? — послышался панический голос.
— Я надеялся, что ты мне скажешь. Что это за металл? — я поводил клинком около его лица.
— Проклятый сплав! — в ужасе завизжал дворянин. — Убери его! Убери его от меня!
Сейчас в пленнике не ощущалось никакого благородства. Передо мной сидела испуганная тварь, которая не гнушалась черными заработками на чужой смерти. Мразь дергалась и верещала. Пришлось вставлять кляп и ждать, пока дворянчик успокоится.
— Видишь, — обратился я к тигрице, — они такие же, как и обычные люди. Разница между вами только в том, что это паразит, который живет только за ваш счет. И вы с легкостью сможете обойтись без них, а они без вас — нет.
— Я думала, что благородные не могут испытывать страха, — с удивлением сказала девочка. Она стояла около двери и следила за улицей. При этом не забывала каждую секунду поглядывать на меня и моего пленника.
— Могут! Ещё как могут! — я приставил кинжал к промежности аристократа. — Если не перестанешь орать, а тебе хрен с яйцами отрежу. И они, как ты понимаешь, больше никогда не восстановятся.
Помогло. Но, если честно, не ожидал я такой реакции. Ну и что такого, что раны не затягиваются? В моем мире тогда бы пришлось каждого гвоздя бояться. Я вытащил кляп из рта налоговика.
— А теперь говори, что это за сплав. Если не ответишь, ты знаешь, что будет, — я хищно оскалился и прислонил острие к его горлу.
— Это проклятый сплав, — с дрожью в голосе сказал дворянин. — Его использование запрещено во всем мире. Больше я ничего не знаю.
— Умница, — похвалил я. — Видишь, не сложно ведь отвечать на простые вопросы. Сколько тебе лет?