Вампиры. Путь проклятых
Шрифт:
— Возможно, — попытался уклониться я от прямого ответа.
— Нет, если тебе со мной неинтересно, ты скажи, я не обижусь…
Она, кажется, готова была расплакаться оттого, что вампир не хочет встречаться с Ней. Да тебе не плакать — радоваться надо, девочка! И молить Бога, чтобы мы никогда больше не увиделись…
— Конечно, увидимся, — я говорил совсем не то, но остановиться уже не мог. — Скажи мне свой телефон — я позвоню. Завтра. Как стемнеет. Да, кстати, как тебя зовут? А то мы даже не успели познакомиться!
Ее
— А тебя как зовут?
— Влад.
— Влад Дракула-Цепеш? — ее глаза округлились.
Стокера начиталась. Или тоже фильмов насмотрелась.
— Да нет, — криво усмехнулся я. — Я не столь стар и крут.
— Ну ладно, — ей явно не хотелось расставаться, — до завтра. Ты позвонишь?
— Ну сказал же — позвоню!
— А завтра… завтра ты меня не укусишь?
Мне показалось, что эти слова Эльвира произнесла со скрытой надеждой — и мне это очень не понравилось.
— Нет, — пресек я ее надежды (если они и были) в самом зародыше. — Я на неделю вперед кровью накачался!
Пауза.
— Ой, у тебя в боку нож торчит!
— Правда?
Я легко выдернул засевшую во мне финку, о которой успел совершенно забыть. Неплохой ножик. Отер лезвие о траву и протянул ей.
— Дарю!
Испуганный взгляд, то и дело возвращающийся к месту, откуда я извлек нож.
— Не волнуйся. Я ведь уже умер, так что подобной игрушкой меня не убить. Бери. На память об этой ночи.
На этих словах мы и расстались.
Ну разумеется, я позвонил ей, и мы почти всю ночь гуляли по городу, и я больше не корчил из себя чудовище, чтобы оттолкнуть ее; я нес всякую чепуху, рассказывал ей байки из вампирской жизни — а она слушала меня с широко распахнутыми глазами, иногда ойкала, зажимала рот ладошкой, смеялась моим неуклюжим мрачным шуткам, а потом грустно вздыхала:
— Я понимаю, это должно быть страшно — жить так… Но ведь ты убиваешь всяких…нехороших — вроде тех, вчера?
— Стараюсь, — буркнул я. Ну вот, та же сказка, что и я придумал для себя когда-то! Только она, в отличие от меня, в эту сказку еще и верит! — Но иногда попадаются и нормальные люди. Ты знаешь, как я потом себя чувствую?!
— Бедный… — она потянулась ко мне, провела ладонью по моей щеке.
— Ты лучше бы их пожалела! — отстранился я. — Тех, которых мне приходится убивать! Представь, что на их месте окажется… твоя мать, отец, брат! Представила?
— Представила, — серьезно кивнула она, и некоторое время мы шли молча. Неужели наконец дошло?!
— Но ты ведь не можешь по-другому?
Рано обрадовался!
— Не могу.
— А это… правда?
— Не знаю. Но очень хотелось бы в это верить. Так было бы легчемне. Да иим-тоже. Только это все теория, а на практике… сама видела.
— Я понимаю… (Ни черта ты еще не понимаешь!) Только это все равно здорово!
Я потрясенно остановился.
— Что — здорово? Быть мертвым, спать в гробу, бояться солнечного света и по ночам охотиться на людей?
— Нет… хотя и это… но ведь это совсем другая жизнь!
— Ага, вернее — смерть!
— Нет, жизнь! Ты ведь ходишь, разговариваешь, шутишь, куришь вон даже! И руки у тебя теплые! Не веришь?
— Верю… — я с изумлением понял, что она говорит правду. Что же со мной происходит?!
— А еще ты влюбился. В меня! Скажешь, неправда?
— Правда, — невесело усмехнулся я. — Только лучше бы тебе держаться от меня подальше! А мне — от тебя.
— Глупенький! Ты ведь живой! Хотя и вампир. Но ведь это просто здорово! Школа, потом институт, работа, семья, магазины, телевизор — разве это жизнь? А вот у тебя…
— Ну да, чужие глотки рвать — это действительно жизнь! — огрызнулся я.
— Ну почему ты опять… — на глазах у Эльвиры выступили слезы. — Да пусть даже глотки рвать! — вдруг выкрикнула она. — Все лучше, чем так… прозябать. Это по крайней мере — настоящее! Это — жизнь. Или смерть. Но — настоящая, а не та, что все себе придумывают, как в этих сериалах…
Она замолчала, всхлипнула.
— Ну что ты, милая, успокойся, — я обнял ее за плечи, и она вдруг вскинула голову, рванулась ко мне и припала к моим губам своими — такими нежными, такими сладостными…
Она чуть было не добилась своего. Ее шея была совсем рядом, она словно специально подставляла ее: белая бархатистая кожа и так соблазнительно, приглашающе трепещущая в ожидании жилка…
В последний момент я с невероятным усилием отшатнулся от нее, поняв: Эльвира действительно делала это специально! Она хотела, чтобы я ее укусил! А потом… потом у меня уже не будет другого выхода, кроме как сделать ее такой, как я — просто убить ее я бы не смог, и она это знала!
— Нет, девочка, не выйдет! — прохрипел я, с трудом подавляя туманящее разум нестерпимое желание. — Ты сама не понимаешь, что делаешь! Ведь обратной дороги уже не будет — даже если кто-нибудь всадит мне в сердце осиновый кол до рассвета! Это все красивые сказки, а как оно на самом деле — ты уже видела. И это еще не все! Неужели ты хочешь…