Вангелия
Шрифт:
– Все, в общем, понятно, – сказал он. – Родина есть родина. – И явно желая закончить этот разговор, спросил: – Как ты себя чувствуешь, Оля? Не устала?
Ольга долго притворялась спящей, прислушиваясь к дыханию мужа. И только когда дыхание его стало совершенно ровным и размеренным, она потихоньку выскользнула из-под одеяла и вышла из спальни.
В гостиной она достала из шкафа свой чемодан, а из чемодана – старую бабушкину книгу. Ей и открывать эту книгу
Ольга захлопнула книгу. И лицо Ванги вдруг возникло перед нею, и голос ее прозвучал будто наяву.
«Для всех он будет с двойным дном. Даже с тройным. Но не для тебя. Тебя он полюбит всей душой. Он весь будет твой. Только сначала тебе придется увидеть смерть».
– Если так, Ванга, то пусть и смерть, – шепотом, но отчетливо проговорила Ольга. – Я готова.
Глава 2
К утреннему приему готовились молча. Тревога была так осязаема, что Ольга чувствовала ее каждой клеткой своего тела.
Впрочем, Алексей, кажется, никакой тревоги не чувствовал. Или просто, по своему обыкновению, не выказывал ненужных чувств.
Ольга расставила на стеклянном столике флаконы с лекарствами и сказала:
– Нашатырь у нас закончился. Я завтра закажу, но как же сегодняшний прием?
– Сегодня обойдемся. Грюнлиху он не понадобится, – усмехнулся Алексей.
– А мне показалось, он экзальтированный тип, – заметила Ольга.
– Это видимость, – возразил Алексей. – У него железная воля. Иначе он не работал бы в гестапо.
– Он работает в гестапо? – удивилась она. – Откуда ты знаешь?
Алексей не ответил, и Ольга не стала переспрашивать.
– Все же он слишком живчик для такой работы, по-моему, – заметила она. – Может быть, его неправильно оценили. Разве у них не бывает ошибок?
– У них – не бывает. Они друг друга находят безошибочно.
– Кто – они? – не поняла Ольга.
– Такие организации и такие люди. Ну, пора. – Алексей надел докторский халат. – Посмотри, пришел ли он. И приглашай.
Грюнлих вошел вслед за Ольгой в кабинет со словами:
– Добрый день, мой повелитель!
– Рад, что вы в отличном настроении. Но я не повелитель, а обычный врач. Здравствуйте, господин Грюнлих, – сказал Алексей.
– Для вас я просто Ханс! – воскликнул тот. – А что до повелителя… Врач обязан повелевать. Поэтому я и жду от вас повелений!
Он вытянулся в струнку. Все засмеялись.
– Тогда я вам приказываю сесть в это кресло поудобнее и рассказать,
Сам он сел на круглую табуретку напротив кресла, предназначенного для сеансов гипноза.
– Когда мир стоит на пороге больших событий, – заявил Грюнлих, усаживаясь, – невольно чувствуешь себя маленькой деталью огромного механизма.
– Да вы философ, – заметил Алексей. – Но маленькой детали нужен отдых. Расслабьтесь.
Он посчитал Грюнлиху пульс, оттянул веки… Обычный осмотр.
«Отчего тогда моя тревога? – подумала Ольга. – Не понимаю!»
– Аппетит, сон? – спросил Алексей.
– Аппетит зверский, но спать стал плохо, – сообщил Грюнлих. – По-моему, мне не хватает сил для сна, как ни парадоксально это звучит.
– Вы чересчур эмоциональны, – заметил Алексей.
– О да! – воскликнул Грюнлих. – Эмоции кипят во мне, перехлестывают через край! Я буду счастлив, если вы меня загипнотизируете.
Ольга видела, что сеанс гипноза уже начался, что Алексей не столько беседует с Грюнлихом, сколько заговаривает ему зубы.
– Надо прогнать лишние эмоции, – глядя пациенту прямо в глаза, отчетливо произнес он. – Не думайте сейчас ни о чем. Полностью расслабьтесь. Представьте море – ровную, спокойную поверхность… Закройте глаза.
При этих словах он положил ладони на виски Грюнлиха. Тот немного поерзал в кресле, но тут же успокоился. Дыхание его сделалось ровным, глаза закрылись…
– Ничего нет. Ничего вас не волнует, – все тем же убедительным тоном произнес Алексей.
– Ничего… – пробормотал Грюнлих. – Только…
– Это неважно. Ничего.
– Это… важно… – не открывая глаз и едва шевеля языком, возразил Грюнлих.
– Что – это?
Тон Алексея сделался мягким, осторожным. Грюнлих не ответил – он полностью погрузился в сон.
– Вы можете мне ответить, – произнес Алексей.
– На приеме… у рейхсминистра… – пробормотал спящий.
– Вы можете об этом сказать. Говорите. – Слова Алексея прозвучали как приказ. – Что вас взволновало?
– Война. С Россией, – послушно ответил спящий Грюнлих.
– Когда?
– Точная дата еще решается.
– Когда приблизительно?
– В июне. В конце июня.
– Это решено?
– Да.
Прижав ко рту ладонь, чтобы не вскрикнуть, Ольга с ужасом смотрела на мужа. Она видела, что он напряжен до предела – пот выступил у него на лбу. Наверное, ему было трудно и держать Грюнлиха в гипнотическом сне, и добиваться от него при этом внятных ответов.