Ванпанчмен не по канону. Книга вторая. Превыше богов

Танков Вячеслав

— Подводя итог, я могу предоставить тебе выбор, — говорю пацану. — В случае, если ты проигнорируешь мои слова или наоборот, поклянешься в том, что будешь защищать свою Секирей так, как она в тебя верит, я оставлю вас обоих в покое. Конечно, буду иногда приглядывать, но не вмешиваться, даже если тебя будут убивать. В этом случае у тебя также остается выбор. Или ты сидишь на жопе ровно, никуда не вмешиваясь, ведя обычный образ жизни со своей избранницей, и ждешь, пока папа Ричард не разрулит ситуацию во всем городе… Ну, или следуй заветам папочки — ищи новых секирей, участвуй в битвах до тех

пор, пока не повстречаешься со мной в открытом противостоянии. Сам понимаешь, что такого тебе не пережить. Впрочем, в первом случае тоже нет никаких гарантий, что тебя не найдут другие местные шишки, желающие выставить своих Секирей, против твоей. Ведь от сражений у них там тоже что-то повышается, насколько я понимаю. Статы растут или сила увеличивается… Не важно. Сам понимаешь, что всех ты не победишь. Напротив, вас будут убивать медленно, выбивая все, что только можно.

Делаю небольшую паузу, давая Сахаси обдумать первый вариант. Но когда он открывает рот, перебиваю:

— Или же есть второй вариант. Ты отказываешься от своей Секирей, и возвращаешься к тому образу жизни, который вел до того, как вылетел со вступительных экзаменов. Я даже дам тебе денег, но с условием, чтобы ты больше мне никогда не попадался. Налички тебе хватит на оплату вступления в какой-нить средненький институт и полгода-год приличной жизни подальше отсюда. Например, в Хоккайдо. Да, далековато отсюда, зато даю гарантию, что ни твой отец, ни кто-либо другой не будут заинтересованы в тебе, как в ашикаби, а, значит, и в возможном сопернике. К тому же, в самое ближайшее время в городе начнется такое, что о тебе забудут не просто на время, а навсегда…

— Я согласен! — мгновенно выпаливает Сахаси. — Черт, да это лучшее предложение, которое я только мог ждать! Кто бы знал, что, угощая ту девочку в парке, я получу столько проблем на свою голову!

Я мысленно развожу руками, в очередной раз сам с собой соглашаясь. Парень думает о себе в первую очередь. И, опять-таки, обвинять его в этом нельзя. Конечно, можно поднять его прошлое, воспитание матери, окружение и попытаться вычленить развитие и становление парня, чтобы оправдать его отговорки… Но кому это надо? Он сделал свой выбор. Да, собственно, того я и хотел.

— Замечательно, — облегченно выдохнув, говорю я, хватая его за шкирку и в одно мгновения возвращаясь обратно к развалинам гостиницы. — Куно! — машу рукой сопровождавшей парня Секирей. — Иди сюда!

Девушка мгновенно вырастает возле нас. На ее лице сияет улыбка. Как же! Вот он — ее любимый ашикаби и с ним все в порядке. Только выражение его лица не очень нравится девушке.

— Сахаси? — недоуменно спрашивает она. — В чем дело? Неприятности?..

— Скажи ей, — слегка сдавливаю плечо парня. — Чем быстрее, тем лучше для вас обоих!

— Полегче! — вскрикивает он, потирая ключицу. — Куно… В общем, наша встреча была ошибкой. Я не хочу быть твоим ашикаби… Да и не хотел никогда! — кричит он в запале. — Я хочу жить также, как жил раньше! Как нормальный человек! Я никогда не желал драться с другими людьми по идиотским причинам и быть замешанным в таких делах! Мне нужна обычная девушка, а не инопланетный андроид с суперсилами! Я…

— Достаточно! —

обрываю парня. По лицу его Секирей уже бегут крупные слезы. — Ты высказался. Куно, данной мне силой, снимаю с тебя обязательства данные этому человеку. Потом спасибо скажешь.

Прежде чем она успевает возразить, хватаю ее за шею, уничтожая печать. Куно падает на колени, изумленно сверкая глазами. Она смотрит на свои ладони, а потом нерешительно трогает место, где раньше был знак.

— Н-не чувствую связи! — робко говорит она. — Н-но как же так? С-сила… Вот она… в моих руках. Я ощущаю, как она струится по моему телу! У м-меня никогда не было такой с-силы?!

— Посмотри последний раз на своего бывшего хозяина, — говорю я. — Больше вы никогда не встретитесь.

Куно пересекается взглядом с Сахаси. Странно, но в ее глазах нет ненависти или отвращения. Она делает шаг навстречу парню и низко кланяется.

— Мой бывший ашикаби, — говорит она. — Я хочу выразить огромную благодарность за то, что спас меня в тот холодный и голодный вечер! Если бы не ты, я бы могла умереть и никогда не увидеть этот прекрасный мир! Пусть наши судьбы не предназначены друг для друга, но знай, ты навсегда останешься в моем сердце, как первый хороший человек, встреченный в этом городе! Спасибо тебе…

— С-спасибо и тебе, Куно, — бормочет парень. — И-извини, если что, но я совсем не так себе все представлял…

— Я понимаю, — выпрямившись и смахнув одинокую слезу, улыбается та. — Единственное, о чем я тебя попрошу — в последний раз послушать мою песню…

Закрыв глаза, она разводит руки в сторону и вдруг во все стороны идет волна теплого света, а вокруг начинает разливаться мелодия без слов. Музыка перекрывает даже шум строительных работ, настолько она мощная! Неожиданно чувствую прилив энергии, словно мелодия пробуждает вои скрытые резервы. Хочется взлететь в небо и мчаться дальше, в космос! Но я пересиливаю себя, подхватываю паренька и мчусь на окраину города. На конечную остановку поезда.

— Вещей у тебя все равно нет, — говорю парню, ссаживая его на лавку. — Посиди здесь, я сгоняю за наличкой.

У ближайшего банкомата снимаю неплохую сумму, грамотно распорядившись которой, можно снять квартиру и оплатить поступление в приличный ВУЗ, и еще бы осталось на житье. А дальше пусть сам крутится. Также заглядываю в ближайший магазин, где беру немного продуктов первой необходимости, еды, одежды и бегу обратно. Сахаси так и сидит, где я его оставил. Вручаю объемистый пакет и портмоне, набитое банкнотами.

— Все, что в пакете — твое, — говорю я. — Денег, как и говорил, на первое время хватит. Настоятельно рекомендую уехать как можно дальше и забыть все, что здесь было. Бывай.

Бегу, не прощаясь, радуясь тому, что в очередной раз вставил палку в колесо Минаке. Уверен, он рано или поздно хватится своего ненаглядного сыночка. Вот только он будет уже далеко. А я, тем временем, займусь Куно.

Девица все еще поет. Вокруг нее уже собралась толпа как местных, так и Секирей, наслаждающихся пением. Когда она заканчивает и открывает глаза, растерянно оглядываясь, все оглушительно хлопают смутившейся девушке. Тогда выхожу я, беру ее под локоток и машу остальным.