Вардес. Лик Бога
Шрифт:
— Голодный, да? — спросил почему-то я.
Он не был готов к этому вопросу и в раздумьях не обратил внимания на занесенный над ним молот. Ключница и ребра сложились с диким хрустом. Баек молота застрял в груди, пришлось упереться и вырвать молот вместе с цепляющимися за него обломками костей. Он зашатался, и через секунду его охватило ярко искрящееся пламя. Черная магия, защищающая его тело от солнца и разложения, прекратила свое действие, отдав дряхлый труп во власть света.
Следующие пять минут я, затаив дыхание, стоя в гуще воинов, внимательно
Неужели они настолько выше меня, почему я раньше не замечал?! Через секунду до меня дошло, что они стоят на десятках мертвых тел. Живые мертвецы, убитые во второй раз, не собираются сгорать на солнце. Воины используют их как пьедестал, иначе они были бы просто завалены гниющими трупами. Иногда в мелькнувшем просвете виднеются клацающие челюсти безмозглых, полуразложившихся зомби.
Еще раз показался просвет, впервые я увидел что-то дальше, чем десять метров.
Количество зомби быстро начало сокращаться…
Когда все было кончено, и круг уставших воинов распался, я не поверил глазам.
Давно разложившееся мясо и разбросанные желтые кости лежат вокруг сплошным ковром. Зомби пустыми глазницами смотрят на живых скорее осуждающе, чем с ненавистью….
— Никто не ранен? Отдых две минуты, и вперед! — приказала Трисана.
Я вроде и не сражался, но дышал как паровоз. Мне казалось, что Трисана только что скомандовала отдых, а она уже встала.
— Вперед, — подняла отряд Трисана. — Сила нежити в свете дня меньше, нам нужно управиться до заката. Воины, вновь взяв меня в кольцо, быстрым шагом направились к виднеющейся на горизонте темной точке.
Поскольку врагов не видно, рыцари вокруг меня шли не столь плотно, оставляя мне место для обзора. Цитадель с каждой минутой росла. Точка медленно превратилась в спичечный коробок, а потом увеличилась до таких размеров, что можно разглядеть ворота и замковые стены.
— Атака! — срывающийся голос Трисаны прорезал мертвецкую тишину.
Тени материализовались, словно из воздуха. Мы оказались окружены раньше, чем поняли, что нас атакуют. Тени бросились без раздумий, быстро смешивая наш строй.
На одного воина их было не меньше четырех. Прежде, чем что-то успел сообразить, я оказался в гуще угольно-черных существ. В кусках чистого сумрака, из которого состояли тени, иногда что-то поблескивало. Глаза? Разум? Магия? Думать было некогда, великий молот крушил все по кругу. Уже четыре клинка прошли сквозь его защиту, оставляя жгущие раны на спине, груди и плече.
Я отмахивался со всей отпущенной мне силой. Попавшие под свирепые удары Молота тени растворялись в воздухе быстрее, чем можно было представить. Но их количество не уменьшалось. В толще мрака вокруг я не мог разобрать ни отдельную тень, ни тем более их снующие вокруг такие же черные клинки. Все, что я мог делать — двигаться, бешено вращая молот. Не позволяя мраку подступить ближе, я терял ощущение реальности происходящего.
Если бы не зеленая трава под ногами и хоть промозглое, но все же небо над головой, почувствовал бы себя в обычном кошмаре. Наверняка, пытаясь себя ущипнуть, бросил бы молот и сразу же упал, пронзенный черным клинком.
Неожиданно стена ночи в одном месте взорвалась серебром, из нее бешено вращая мечом, вылетел закованный в мифрил рыцарь. Трисана поднырнула под мой молот, едва не задев его шлемом. Встав за мою спину, хрипло бросила:
— Сражайся, я позади.
Теперь, когда не нужно было заботиться о спине, стало ощутимо легче. Едва различимые глазу клинки еще дважды задели меня. К счастью, я успевал отправить их хозяев назад в ад, быстрее, чем они причинили мне необратимый урон.
Пот заливает глаза, молот из перышка давно превратился в трехпудовую болванку. Чугунные руки уже не могут подниматься со скоростью, достаточной для защиты. Наверно, я сейчас упаду от усталости и буду насажан сразу на десять черных жал. Не сдавайся, Вардес, ты же мужик! Но эти мысли не открывали скрытых резервов, не давали дополнительных сил. Я получил еще три глубоких пореза и уже распрощался с жизнью.
Но мне, в который раз за сегодня, повезло. Стена теней стала распадаться, доспехи серебряных рыцарей показались уже с нескольких сторон. Мы почти победили…
Я увидел, как сзади на дерущегося лицом ко мне воина, обрушился клуб тьмы. Он дернулся, едва не упав, развернулся, бросаясь куда-то назад.
— Чернокнижник! Это чернокнижник! — услышал я.
— Их много! — подхватил другой голос.
— Защищайте Героя! — крикнула позади меня Трисана.
Я убил еще одну тень, рефлекторно поднял молот для защиты и замер. Вокруг сухая степь, лишь серебряные рыцари своим видом утверждают, что прошедшее сражение мне не приснилось.
— Боже! — вырвалось у меня.
В стороне, откуда я слышал крики о проклятых, лежат два рыцаря.
— Они мертвы, — сказала Трисана, — но умерли храбрыми воинами. Да примет Арайдон их души.
— Да примет… — вторили ей семь голосов.
Битва, кажется, только началась…
— Вы же утверждали, что ваши доспехи защищают от магии! — разгоряченно напомнил я.
— Да, это так, — ответил мне спокойный голос из-под шлема Трисаны.
— Тогда почему те два воина, — спросил я указывая на трупы рыцарей, — мертвы?
— Но мой Герой, — сказала она, как мне показалось, с надрывом, — Проклятых было девять.
Я опустил голову, после продолжительной паузы бросил:
— Ладно. Идем дальше?
Хотелось бы видеть ее скрытое шлемом лицо. Чувствует ли она утрату, а может, на ее челе печать обреченности? Эмоции людей в отряде приходилось определять только по косвенным признакам: по голосу, по судорожным движениям доспехов.
Черная от сажи крепостная стена приближается с неотвратимостью заката.