Вариант «Бис» (с иллюстрациями)
Шрифт:
В рубке «Советского Союза» адмирал Левченко и все остальные с интересом слушали перевод перехваченных станциями линкора панических и гневных радиограмм, данных открытым текстом с транспортов, которые обозначали себя трехбуквенными позывными. Радио атакованных кораблей молчало – это могло бы означать, что они уже затонули, если бы не повторившееся несколько раз в тексте радиограмм слово «cripples» [102] .
Переводчик был гражданским, всего три недели назад надевшим военные погоны. С самого начала войны он служил в одном из управлений Флота и имел несчастье обратить на себя внимание высокого чина, с легким сердцем рекомендовавшего его Кузнецову в качестве лучшей кандидатуры для заполнения вакансии в штабе отправляющейся в боевой поход эскадры. Переводчику, не имеющему в жизни никаких амбиций и страстей, кроме связанных в той или иной форме с лингвистикой, сейчас было плохо и тоскливо. Его подташнивало от постоянного зыбкого движения палубы под ногами, его оглушали команды и мат, его пугали постоянные скалящиеся улыбки на лицах моряков, с которыми он сталкивался каждую секунду. Первый раз за неделю от него потребовали чего-то связанного с его профессией, это хотя и волновало, но одновременно и успокаивало – как что-то надежное, придающее смысл самому его существованию в непривычных условиях.
102
Калеки, инвалиды. В военном сленге – тяжело поврежденные корабли или самолет (англ).
– Это не американцы, – заявил он, завершив перевод.
Наклонивший голову к левому плечу и зажмурившийся переводчик выглядел в форме капитан-лейтенанта как чучело. Он приложил палец к носу и тут же отдернул его.
– Американец никогда не скажет «Канк» и никогда не скажет «Пи Ди Кью» [103] , это чисто английское!
– Уверены?
– Та-а-к точно, товарищ адмирал, уверен абсолютно. Это не американцы, не канадцы, не австралийцы, не африканцы и не новозеландцы. Все говорившие родом из Метрополии.
103
Cank – дурацкий, «Пи Ди Кью» – «PDQ», Pretty damn(ed) quick, дьявольски быстро (английский сленг).
– Вы что, можете на слух отличить австралийца от новозеландца?
– Если они будут говорить по крайней мере минуту – конечно. А говорили они достаточно… гм… импульсивно. И искренне.
– А если бы они говорили на немецком?
– Тогда я мог бы сказать, из каких они земель… Более-менее…
– Ваше мнение: это не трюк? Они действительно считают, что их бомбили свои?
– Мое мнение – да. Выражения были очень… образные, я бы сказал. Так не станет говорить человек, играющий какую-то роль. Все было очень естественно и… по-настоящему. Да, я в этом уверен. Да и не стали бы они употреблять некоторые там слова, которые не-англичанин или не-американец, скорее всего, даже не поймет.
– А почему же тогда они стреляли? – поинтересовался кто-то из штабных офицеров.
– Потому же, – Левченко ответил почти ласково, – почему и наши зенитчики стреляют по мудакам, перепутавшим стороны фронта. В этом ничего особенного нет.
– И что же, они подбирают людей?
Адмирал смотрел на переводчика, приспустив веки, не желая подталкивать его к тем словам, которые он хотел услышать.
– Да… Я ясно слышал: «shorten a butcher’s bill», дословно – «уменьшить счет от мясника». Явно имеется в виду, что пытаются спасти еще хоть кого-то.
Капитан-лейтенант, моргая, смотрел на Левченко, который, наморщившись, что-то напряженно обдумывал.
– Иван Ефимыч, – обратился он к кавторангу, стоящему чуть позади. – Вы просчитали, успеют до темноты еще раз вдарить «Сухие»?
– Ударить успеют, Гордей Иванович, а садиться уже в темноте придется. Могут побиться.
– А то, что мы им навстречу идем, учли? И если «Чапаев» с «Кронштадтом» полный ход дадут, тогда что?
Капитан второго ранга, начштаба эскадры, покачал головой.
– Все равно, Гордей Иванович. Не успеют. Через два с небольшим часа темнеть начнет. Три четверти часа им всем сесть, полчаса заправиться и бомбы подвесить, еще сорок минут лететь, даже если без всяких шуток с курсами. Даже если транспорта все это время с места не сдвинутся, все равно времени не хватит.
– Подвесить к «корам» бомбы?
– Слону дробина. Наоборот, это из них дурь выбьет – поймут, что пора сваливать, и ищи их потом.
– Так… – Левченко забарабанил носком ботинка по палубе. – Так-так-так… Сколько у них может уйти времени, чтобы разобраться, что это были не свои?
– Сколько угодно. Но там и американцы рядом, и канадцы, и британцы. Пока всех обзвонят, пока все у себя проверят, будут орать друг на друга… Может занять время…
– «Меридиан» помнишь?
– А как же…
– И остальных?
– «Туман» и «Пассат» [104] . Засекли-то вовремя, но пока почесались, пока передали, пока переспрашивали…
– Вот именно.
Левченко и кавторанг уставились друг на друга.
– Пять часов хода, – осторожно сказал штабист. – Можем успеть.
104
«Меридиан», «Туман» и «Пассат» – советское гидрографическое судно и сторожевые корабли, потопленные германскими эскадренными миноносцами в Заполярье.
Цель была слишком жирной, чтобы ее отпускать. Новый «Либерти» стоил копейки, каких-то шестьсот десять тысяч долларов – всего лишь полтора самолета того типа, что разведчик с «Чапаева» отпустил утром. Но их было четыре, и они шли на восток, то есть были нагружены. И радиолокаторов на них быть не могло, поэтому в темноте они станут слепыми.
– Попробуем? – сказал адмирал самому себе, и сам с собой согласился: – Да, попробуем. Ничего не теряем, кроме топлива, которое пока есть. Передать по эскадре: «Держать ход двадцать четыре узла».
Он обвел находящихся в рубке людей долгам взглядом.
– Пощупаем их за вымя, как вы считаете?
– Давно пора пощупать.
– Пощупаем, никуда не денутся…
Переводчик, о котором все уже забыли, отступив в тень, смотрел на моряков со стороны. В голову ему пришло слово, наиболее точно соответствующее атмосфере момента. Английское слово «confidence». Еще подумаешь, прежде чем удастся найти ему подходящий перевод. «Самоуверенность» не подходит, смысл совершенно противоположный. «Уверенность в себе» – вот более точный аналог. Мало есть языков, более четких в определениях, чем английский, и мало есть менее четких, дающих такое разнообразие вариантов перевода. «Gazetted» – скажет англичанин, и надо потратить минуту, чтобы объяснить, что одним этим словом обозначается человек, фамилия которого была пропечатана в «Лондонской газете» по случаю награждения его Крестом Виктории. А услышишь – «guts», и гадай себе, имеются в виду настоящие кишки, способность «быть достаточно храбрым для чего-то», или твой собеседник австралиец и тогда это значит просто «информация». Надо еще языки учить, тогда жить станет легче.
Самое интересное, что они успели. Сто двадцать морских миль корабли эскадры покрыли за пять часов, добравшись до усеянного обломками и покрытого еще горящими нефтяными пятнами куска океана. В той точке, где транспорты находились во время атаки и откуда они послали радиограммы о случившемся, стремясь, видимо, остановить свое внезапно сошедшее с ума командование, радиолокаторы советских кораблей ничего пока не видели – значит, транспорта ушли отсюда по крайней мере два часа назад. Вопрос – куда?