Варлорд. Северное Сияние
Шрифт:
– Это на самом деле может быть весьма опасно, и я согласен с молодым человеком, – проскрипел профессор уже привычно неприятным тоном. – Леди Саманта, жду вас на базе МК в Глазго, на выходе из Второго Инферно через четыре с половиной часа. Инструкции, что делать, если мы не появимся, получите по прибытии на место.
Несколько секунд принцесса смотрела на меня с нескрываемой яростью, после чего кивнула профессору и резко встала. Вышла она из кабинета так, что дверь слетела с петель и впечаталась в противоположную стену коридора. Как только стук каблуков удаляющейся принцессы стал тише, профессор прокашлялся. Не сразу я понял, что за надсадным
– A brave heart and a courteous tongue… – неожиданно произнес сэр Галлахер, подняв на меня взгляд.
Храброе сердце и вежливый язык. После этих слов я весьма удивился – не ожидал от язвительного и вечно недовольного профессора подобного. Но когда он продолжил, я понял, что это очередная цитата из Киплинга.
– …They shall carry thee far through the jungle, manling.
«Храброе сердце и вежливый язык. С ними ты далеко пойдешь в джунглях, человечек».
Слова, сказанные юному Маугли, профессор процитировал не своим голосом и с непривычными интонациями – явно пародируя голос мудрого питона Каа из фильма или мультфильма этого мира, который я не смотрел.
Едва закончив говорить, сэр Галлахер возвратился вниманием к интерактивному экрану с планом операции. Но, прежде чем вернуть себе полностью рабочий настрой, профессор едва слышно пробормотал что-то еще. Не уверен, но вроде похоже это было на «Ах ты ж дерзкий сукин сын».
Глава 8
В своей спальне Татьяна Николаевна оказалась совсем непохожа на ту статную даму в строгом деловом костюме, которую я привык видеть в совершенно другой обстановке. И надо сказать, выглядела заместитель директора гимназии волнующе и соблазнительно. Потому что она сейчас, полностью нагая, спала на своей широкой кровати.
Спала беспокойно – выполняющая роль одеяла тонкая простынь скомкана и откинута прочь, шикарные длинные волосы, которые в гимназии всегда заплетены в толстую косу, разметались по подушке. Отброшенная в сторону простынь едва закрывала уголком часть бедра, а между ног, обнимая, Татьяна Николаевна сжимала огромную подушку с изображением розоволосой девочки из аниме.
«Дакимакура» такие штуки называются. Подушки в полный рост, предназначенные для того, чтобы их во сне обнимать. В своем мире к японской культуре я не относился практически никак, зная только, что «суши» правильно произносится как «суси». В этом же мире японские рестораны, предметы быта и элементы культуры в повседневности встречались постоянно – Япония в составе Конфедерации, что накладывало отпечаток на привычные нормы жизни. Из которых, кстати, – из привычных норм, Татьяна Николаевна всерьез выбивалась.
Самому невнимательному взгляду было заметно, что живет заместитель директора гимназии Витгефта ни в чем себе не отказывая. Даже от меня это не укрылось, хотя в общественной жизни гимназии я не участвовал. И близко общался с Татьяной Николаевной всего единожды. Зато хорошо запомнил, как мы пересеклись с ней на крыльце гимназии, когда она пожелала показательно застроить меня за отсутствие ординарца, а потом еще и за грядущее опоздание.
Даже будучи озабочен своими неотложными проблемами, тогда я обратил внимание на ее элитный спорткар. Сейчас же еще более уверился в любви Татьяны Николаевны к роскоши – после переезда из Елисаветграда в Архангельск она арендовала немаленький особняк, приподнятый на сваях над обрывистым
Включив ночник, осветивший просторную спальню призрачным красноватым сиянием, я подошел ближе к кровати. Стараясь действовать бесшумно, приподнял простынь и накрыл женщину, чтобы в момент пробуждения она не смутилась своей наготой. В тот момент, когда я легонько накинул на нее невесомую простынь, Татьяна Николаевна вздрогнула и проснулась.
– Тсс! – только и сказал я, глядя в расширившиеся от удивления глаза.
Заместитель директора, находясь на границе сна и яви, пока совершенно не понимала, что происходит. Машинально она отпустила обнимаемую подушку и подобрала простынь, натягивая ее под самое горло. Перевернувшись на спину, она, толкаясь ногами, уткнулась затылком и шеей в изголовье, словно желая покинуть ночной кошмар и проснуться в нормальном месте и времени.
– Татьяна Николаевна, доброй ночи, – произнес я в полный голос, отчего женщина вздрогнула.
Отступив на пару шагов, подхватил неподалеку стул и принес его ближе к кровати. Поворачивался к Татьяне Николаевне спиной я безбоязненно – она не была одаренной, и даже если у нее под подушкой пистолет, среагировать успею.
К тому же сейчас я был предельно собран. В этом состоянии – при полной ясности мыслей и максимальной концентрации, неожиданно странно начал работать мой внутренний радар, став практически третьим глазом. Так что сидевшую на кровати женщину я «видел».
Причем видел не зрением. Это, наверное, было как-то похоже на полет летучей мыши – которая при хорошем зрении еще использует и эхолокацию, воспринимая, кроме зрительных образов, контуры акустической картины мира вокруг. Только я использовал не звуковые волны, а ауру… не знаю, может ауру эфира или астральный план – самому сразу не понять, а спросить пока не у кого.
Ножки стула звучно ударились в пол. Поставив его практически вплотную к кровати и развернув задом наперед, я присел, опираясь грудью и руками на спинку. Татьяна Николаевна в этот момент села выше и прислонилась спиной к изголовью кровати. И еще выше подтянула простынь, под самый подбородок.
Похоже, она уже окончательно проснулась и начала осознавать происходящее – в неярком свете ночника было видно, как заалели ее щеки. Но надо отдать Татьяне Николаевне должное – истерику устраивать не собиралась, глупые вопросы не задавала. Весьма сообразительная дама. И мне теперь еще более понятно, как она – не владеющая даром, смогла занять столь престижную должность в императорской гимназии для одаренных.
– Татьяна Николаевна, предупрежу сразу: у нас мало времени. Поэтому мне очень нужно, чтобы вы максимально быстро пришли в рабочее состояние. Готовы слушать важную информацию?
Татьяна Николаевна кивнула. Действительно готова, по взгляду видно прекрасно.
– Отлично. Прежде чем начну, хочу попросить у вас прощения. Но обстоятельства так сложились, что несчастливый билет выпал вам, потому что госпожа Жарова в отъезде.
Извиняющимся жестом склонив голову и едва разведя руками, я вернулся к предельно деловому тону:
– Теперь к делу. Сообщаю вам, что меньше чем через час наземная часть здания Малой арены будет уничтожена, а внешние защитные щиты деактивированы. Сделает это группа неустановленных лиц, которых после совершения диверсии никто не сможет найти. Имейте в виду это как данность.