Варрэн-Лин: Искра Стаи
Шрифт:
— Ложись, здесь. Мне надо обработать раны на груди, — прошептала она, потянув его за волосы на себя. Дайм послушно опустился на шкуры и посмотрел на нее снизу вверх темными глазами с золотым ободком.
Динка, сидя у его макушки, обхватила ладонями его лицо и, склонившись над ним, принялась покрывать
— Хочу тебя, — выдохнула она Дайму в губы.
— Я твой. Ты вольна делать все, что хочешь, — ответил он ей, приоткрыв глаза и глядя на нее помутневшим от желания взором.
Динка проползла вокруг него и, усевшись ему на живот, вспомнила зачем его уложила. Его грудь, живот и плечи были исчерчены багровыми полосами запекшихся ран. Тряхнув головой и отгоняя затягивающую разум пелену страсти, Динка принялась обрабатывать раны. Дайм лежал неподвижно, не сводя пристального взгляда с ее лица.
Закончив, Динка усилием воли заставила себя слезть с него. Но отойти силы уже не хватило. Поэтому она улеглась у него под боком, спиной к нему, обнимая и прижимая к своей груди его большую руку.
Дайм перекатился на бок и сомкнул вокруг нее объятия.
— Хочешь, я возьму тебя прямо так, — прошептал он, и Динка, ягодицами ощутив его твердость, задрожала от сдерживаемого желания.
— Нет. Не надо, — ответила она также шепотом. — Просто побудь со мной рядом.
Дайм шумно вздохнул у нее надо самым ухом.
— Почему ты выбрала не меня? —
Динка вся сжалась, как от удара. Она могла бы не отвечать. Ведь невозможно же ему объяснить, что Шторос более изобретателен в любовных утехах и может по ее просьбе не допустить беременности. Но Динка решила хотя бы попытаться. Так его не будет мучить мысль, что он чем-то не дотягивает до Штороса.
— Я не хочу сейчас детей. Ни от кого, — пробормотала она.
— Опять ты об этом, — расстроенно вздохнул он. — Мы уже об этом говорили. Помнишь?
Динка помнила. Но тогда это было размытое неясное опасение, страх того, что она не справится. Сейчас же это было вполне конкретное нежелание, подкрепленное воспоминаниями о луже крови на деревянном полу.
— Это ненормально для женщины. Ненормально для Варрэн-Лин не желать иметь детей. Что с тобой не так, Динка? — продолжал он встревоженно.
Динка молчала. А что она могла сказать? Что ее проклял Спаситель за распутство?
Он не поймет, ведь в том мире нет Спасителя. Есть лишь неизвестный Варр, ставший отцом всем варрэнам.
— Я понимаю тебя, — вздохнул он. — Остальные потакают твоим беспочвенным страхам. Но я скажу тебе, что ты не права. И подожду, когда ты осознаешь это.
Динка поднесла к лицу его ладонь и уткнулась в нее. Она не знала, что еще тут можно сказать. Желание нестерпимое, неразумное, чуждое, перемалывало ее тело от его близости. Затвердевшие соски неприятно упирались в ткань рубашки, между ног мучительно ныло, а нижнее белье опять пропитывалось влагой. Не задумываясь о том, что она делает, Динка высунула язык и скользила им по ладони Дайма, которую она прижимала к своему лицу.