Варщик
Шрифт:
— Все боссы ездят на тачках с таким уровнем защиты, — сказал Башмак, подходя к чёрному седану Биты.
Корпус, как и стёкла были бронированными. Усиленный капот, гибридный двигатель, колёса с подкачкой. А вот с девайсами было не так хорошо. Впрочем, я давно заметил, что этот мир отстаёт в цифровизации. Ни тебе интернета в каждом телефоне, ни GPRS, ни голосовых подсказчиков, ни навороченных бортовых компьютеров. Башмак обмолвился только о системе внутренней блокировки — тот же центральный замок, только в сотню раз надёжнее. Нажимаешь кнопку — и машина блокируется. Хоть резаком режь, хоть отбойным молотком долби, хоть
Экскурсия прошла познавательно. Я узнал всё, что требовалось, поблагодарил Башмака и угостил элитной гребухой. Он позвал в гости ещё раз, и даже обещал прокатить на мотоцикле. Распрощавшись, я убежал.
… … …
Уже четвёртую ночь подряд я выходил на улицу ночью. К счастью, статус главного варщика позволял. Пацаны из группы подготовки, которые по очереди несли вахту у входа, покорно кивали или махали рукой, когда я поднимался на лифте с первого подземного этажа на первый наземный.
Район Битников стал знакомым. И не только он, но и прилегающий юго-западный. Именно через него мы ездили в цех к Варёному. Там химик жил. Об этом я узнал двумя днями ранее.
Прокаченные связи физического развития и акробатики в разы упрощали передвижение по городу. Я должен был оставаться незамеченным. Едва ли не лучшее место для этих целей — крыши. В основном по ним я и передвигался. По незнанию часто взбирался на тупиковые здания, откуда приходилось либо возвращаться, либо спускаться. Но со временем освоился и выучил ходы.
Разумеется, я не прыгал, будто человек-паук между высотками, раскачиваясь на паутине. Примыкающий к промышленной зоне юго-запад застроили растянуто и низко. Редко встретишь жилой дом выше пятиэтажки, а в основном — два-три уровня с пристройками. Я носился по ним с завидной скоростью и не уступал машинам, которые ездили по улицам внизу.
Шесть вторичных связей физического развития позволяли сильно отталкиваться, крепко цепляться и быстро подтягиваться, акробатика отвечала за приземление. Приближаясь к краю здания, я ускорялся и толкался. Группировка в воздухе, оценка места приземления, выход. Большую часть работы тело выполняло на автомате, вернее — материя выполняла. Она всегда знала — хватит ли мне сил допрыгнуть, сумею ли я ухватиться за ближайший выступ и не получу ли травму.
Иногда я увлекался. И вместо заданного маршрута отклонялся в неизвестность, чтобы отработать парочку новых кульбитов и приземлений. Во вторую ночь материя отблагодарила меня за труды:
Вторичная характеристика акробатика повышена до — 6.
Общий объём материи увеличен до — 6,40 относительных единиц.
Несколько раз я ловил на себе взгляды прохожих. Простаки никогда не задирали головы — не хватало внимательности. А вот прохожие с материей иногда замечали прыгающего по крышам человека. Трижды это случалось, когда я отталкивался от облицованного жестью края. Металл гремел и выдавал меня. Вместо того, чтобы пролететь между зданиями безмолвной тенью, я предупредительно шумел. Над этой проблемой стоило поработать. Когда наступит время, тишина и маскировка сыграют главные роли.
Исправил технику опорного шага перед прыжком. Там, где было возможным, избегал шумных краёв. Материя оценила. Новая связь построилась между ловкостью и восприятием. В зеркальных стенках отражались цвета других связей, отчего её трудно было рассмотреть:
Вторичная характеристика скрытность повышена до — 1.
Общий объём материи увеличен до — 6,41 относительных единиц.
Вместе с сообщение от материи о скрытности, я получил и ответ на вопрос о том мужике, который дважды появлялся из неоткуда на точке, чтобы купить у меня гербуху. Судя по всему, он сильно преуспел в прокачке скрытности.
Около часа ночи я заметил свет фар. Чёрный седан той же марки, что и машина Биты, ехал из промышленной территории по направлению к городу. Я встретил его рядом с разваленным бетонным постаментом, где некогда стояла статуя.
Уже третий раз я провожал машину Варёного по городу. Маршрут повторился дважды, и я рассчитывал на него в третий раз. К счастью, после тяжелого рабочего дня Варёный ехал домой. Как и всегда — в машине трое. Варёный, водитель и лысый здоровяк с кривым носом.
Водитель наизусть знал, как проехать к дому босса, а я знал свою дорогу по крышам. Ускорялся, прыгал, цеплялся, перелетал и перекатывался, пока не добрался до двухэтажного особняка за высоким забором и камерами слежения. Приготовился. Чёрный седан появится через минуту…
… … …
Встречу с Варёным я представлял по-разному. Приемлемый расклад — я прихожу к нему в цех, извиняюсь и покупаю нужные супер-ингредиенты. Неприемлемый расклад — я прихожу в цех, извиняюсь, но Варёный не принимает извинения. Его подручные валят меня и по кусочкам спускают в отстойник. Разница между вариантами — слишком существенна, чтобы полагаться на судьбу. Поэтому я выбрал свой. Вариант, где у меня есть право голоса…
Свет фар выглядывает с прилегающей улицы, доносится звук двигателя, из-за угла показывается чёрный седан. Чувствую, как ускоряется биение сердца. Ощущаю влажность воздуха и уличные запахи. Непроизвольно сжимаются кулаки.
Машина Варёного проезжает последнюю сотню метров. В промокшем асфальте отражаются красные фонари стоп-сигналов. Машина останавливается, открывается пассажирская дверь спереди, на улицу выходит лысый. Он бросает заспанный взгляд по сторонам и тянется к ручке задней пассажирской двери… Пора…
Три быстрых шага, толчок, группировка. Я взмываю в воздух на высоту трёх метров. Прибавить три этажа здания, получится десять. Падение с десятиметровой высоты добавляет мощности. Кулак камнем летит вниз, разгоняясь под действием силы притяжения.
Материя насыщает руку энергией. Накачивает плечо и кулак, будто гидравлическая система — поршень. Я лечу на Лысого и вижу его материю. Она на стадии раскрытия. Оранжевая. Больше, чем моя. Покоится. Я приближаюсь, и она откликается. Чувствует моё приближение. Подаёт сигнал, но уже поздно.
От удара между лопаток Лысый падает на асфальт. Из открытой двери машины слышен крик Варёного. Лысый вскакивает. Я уклоняюсь от первого удара и блокирую второй. Блок размывается, будто дым под дуновением ветра. Меня швыряет на капот. Чувствую спиной, как мнётся декоративный металл, а под ним — литая сталь или другой очень крепкий сплав. Башмак не обманул, если пассажир закроет машину, в неё не пробраться.