Варвара-краса и Тёмный властелин
Шрифт:
Допустим, меня перенесло в его организм, а его в мой. Убью гада, если он хоть что-то не то сотворит с моим телом! Я за собой трепетно и тщательно ухаживала целых тридцать лет и сохранилась в прекрасном состоянии. Выгляжу лет на десять моложе своих тридцати. Ну ладно, не десять, но больше двадцати пяти мне не дают на вид. Так, не паниковать. Будем рассчитывать на лучшее. Предположим, вмешались какие-то высшие силы или маг-маньяк совершил нечто, и вот результат. Значит, я должна сделать всё от меня зависящее, дабы не раскрыть свое инкогнито как можно дольше, навести порядок в делах хозяина моего тела (бред как звучит, но так оно теперь и есть), улучшить то, что смогу и не ухудшить всё остальное.
Осталась
– Гортензия, приготовь мою одежду, – приняв решение, велела я горничной.
Кстати, а почему у меня горничная, а не лакей? Всё же очень надеюсь, этот, который хозяин моего тела, с ней не спал. И, наверное, придется поменять девицу на мужчину, они менее наблюдательные. Эта шустрая темнокожая страшилка вполне может раскусить меня по повадкам.
С одеждой всё оказалось лучше, чем я думала. Никаких простеганных ватных панталон (о-де-шосс они, вроде, у нас назывались), чулок на резинках и штанов с откидывающимся гульфиком. Нет, нормальные брюки с пуговицами, нормальная белая рубашка с пышными рукавами, простеганный кожаный жилет и сверху камзол. На ноги – сапоги. Хуже обстояло дело с оружием. Я смотрела на чернёный тонкий меч и боялась брать его в руки. Еще порежусь…
– Гортензия, напомни-ка, сколько ты уже служишь моей горничной? – словно невзначай спросила я.
– Почти семьсот лет, владыка.
Как я не уронила себе меч на ногу, не знаю. Матушка моя, значит, тысячу лет назад упокоилась. Это страшилище служит моей личной служанкой семьсот лет… А сколько лет тогда мне? Ну, в смысле не мне, а этому… чьего имени я пока не знаю, но который владыка.
М-да. Поменять вдруг горничную ни с того ни с сего на другого слугу – не вариант. Вызовет слишком много вопросов. Придется думать, что врать. Тут в дверь постучались, и запыхавшийся серокожий клыкастый монстр в кольчуге сообщил, что советник Керин просил передать, что он отбыл вместе со всеми на поиски каких-то «светлых». Их вроде как заметили в каком-то месте (прозвучало географическое название с кучей рычащих букв), вот советник с утреца и отбыл.
Я украдкой перевела дух, что встреча еще с кем-то из близкого окружения откладывается, и решила, что пора начинать действовать. А начну, как настоящая женщина, в чьем бы теле я ни была, с обустройства своего нового дома. Отвлекусь, опять-таки. А то уж больно страшно от происходящего. И я решительно повернулась к красноглазой девице
– Гортензия, так как жены у меня нет… – тут пришлось сделать незначительную паузу. А то вдруг жена таки есть, но в отъезде… Пусть тогда меня исправят. – Так вот, решил я, что пора мне самому посмотреть на свои владения. Давненько я не инспектировал территорию, наверняка народ отбился от рук и всё в запустении. Я прав?
– Я не знаю, владыка. Вроде всё как всегда… Что прикажете?
– Зови управляющего.
– Смотрителя замка? – переспросила Гортензия.
Я мысленно чертыхнулась.
– Нет, я передумал. Не хочу никого видеть. Со мной пойдешь ты, я скажу тебе, что надо исправить и переделать, а ты передашь кому надо. Твое присутствие меня не раздражает сегодня, в отличие от прочих. И передашь, не сделают всё быстро именно так, как я приказал через тебя, сильно пожалеют.
Понятия не имею, чем занимаются владыки, но тот, кто засунул в это тело женщину из другого мира, должен был предвидеть и осознавать последствия. А жить в свинарнике, пусть и королевском, я не собираюсь. Жилище мне досталось готическое, судя по интерьеру, но уж что имеем, тем и будем распоряжаться.
– А начнем мы, Гортензия, с моей комнаты. Здесь – помыть, здесь – выбить пыль, это переставить сюда…
Увы, мне таки пришлось терпеть присутствие смотрителя замка. Стало понятно, что Гортензия не может всё запомнить, а писать она, похоже, не умела или было не на чем. Пришлось позвать этого самого господина Моока. Жуткий мужик выглядел как типичный черт: с волосатыми ногами и копытами, длинным хвостом, пятачком вместо носа и рогами на лысой голове. Мамочки, куда я попала?! Надеюсь, это не ад! И вот как раз этот рогач все мои приказы судорожно записывал грифельным стержнем в толстую тетрадь.
А я как-то незаметно для себя поймала кураж от всего этого и раздавала указания направо и налево. Нет, ну хлев ведь, а не замок. По углам воняет, поскольку кто-то явно не добежал до ночного горшка, с потолка паутина свисает, гобелены на стенах настолько пыльные, что не видно, что на них изображено. В окнах щели, по помещениям гуляют сквозняки. Так никаких дров не напасешься камины растапливать. Кстати, о каминах…
– А это что?! – с угрозой в голосе произнесла я и стукнула кулаком по стене над камином. В трубе что-то гулко ухнуло, и вниз посыпались черные кусочки. – Уморить меня решили? Трубы не чищены? Я что-то не понял, любезнейший Моок… Так-то ты смотришь за вверенной тебе территорией? Так следишь за тем местом, где живет твой владыка? Тебе, кажется, надоело твое место?
– Пощадите, владыка! – заверещал черт и бухнулся на колени. – Всё исправлю! Клянусь! Сейчас же направлю народ на уборку!
– Проверю! Найду грязь – языками заставлю вылизать! – отчеканила я. – Завтра продолжим осматривать замок. И вот еще что! Кто вздумает гадить в моем замке по углам, найду и отрежу все «гадилки» под самый корень. Передай всем! Гортензия! Быстро идем в мой кабинет. Марш вперед!
Моя красноглазая горничная испуганно дернулась, часто закивала и торопливо рванула туда, куда я дороги не знала. В кабинете, разумеется, тоже было ужасно. Но тут имелось много книг, свитков, писем и прочих бумаг. Решила, что сначала сама разберусь со всем этим, а уже потом заставлю прислугу вычистить всё. Для начала только окно… Мне еще не хватало простуды с насморком и всем сопутствующим.
– Щели законопатить и замазать, стекла отмыть! Сегодня же! Остальное потом, – сухо распорядилась я. – Почему я должен тратить свое время и отслеживать то, что должны делать слуги?
ТЕМНЫЙ ВЛАСТЕЛИН
Меня разбудил пронзительный воющий звук. Ошалело подскочив в кровати, я потряс головой, пытаясь понять, что происходит. В голове гудело, а во рту был омерзительный привкус. Похмелье… Ох, явно мы вчера перепили с Керином.
– Гортензия! – рявкнул я и озадаченно замолчал.
Голос у меня был… женский. Довольно низкий, с чуть заметной хрипотцой, но женский. Та-а-ак! Что за шутки? Какое заклинание успел на меня вчера навешать Керин?
– Гортензия! – повторно позвал я свою горничную. – Да где тебя носит?
Горничная отчего-то не отвечала. Я открыл глаза, медленно осмотрелся. Находился я в небольшой, но уютной комнате со светлой мебелью и одним большим окном, завешенным светло-оранжевыми шторами. Из окна пробивался свет, дающий понять, что уже утро. Из мебели в этом незнакомом мне помещении находились большой шкаф с зеркалом во всю дверцу до самого потолка, письменный стол с каким-то странным сооружением на нем – плоская черная панель, стоящая вертикально на специальной подставке, рядом с ней пристроились две маленькие черные коробочки. На столе лежала плоская дощечка и овальный камушек. И дощечка и камушек соединялись с плоской панелью длинными шнурками. Рядом со столом черное кресло на колесиках. Лежал я на кровати, стоящей у стены. И никакого балдахина… Напротив постели на соседней стене крепилась еще одна панель, но большего размера, чем та, что стояла на столе. Под ней – невысокий книжный стеллаж с застекленными дверцами. На полу светлый пушистый ковер.