Варварские свадьбы
Шрифт:
— Как красиво! — восхитился карлик. — Вы видели, я впереди. Я всегда впереди. Заметьте, мы стоим по соседству…
Тут он не удержался от восклицания:
— Вот это да! Вы передвинулись назад по сравнению со вчерашним днем!.. Вы потеряли шесть позиций, это очень серьезно!.. А все наверняка потому, что разговаривали с Лиз.
Он продолжал осматривать ясли, комментируя тихим голосом занимаемые воспитанниками места:
— Антуан не воришка, правильно… Но что это Мириам вечно впереди дембелей?.. Опять у девочек привилегии!.. Смотрите–ка! Максанс на хорошем месте…
Он хмыкнул, протянул руку к барашку, на мгновение остановился в нерешительности, затем осторожно взял его, словно шахматную фигуру, и поставил далеко позади.
Людо вернулся в свою комнату подавленным. Мишо сказал что приедет в воскресенье остается еще два дня здесь с психами баранами пингвинами… не хочу я всего этого… высшие сорта кофе арабика представляют собой смесь отборных зерен обеспечивающих напитку тонкий и благородный вкус шесть сардин в масле и с анчоусами прием по три капсулы в день перед сдой с небольшим количеством воды способствует восстановлению мышечных волокон и благословен Иисус плод чрева твоего.
Наступило первое воскресенье. Людо не спал всю ночь и чувствовал себя как во хмелю. В семь часов утра Фин принесла ему в комнату костюм, взятый из поношенных вещей, пожертвованных семьями воспитанников.
— Костюм не новый, но не такой уж и старый. Галстук в кармане. Насчет узла не беспокойся, он на резинке.
Людо бросил ей вдогонку, что умеет завязывать любые узлы, даже морские, и что в Бюиссоне он носил галстуки каждый день.
От костюма несло нафталином. Брюки были короткие, с огромными манжетами, покрой безнадежно устарел, но Людо находил, что выглядит великолепно, и восхищенно поглаживал красную орденскую розетку, которую Фин забыла вынуть из петлицы. Он старался не глядеть на свои ботинки — старые зимние башмаки, некогда принадлежавшие Мишо. Впервые он был одет как взрослый мужчина, почти как Татав по праздникам. Людо больше не сомневался в том, что его мать приедет и что его вид приведет ее в восхищение. Переполненный гордостью, он положил ожерелье во внутренний карман пиджака и. выйдя из комнаты, направился в столовую.
— Не очень–то ты торопишься. — заметила Фин. — Все уже стынет… Сейчас дети придут…
Затем, увидев розетку:
— Смотри–ка, да у тебя медаль!.. Но ты же ничего такого не совершил…
И, не спрашивая, она сняла с его пиджака награду.
Раздосадованный, Людо развез на раздаточной тележке какао, залпом выпил полчашки горячего молока, надкусил тартинку и, никого не предупредив, побежал к въезду в парк и застыл там, как часовой, в ожидании приезда первых посетителей.
К десяти часам подъехала черная машина, и сидевшие в ней чьи–то родители спросили, как его зовут. Людо спрятал свою шапочку и сухо ответил, что он не такой, как остальные, и что, к тому же. его отец скоро за ним приедет.
Потом он увидел вдалеке в облаке пыли «Флориду» небесно–голубого цвета, узнал шум мотора и почувствовал, как забилось сердце; он говорил себе: «Наконец–то, конечно же, это они», он готов был поклясться, что машина по мере приближения становится белой, убеждал себя в том, что уже видит их внутри салона, весело машущих ему руками, что вот–вот он дотронется до них…
Но
До полудня не прекращался поток родителей, дедушек и бабушек. братьев и сестер, которых воспитанники торжественно встречали на террасе, затем провожали в столовую, где их ожидали холодные закуски, которые подавала Фин. Мадемуазель Ракофф обходила гостей, расточая ласки своим питомцам, рассказывая родственникам трогательные истории из здешней жизни.
Вначале Одилон, а затем и Дуду приходили звать Людо по указанию медсестры, но тот отказывался возвращаться обедать.
Вечером, когда наступившие сумерки заставили посетителей подумать об отъезде, когда первые машины, провожаемые детьми, медленно покатили к выходу. Людо с угрюмым видом упорно продолжал стоять у ворот, словно юнга на мачте, ожидающий с минуты на минуту появления на горизонте Америки.
— Вернейший способ подхватить насморк, — заметила ему мадемуазель Ракофф.
— Ему уже двадцать раз говорили. — подхватил Дуду. — Но он упрямый как осел.
— Я не осел. — занервничал Людо. — К тому же, они приедут. Может, у них шина лопнула. Однажды у матери лопнула шина и я менял колесо.
Голубая «Флорида» подъехала к ним и остановилась.
— Вы завели себе семафор? — пошутила дама с хриплыми нотками в голосе. — Солидно выглядит. Надеюсь увидеть его на том же месте в следующее воскресенье.
Людо не притронулся к ужину.
— Ты же ничего не съел, — пожурила его Фин, увидев перед ним полную тарелку пюре. И рассмеялась: — Это из–за того, что твоя мать не приехала? Ну, знаешь, на ней свет клином не сошелся. Я вот уже тридцать лет, как не видела свою мать, и ничего, живу и не бедствую… Еще приедет, не расстраивайся. Иногда их месяцами не бывает… Ну давай, поешь немного, сразу полегчает…
— Мы с Вами похожи, — заметил Одилон. — Никто к нам не приезжает, что, впрочем, не так уж и плохо. Все эти визитеры меня утомляют!
Во время десерта Людо вместе со всеми машинально прочел молитву и пропустил мимо ушей речь мадемуазель Ракофф, в которой она хвалила детей за хорошее поведение.
Он встретил ее по дороге в дортуар.
— Это даже к лучшему, что твои родители сегодня не приехали, это заставит тебя задуматься…
Она говорила тихим голосом, с доверительной интонацией, глядя ему прямо в глаза.
— У тебя совершенно несчастный вид. дорогой мой Людо… Ты ужас, какой чувствительный и нежный… Не стесняйся обращаться ко мне. когда что–то не так… И помни, что мы — семья, теперь мы — твоя настоящая семья.
— Неправда. — раздраженно пробормотал он.
И, почувствовав ее руку на своей руке, резко развернулся и зашагал прочь.
В своей комнате он был встречен шумными аплодисментами, смехом и выкриками: дембеля, развалившись на его кровати, орали во все горло. Люсьен оглушительно декламировал отрывки из своего романа, Максанс безучастно наблюдал, а Одилон, отбивавший такт нервными движениями своих крошечных рук, выглядел дирижером этого кошачьего концерта.
— Они ждут Вас, — вопил он, — чтобы отпраздновать Ваше первое воскресенье в Центре. Смотрите, как они радуются!