Варяг. Смерти нет
Шрифт:
И сейчас, когда Сергей смотрел на семнадцатилетнего княжича, в чертах того будто сами собой проступали черты другого Рёреха, старого. И та привязанность, которую испытывал тот Сергей к своему пестуну, невольно переходила и на молодого.
Потому, увидев княжича, Сергей не мог сдержать радостной улыбки.
Рёрех улыбнулся в ответ. Скупо. Чувствовалось, улыбаться ему непривычно.
– Полезному конька учишь, – похвалил он. И добавил по-нурмански: – Хочу тебя в поход взять. Завтра с рассветом будь готов.
– Землёй или водой? – уточнил Сергей.
– Водой. В Ладогу
Повернулся и ушёл. Был – и словно не было. Только примятая сапогами трава осталась.
Радоваться или нет? С одной стороны – график тренировок летит к чертям. С другой – княжич его с собой берёт, явно выделив из прочих детских. Если бы шли куда-нибудь подальше, Сергей мог бы предположить, что от него потребуются услуги переводчика. Но не в Ладоге.
Однако его берут. И это вроде бы неплохо, но возникает вопрос: зачем? Проверить или поощрить? Скорее всего – первое. Так что ухо надо держать востро.
– Говорил, из лука умеешь бить?
Сергей не помнил, чтобы говорил Рёреху такое, но на всякий случай кивнул.
– Тогда держи, – княжич вручил ему лук в налуче и берестяной колчан с крышкой.
Лук… М-да. В прежней жизни Сергей порекомендовал бы этакой палкой кашу мешать.
Но в этой надо быть скромнее.
Он извлёк уложенную в просмолённый мешочек тетиву, сунул древко между ног и не без труда накинул петлю. Руками бы, пожалуй, и не смог. Хотя сам лук оказался не особо тугим.
Сергей потянул тетиву. За ухо, как привык, не получилось, вышло только до щеки. Подержал внатяг три секунды и очень плавно отпустил.
Где-то килограммов на двадцать натяжение выходит или поменьше. Считай, под его руку.
Теперь стрелы… Ну да, качество примерно под лук.
– Что не так? – спросил Рёрех, внимательно за ним наблюдавший.
– Да нет, годный лук. Пострелять бы!
– Не на лодье. Хочешь, ножи покидай. Дать?
– Дай.
И Сергей получил перевязь с шестью метательными ножиками, с треугольной формы клиночком и кольцом в основании.
В искусстве метания Духарев и прежде был не особо. В лучшие годы попадал парой ножей в тыкву с десяти шагов, но и только. Метательный нож – оружие последнего шанса. А уж в Диком Поле полагаться на него вообще смешно. Раньше метал так себе, а теперь уж, наверное, совсем никак…
Но получилось на удивление неплохо. Причём уже с третьего захода. Вероятно, парнишка был не чужд этого дела ещё до прихода в его тело Сергея. Жаль, нельзя заглянуть в какой-нибудь «телесный информаторий» и проверить, какие ещё умения там хранятся. Вдруг что-то полезное?
Лодья отошла от берега. Гребцы навалились на вёсла, разворачиваясь против течения.
– На-ка. – Кормчий, которого звали Прастен, сунул ему в руку било.
Мимо, постепенно разгоняясь, побежал ладожский берег. Сергей сидел на палубе рядом с кормчим, лупил в медный диск колотушкой и непонятно почему был совершенно счастлив.
Глава 8
Ладога, ладожские гости и геополитика
До Ладоги дошли быстро. И она так же, как и Белославль, оказалась побольше той,
Встречали их с почётом. Лично наместник ладожский Годимир, немолодой уже, отяжелевший. Двигался наместник с трудом, но говорил бойко. И пусто. Одни славословия.
Рёрех ответил коротко, но с уважением. Даже поклонился. Впрочем, неглубоко. Велел шести лучшим гридням следовать за собой, а остальных препоручил кормчему.
Оказалось, что у беловодских князей имелась здесь недвижимость: просторное подворье с собственной пристанью.
После обеда все занялись делом: каждый своим. Кто – на рынок, пополнить припасы, кто под руководством Прастена – проводить техосмотр лодьи, которая впервые встала на воду после капитального, так сказать, ремонта. А для Сергея дела не нашлось.
Вот и хорошо. Можно заняться пристрелкой нового лука. Сергей набил драный мешок позаимствованной на конюшне соломой, подвесил к забору в дальнем углу и опорожнил в него весь колчан, кроме пяти срезов. Не потому, что ему чем-то не понравились широкие наконечники, а чтобы мешок совсем не развалился.
Стрелы ложились хорошо, кучно. Но проверить по-настоящему лук на дистанции тридцати метров было невозможно.
Сергей подумал, не пойти ли в лесок, но когда вышел на причал, увидел неподалёку ромейского «купца» и решил сбегать поболтать. Попрактиковаться со стрелами он успеет, а вот подработать языковые навыки когда ещё выдастся случай?
Ромеи оказались не из основной империи, а из херсонской фемы [7] . То бишь крымские. По-словенски они говорили не хуже, чем по-ромейски. А вот по-ромейски говорили не очень. С ярко выраженным провинциальным акцентом. Даже сам хозяин, носивший звучное имя Георгий.
А вот у Сергея выговор был качественный, столичный. Чем он херсонских поразил в самое яблочко.
Так что в итоге его даже пригласили за стол и угостили весьма неплохим вином.
Попутно Сергей узнал, что правит ныне в Константинополе Лев Шестой, чьим отцом официально считался Василий Макенянин, который правил Византией до Льва. А неофициально – император Михаил Третий, которого этот самый Василий сверг.
7
Ф'eма (греч.) – военно-административный округ Византийской империи.
В общем, обычное дело для константинопольской политики.
Ничем особенным, кроме скандалов с церковнослужителями, нынешний император не отличился. Ну разве тем, что продул войну болгарскому императору Симеону и теперь платил болгарам дань. История сия была Сергею известна. А вот то, что именно при Льве арабы окончательно захапали Сицилию, было для него новостью. Хотя сейчас это было новостью для всех, потому что случилось в прошлом году. Новостью для Сергея оказалось и то, что воодушевлённый успехами булгарский кесарь был не прочь расширить свои владения на черноморском побережье. За счет византийских.