Варяги: новый взгляд на старую проблему
Шрифт:
Но здесь есть еще одна интересная деталь, а что такое море? Это то же самое, что мы понимаем сейчас, то есть, водная поверхность, ограниченная со всех сторон сушей, или же, что-то другое?
Все дело в том, что есть слова схожие по звучанию и написанию со словом море. К примеру, есть слово мааре, которое с эстонского языка переводится как земля. Те же эстонцы до XVIII—XIX веков называли себя maarahvas 40 , что буквально значит «народ земли», то есть «народ, занимающийся земледелием». В этом случае Заморье может переводиться и как Заземелье (За землями), что будет равноценно выражению за тридевять земель.
40
Ariste, Paul (1956). Maakeel ja eesti keel. Eesti NSV Teaduste Akadeemia Toimetised 5: 117-24; Beyer, J"urgen (2007). Ist maarahvas (‚Landvolk‘), die alte Selbstbezeichnung der Esten, eine Lehn"ubersetzung? Eine Studie zur Begriffsgeschichte des Ostseeraums. Zeitschrift f"ur Ostmitteleuropa-Forschung 56: 566—593.
Стоит
41
Самоназвание у луговых марийцев звучит как марий, у восточных марийцев – как мари, у горных – как мары.
Если же привести выдержку из «Повести временных лет» в предлагаемое соответствие, то выглядеть она будет следующим образом: «В лето 6367 (859 г.). Имели дань Варяги приходя с территории, находящейся за пределами Поильменья, с Чюди, Словен, Мери, Веси и Кривичей: а Козаре имели с Полян, Север и Вятичей, имея по беле и веверице от дома.
В лето 6368 (860 г.).
В лето 6369 (861 г.).
В лето 6370 (862 г.). И изгнали варягов за пределы Поильменья, и недали им дани, и начали сами у себе властвовать».
В принципе, такой перевод даже не входит в противоречие с текстом летописи. Правда тут появляется очередной вопрос, а с какой же стороны приходили в Поильменье варяги? С севера? С юга? С запада? А может быть с востока? Как видим, не смотря на конкретизацию того, что такое Заморье, зона поиска такой территории расширяется, чуть ли, не кратно.
Не мешает вспомнить и о таком летописном народе как Меря. В этом случае Заморье может быть искаженным За Мерье, то есть, Территория, которая находится за пределами территории проживания Мери.
Что еще интересного есть в слове море? А оказывается то, что в летописи это слово попало в форме морє, но в повседневной речи новгородцев той поры это слово можно было найти еще в трех формах: мърє, морь, мърь, что по звучанию напоминает слово марево (мираж, призрачное видение, туман, дымка, непрозрачность воздуха) или мор (смерть). В связи с этим закономерно появление очередного вопроса, а каковы реальные значения этих слов и понимал ли летописец, о чем писал 42 ? Скорее всего, понимал! Но понимаем ли мы, о чем он писал?
42
Зализняк А.А. Из рассказов о берестяных грамотах. Лекция прочитана 13 февраля 2015 года в школе «Муми-тролль». См.
Но во всем этом можно найти еще кое, что интересное. Оказывается, ссылка на море и на заморье, еще не являются указанием на координаты местонахождения исходной точки похода варягов в Поильменье. Такая исходная точка может вполне находиться в совершенно иной точке пространства, нежели та, которой нам предлагают считать сторонники норманнской теории.
В то же время, несмотря на краткость информации, которая не позволяет понять всю суть происходивших событий в 859-862 годах, кое-что из всего этого почерпнуть все-таки можно.
Что такое дань? В отношении того, что такое дань в Поильменье времен 859-862 годах, тоже не все понятно.
К примеру, о том, что именно взимали варяги с населения Поильменья в качестве дани в это время, в «Повести временных лет», по каким-то причинам умалчивается. Хоть летопись и повествует о том, что в Поильменье в те времена и было что взять («земля наша велика и обильна» 43 ), то есть, подтверждает факт того, что достаток у местного населения был, а, значит, и было, что изъять. На основании этого текста летописи невозможно понять, что именно уплачивалось населением в виде дани. Можно, конечно, представить, что под данью понималась часть прибавочного продукта, который и подлежал изъятию, вот только, что представлял из себя этот самый прибавочный продукт, непонятно. Если в событиях прошлого разбираться только лишь с оглядкой на один источник, то разобраться что к чему, порой не так просто. К примеру, то что в качестве дани брали хазары и сколько, в «Повести временных лет» указано достаточно точно (а Хозары имели на Полянах, и на Северах, и на Вятичах, имели по беле и веверице так от дыма» 44 ), а вот, что в качестве дани брали варяги с населения Поильменья, в летописи не уточняется. Ответ, конечно же, можно отыскать в другом письменном источнике – в «Новгородской первой летописи младшего извода»: «и дань давали Варягам от мужа по беле и веверице» 45 , вот только причина молчания об этом в «Повести временных лет», не понятна.
43
Повесть временных лет. – К.: Радянський письменник, 1990. – С.28.
44
«В лто 6367 (859 г.). Имаху дань Варязи приходяще изъ заморья на Чюди, и на Словнехъ, и на Мряхъ, и на Всхъ, (и на) Кривичахъ: а Козаре имахуть на Полянехъ, и на Сверехъ, и на Вятичихъ, имаху по бл и ввериц тако отъ дыма. В лто 6368 (860 г.). В лто 6369 (861 г.). В лто 6370 (862 г.). И изгнаша Варягы за море, и не даша имъ дани, и почаша сами в соб володти». См. Повесть временных лет. – К.: Радянський письменник, 1990. – С.28.
45
«И дань даяху Варягомъ от мужа по бл и вверици». См. Комиссионный список//Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. – М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1950. – С.106.
Правда, в нашем мире есть немало тех, кто в качестве дани может понимать часть товара, подлежащего или обмену, или продаже во время торговли. Тем самым, делается намек не столько на богатство населения края и наличие у него какого-то избыточного прибавочного продукта, сколько на богатое торжище в Поильменье, в котором сходились торговые пути с Западной Европы и Арабского Востока. Вот только идея, лишенная доказательной базы, не слишком весомый аргумент.
Несмотря на это, пренебрегаем данным фактом, и продолжаем наше повествование.
Причем тут Рюрик? Не смотря на то, что был назначен возможный район, откуда, якобы, варяги и отправлялись в Поильменье (к примеру, Балтийское море), вопрос о взимании дани, как и вопрос о том, кто такие варяги, откуда они и отправлялись в Поильменье, повис в воздухе. Для того чтобы найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации, в которой и оказались исследователи, со стороны этих самый исследователей делается незаметный, плавный и тихий переход к очередной теме: а кто такой Рюрик? Реальный ли это персонаж или нет? Откуда он родом? То есть, не решив ни первой, ни второй, ни третьей задач, исследователи решают попробовать свои силенки в решении очередной загадки. Правда, при этом исследователи уходят от ответа на вопрос о том, имел ли хоть какое-то отношение Рюрик к дани, взимаемой в 859-862 годах? Правда, это ни кого и не смущает!
В такой ситуации понять, кто прав, а кто нет, невозможно.
И собра варягъ. В летописи содержится еще одна интересная запись, на которую исследователи не обращают особого внимания: «В лето 6524… И сказали ему новгородцы: «А мы, княже, с тобой идем». И собрали воинов 4000: Вярягов было тысяча, а новгородцев 3000; и пошел на него (на Святополка Ярослав)» 46 .
После прочтения этих строк, тут же появляется вопрос. Если варяги – это скандинавы, то, почему новгородцы скандинавов нанимали не в Скандинавии, а собрали их, судя по тексту летописи, в Новгороде? Если варяги – это скандинавы, то, как скандинавы оказались в Новгороде, да еще и в таком количестве? С учетом численности членов семей, скандинавов в Новгороде должно было бы проживать как минимум десять тысяч человек. Если исходить из общей численности выставленного новгородцами войска, то получается, что численность скандинавов в Новгороде на тот момент составляла одну четверть всего населения Новгорода: десять тысяч из сорока. Чем объяснить такую концентрацию иноземцев в одном городе?
46
«В лто 6524 (1016 г.) … И pеша ему новгородци: «а мы, княже, по тоб идемъ». И собра вой 4000: Варягъ бяшеть тысяща, а новгородцовъ 3000; и поиде на нь» См. Повесть временных лет. – К.: Радянський письменник, 1990.