Варяги. Меж степью и Римом
Шрифт:
— И затем не один год крепить оборону, отбивая атаки ополчения племен. Строить крепости, а заодно опасаться удара тех, кто рад будет добить ослабевшее братство. У нас достаточно врагов. Нет, Сигвальди, это не лучший путь.
— Тогда давай, укажи мне его, если решил, что одноглазый Один решил поделиться с тобой мудростью или источник Мимира открылся перед тобой одной из бессонных ночей!
Вспышка со стороны брата ничуть не обескуражила Торкеля. Напротив, он ожидал чего-то подобного. А раз ожидал, то и ответ был заранее продуманным.
— Вновь повторю, что мы можем переместить центр нашего братства лишь в земли, владетели которых с пониманием отнесутся к нашим богам и обычаям. Норвегия, Русь, поморские племенные союзы славян, то есть лютичи, бодричи, пруссы.
— Венды…
— Иногда их и так называют, но это не так важно. Хакон Могучий, как ты сам сказал, не желает видеть наше братство, может принять лишь как воинов, рассовав по крепостям малыми частями. И это скорый конец для нас, йомсвикингов. Венды… Внутренние свары племен, неготовность выделить подобающие земли, поскольку самим мало. Да и слава о нас там… не слишком хорошая. А вот с Русью-Гардарикой все может получиться. Не зря же посланцы Хальфдана Мрачного настойчиво намекают о желании дружить. С самого начала намекают, послав те самые щедрые дары.
— Это неприемлемо, брат! Именно из-за Хальфдана, его восхождения на престол Киева, мы вынуждены вновь вернуться к набегам и опасаться ответа окрестных властителей. Не вздумай идти по пути Эйнара, который уже давно высказывает те же самые мысли. Или это он тебя надоумил?
Торкель лишь досадливо отмахнулся от подобного предположения. Надоумить его и впрямь было сложно, слишком он ценил именно свое мнение. Хотя и слушать других время от времени старался, понимая, что иначе можно было попасть в неприятности. Нои отвечать сейчас требовалось не только жестами, а еще и словами.
— Я за мысли Эйнара не ответчик. Но если мое мнение и его совпали — тем больше стоит тебе обратить внимание на это. И еще вот что вспомни… Разве я не отговаривал тебя от свары с Хаконом Могучим? Ты не послушал тогда. Привело ли это к усилению нашего братства? Вовсе нет. Как бы и на сей раз тебе не ошибиться, Сигвальди. Нет, постой! — Высокий сделал останавливающий жест, прерывая готовые вырваться изо рта Сигвальди слова. — Сейчас ты раздражен и можешь сказать то, о чем оба потом пожалеем. Подождем до берега… Нет, лучше до того дня, когда ты встретишься с Богумилом, посланником конунга руссов Хальфдана Мрачного. Выслушай его со всем вниманием, ведь разговор с ним все равно состоится. Ты не станешь отправлять назад посланца столь важного для нас властителя. А потом мы и поговорим, учтя услышанные от него предложения.
Развернувшись, Торкель Высокий отправился обратно к пленнику, будучи не в самом лучшем настроении. Он хотел одновременно и сорвать дурное настроение на подходящей цели, и выколотить остатки важных сведений. Где-то с полчаса-час времени до прибытия у него еще было.
Йомсборг, несколькими днями спустя.
Раздражение. Это чувство не оставляло Торкеля Высокого вот уже не первый день, с того самого момента, как состоялся важный разговор с Сигвальди по поводу будущего братства. Тот явно понял, что ему хотели сказать, вот только воспользоваться советом так и не собрался. Тянул время, выжидая неведомо чего. А посол руссов ждал, упорно и терпеливо. Однако всем было понятно, что до бесконечности ожидание, пусть и в крайне уважительном окружении, длиться не может. Главе братства йомсвикингов все равно придется и принять посланника Киева, и выслушать все его предложения. И дать ответ, как подобает в подобных случаях.
Выждав для порядку пару дней, Торкель был просто вынужден начать действовать самостоятельно. И разговор с Эйнаром, имевшего в братстве немало сторонников, был очевидным шагом. Вкупе с поддерживающими лично его йомсвикингами получилась бы действительно весомая сила, позволяющая настойчиво советовать Сигвальди, какое решение будет более верным для братства.
Призрак битвы при Хьёрунгаваге витал над головами, не давая расслабиться тем, кто умел смотреть далеко в будущее. Времена менялись, а значит, йомсвикингам тоже следовало двигаться вперед. Не отбрасывая суть братства, но укрепляясь, верно отвечая на вызовы окружающего мира и многочисленных недругов. И лидер должен был это понимать — сам или же под влиянием приближенных, это уже не столь важно.
Понимал это Торкель, еще раньше задумался Эйнар, потому найти общий язык им оказалось несложно. Уже не намеками, а полноценной договоренностью поддержать друг друга при разговоре с лидером братства обернулась последняя встреча. И все же дурное настроение у Торкеля никак не желало проходить. Правда средство хоть немного его подправить было давно известно.
Схватки! Пусть учебные, без нанесения серьезного вреда, да к тому же затупленными клинками. Но если с умелыми противниками, да с заранее неизвестным их количеством и используемым оружием, то и вовсе прелестно.
Подобные испытания своего умения он проводил в разных местах: на палубе драккара, посреди леса, на берегу, где ноги вязнул в рыхлом песке… И это лишь малая часть из возможных ситуаций. Но сегодня предпочел бой в одном из подземных участков Йомсборга. Малая часть подземелий, ограниченная запертыми дверьми, один вход, он же выход, через который Торкель вошел сам, а спустя недолгое время должен был выйти победитель в схватке. Неплохой способ почувствовать пусть искусственно созданную, но опасность, ощутить себя в действительно сложной ситуации. Да и имеющееся мастерство лучше поддерживать постоянно, а не от случая к случаю.
Открываются двери и спустя несколько мгновений с грохотом захлопываются. Да, именно двери. Потому как он не должен знать, откуда именно появятся противники. Иначе все было бы куда проще, чего Торкель не любил. Это же не игра перед младшими членами братства, а преодоление новой преграды, что он сам перед собой поставил. Меч уже давно покинул ножны, кинжал же остается висеть на поясе. И никакого щита, в узких подземных коридорах он не столько помогает, сколько мешает. Особенно в том случае, когда находишься там в одиночку, а противник превосходит числом. Тут куда важнее свобода и скорость перемещений, нежели дополнительная защита.
До ушей Торкеля доносились звуки шагов, которые пытались заглушить осторожными перемещениями, но до конца так и не смогли. Двое… Но идут не рядом, с разных сторон. Значит, вот такой будет бой, хотят сначала соединиться, а потом уже выходить на него.
Это Высокого не устраивало, он предпочитал разделаться с противниками поодиночке и быстро. Потому и двинулся на один из источников звука, больше всего внимания уделяя бесшумности своей походки. Ну а слабое освещение от нескольких факелов, висевших на стенах, скорее скрадывало, чем помогало четко воспринимать окружающее. Да и пляшущие тени способны были многих ввести в заблуждение.