Варяги
Шрифт:
Торир тут же остановился и сделал знак второму нападавшему.
– Этот залыга хочет чести! Отойди, Гуннар!
Как только Торир оказался на нужном расстоянии, юноша оттолкнулся и, пригнувшись, нырнул под кулаки противника. Плечом он с разгону уперся здоровяку в грудь и попытался его уронить. Викинг под напором пошатнулся, но устоял. Он схватил Сигурда за подмышки, отставил одну ногу для упора назад и крякнул, отрывая юношу от земли. Попав в цепкие лапы здоровяка, Сигурд разжал захват и попытался высвободиться, нанося удары в бока противника. Но удары из такого неудобного положения не наносили викингу ни малейшего ущерба. В следующую секунду Торир отшвырнул от себя беглеца, как котенка. Пролетев пару метров, Сигурд больно ударился оземь и несколько раз перекувырнулся.
И все же он решил встать и продолжить бой, хотя и понимал, что развязка уже близка.
– Давай, Торир, вяжи его, – послышались подбадривающие голоса викингов, – хватит возиться! Ярл ждет!
Кто-то подал Ториру веревку и тот нагнулся к поверженному беглецу. Сигурд нашел в себе силы, приподнялся и даже угодил обидчику кулаком в живот, но в ту же секунду страшный удар в челюсть заставил его обо всем забыть. Торир приложил его для верности еще раз по лицу, и весь мир заходил ходуном. Викинги… лошади… Торир… веревка… шепот леса и взбудораженные птицы… чьи-то выкрики и веселый смех, все завертелось в тошнотворном круговороте.
Последнее, что услышал связанный беглец, был короткий приказ:
– В борг!
Глава девятая
Будем жить!
Изменчивость – это сущность людей…
Первое, что увидел Сигурд, открыв глаза, был яркий свет горящей рядом лучины.
– А, уже пришел в себя, – услышал он знакомый голос, – это хорошо, очень хорошо.
Скальд подставил рядом с его ложем табурет, сел.
– Ничего, ничего, – утешал он неудавшегося беглеца, – не так уж и сильно они тебя приложили.
Вемунд стал осторожно менять повязку на его голове.
– Где я? – едва слышно спросил Сигурд, пытаясь оглядеться.
– Лежи. Ты там, откуда сбежал.
«Опять подвал? Неужели?» – подумал юноша, но затем различил крепкие бревна, из которых была сложена изба, и старую печку-каменку. «Я в бане», – осенила беглеца счастливая догадка. Все же, как ни крути, в бане куда уютнее и теплее, чем в сыром подвале.
– Меня казнят? – спросил Сигурд и тут же понял глупость своего вопроса – раз не убили сразу, значит, он для чего-то понадобился ярлу.
– Нет, – ответил старик, продолжая колдовать над ссадинами, – не казнят.
– А что тогда?
– При побеге ты зашиб бревном одного воина – Сёльви, кажется, так его звали…
– Какого еще Сёльви? Я его даже не знаю.
– А ты и не спрашивал, когда бревно на него уронил. Признаешь?
– И что?
– Да ничего, – равнодушно ответил скальд, – бревно расшибло ему голову и он отправился к Одину, а его брат Торир теперь жаждет мести. Ярл распорядился устроить хольмганг.
– А что за Торир такой?
– Ты его уже видел и даже успел сразиться с ним, правда, в кулачном бою.
При упоминании о здоровяке с пудовыми кулаками у Сигурда заныла вся голова, от челюсти до макушки. Страшно было подумать, как этот Торир мог управляться, например, с двуручным топором. «М-да, задачка не из легких», – подумал юноша, а мозг инстинктивно начал прикидывать, чем противостоять этакому противнику. Перед глазами стали мелькать различные картинки – позиции, стойки, удары, контрвыпады.
– М-да…
– Что? – не расслышал Вемунд.
– Все нормально, скальд, все нормально… Значит, выход только один?
Скальд пожал плечами.
– Хольмганг.
– Здорово! А если я убью этого Торира, меня отпустят?
Вемунд закончил перевязку и протянул юноше кружку с водой. Сигурд, не дождавшись ответа, жадно выпил.
– Так что же, меня отпустят? – отбросив кружку и приподнявшись на локтях, вновь спросил он.
– Не знаю, – честно признался старик, – не знаю.
– Так, значит, я опять пленник?
– Нет, – ответил скальд, – ты можешь свободно передвигаться внутри борга, а Ториру запрещено подходить к тебе.
– А если я снова убегу?
Сказитель отрицательно покачал головой.
– Тебя убьют на месте, а в поединке у тебя есть шанс.
Сигурд вдруг ощутил приступ дурноты, голова слегка закружилась, и он опустился на постель.
– Ты бы не ерзал пока, – предупредил Вемунд.
– Так ты думаешь, у меня есть шансы?
– Конечно, Сигурд. Ты воин и тебе нечего терять, кроме жизни. Победив, ты обретешь уважение, а что может быть важнее для воина, чем уважение?
– Свобода! – Сигурд сжал кулаки. – Свобода, скальд, важнее.
– Ты молод и оттого глуп. Нет такого воина, который бы не мечтал получить уважение к себе от своих же врагов.
– Я и не мечтал, чтобы ярл Атли и его воины стали моими врагами, – с иронией в голосе произнес юноша.
– На все воля богов…
– А когда бой?
– Когда ты сможешь встать и держать в руках оружие.
– М-м-м, – из груди юноши вырвался стон.
– Так или иначе, – продолжил Сказитель, – но мне поручено ярлом скорее поставить тебя на ноги. А дальше – как решат боги.
– О, боги! – процедил Сигурд сквозь зубы. – Им до всего есть дело.
– Так устроен мир, – философски изрек скальд и встал со своего места.
Девять раз небесное светило, дарованное людям богами, поднималось над лесами и полями Альдегьюборга и девять раз пряталось от людских глаз, прежде чем Сигурд смог нормально ходить и держать в руках меч.
Ярл Атли через Сказителя передал свое настойчивое желание увидеть битву через три дня. Сигурду не оставалось ничего другого, как приступить к тренировкам. Ему принесли щит и меч и разрешили упражняться на небольшом участке возле стены. Первый день юноша посвятил физподготовке – бегал, прыгал, отжимался – одним словом, приводил в порядок одеревеневшие после лечения мышцы. Единственным допущенным до общения с пойманным беглецом по-прежнему оставался лишь скальд. Остальные обитатели борга старались не замечать его, и если Сигурд все же ловил чьи-то взгляды, то не мог избавиться от чувства, что викинги смотрели на него как на покойника. От этих взглядов по коже пробегали мурашки размером с бегемота, но Сигурд каждый раз сжимал кулаки, пытаясь внешне оставаться спокойным.