Чтение онлайн

на главную

Жанры

Ваш покорный слуга кот
Шрифт:

Теперь оставим бассейн и обратимся к полкам. Повсюду и там и сям расположились в самых невероятных позах Адамы, непригодные для живописи. Наиболее достойными удивления показались мне два Адама, один из которых лежал на спине и глазел в окошко в потолке, а другой, распластавшись на животе, заглядывал в сток. Видимо, это были редкие экземпляры Адамов с избытком свободного времени. За спиной у взрослого бонзы, сидевшего лицом к каменной стене, стоял бонза-мальчик и колотил его по плечам. Видимо, он был учеником взрослого бонзы и заменял ему банщика. Здесь же находился и настоящий банщик. Наверное, он простудился, потому что, несмотря на жару, ходил в ватной жилетке. Он обливал плечи какого-то барина из продолговатой кадушки. Большими пальцами правой ноги он зажимал мочалку. Ближе ко мне мылся сразу в трех кадушках (видимо, из жадности) человек, который настойчиво предлагал соседу пользоваться его мылом и что-то длинно рассказывал. Я прислушался и узнал следующее: «Ружья пришли к нам из-за границы. В старину у нас, бывало, все только резались. А иностранцы хитрые, вот и выдумали такую штуку. Кажется, не в Китае. Я же говорю, за границей. Во времена Хэ Тан-нэя [150] еще не было ружей. Он пользовался тем же оружием, что и древние герои. Говорят, когда Ёсицунэ отправился из Хоккайдо в Маньчжурию, к нему пристал один очень ученый хоккайдосец. И вот сын этого самого Ёсицунэ напал на великий Мин [151] . Ну, Мину, конечно, пришлось скверно, и они отправили к третьему сегуну [152]

посла с просьбой прислать три тысячи солдат, а сёгун взял да и задержал этого посла… Как бишь его звали?… Ну, в общем, не важно. И вот он держал этого посла у себя два года, а потом повел в один публичный дом в Нагасаки. Потом одна из тамошних девок и родила Хэ Тан-нэя. А когда посол вернулся к себе, великий Мин уже погиб, преданный изменниками…»

150

 Хэ Тан-нйэперсонаж одной из пьес замечательного японского драматурга Тикамацу Мондзаэмона.

151

 Минкитайская императорская династия, правившая с 1368 по 1644 год. Ёсицунэ жил двумя веками раньше первого минского императора.

152

 Сёгун – звание военно-феодальных диктаторов Японии до 1868 года.

В этом рассказе было совершенно невозможно понять, что к чему. Позади некий мрачный человек лет двадцати пяти рассеянно прикладывал к ляжке компресс с лекарственной водой. Вероятно, у него был нарыв. Рядом с ним развязно болтал нахальный мальчишка, наверное слуга из какого-нибудь дома неподалеку. А из-за мальчишки выглядывала странная спина. На этой спине отчетливо выделялся каждый позвонок, словно ее обладателю вбили в задницу ствол бамбука. На спине аккуратно, по четыре в ряд, расположились пятна, словно фишки [153] в игре «то-року-мусаси». Некоторые пятна были красные, другие по краям загноились. Было бы слишком утомительно описывать все эти пятна по порядку; у меня не хватило бы способностей описать должным образом хотя бы одно пятно. Пока я рассматривал эти пятна, у входа вдруг появился семидесятилетний бонза, одетый в кимоно из желтого ситца. Бонза почтительно поклонился всем голым оборотням сразу и проговорил без передышки: «Благодарю вас, господа, за каждодневное посещение. Сегодня на дворе холодновато, так что прошу вас не спешить. Пожалуйста, пользуйтесь целебной водой сколько угодно. Отогревайтесь как следует. Эй, человек! Погляди-ка, хороша ли вода!» – «Слушаюсь», – отозвался человек, а Хэ Тан-нэй растроганно сказал: «Какой гостеприимный! Вот как нужно вести торговлю!» Этот странный старик несколько удивил меня, и я стал наблюдать за ним. Увидев мальчика лет четырех, только что вылезшего из бассейна, старик протянул к нему руки и сказал: «Поди-ка сюда, малыш». Мальчик поглядел на старика, похожего на раздавленного бога счастья, решил, что все пропало, и завопил во весь голос. Дед немного смутился и с чувством произнес: «Ай-яй-яй, что же ты плачешь? Разве ты боишься дедушку? Ну, знаешь…» Больше он сделать ничего не мог и немедленно направил острие своей вежливости на отца мальчика: «А, Гэн-сан, это ты! Холодновато сегодня. А что за дурак все-таки этот вор, что забрался вчера в лавку Омия! Вырезал уже дыру в двери, и знаешь, что было потом? Ушел ни с чем. Видно, полицейский проходил где-то поблизости». Похихикав над глупостью вора, дед вцепился в другого человека: «Холодно сегодня, вам, молодому, это не так заметно, а вот каково мне!» Видимо, старец действительно страдал от холода.

153

 ...пятна, словно фишкиследы прижигания моксой (одно из средств восточной медицины).

Занятый дедом, я не только забыл об остальных оборотнях, но и совершенно упустил из виду своего зажатого в угол хозяина. Внезапно на полках кто-то дико заорал. Я поглядел – так и есть, это был Кусями-сэнсэй. Я не впервые слышал пронзительный и гнусавый голос хозяина, но на сей раз дело происходило в необычной для меня обстановке, и я изрядно перепугался. Я определил, что вопль этот хозяин исторг в результате некоторого умопомрачения, вызванного долгим и упорным пребыванием в горячей воде. Тем не менее если бы все объяснялось только болезненным состоянием хозяина, его нельзя было бы упрекнуть.

Дело в том, что, несмотря на умопомрачение, хозяин все же был в своем уме, и вы сразу поверите в это, как только я расскажу, почему он издал такой отвратительный вульгарный вой. Он затеял неподобающую взрослому мужчине ссору с вонючим мальчишкой-слугой. «Отодвинься от меня! В мою кадушку летят брызги'» – это, разумеется, орал мой хозяин. Всякое явление можно рассматривать с различных точек зрения, и потому нет никакой необходимости относить эту ругань за счет одного только умопомрачения. Возможно, кто-нибудь и найдет, что эта сцена напоминает момент, когда знаменитый герой Хикокуро Такаяма задерживает разбойника. Возможно, хозяин считал себя одним из персонажей одноименной пьесы, но его партнер отнюдь не считал себя разбойником, а поэтому игра не дала ожидаемых результатов. Слуга обернулся и вежливо ответил: «Я уже давно моюсь на этом месте». Тон ответа был сдержанный, но вместе с тем было ясно, что слуга не собирается уступать место. Но даже хозяину, впавшему в умопомрачение, следовало сообразить, что это еще не причина для того, чтобы выходить из себя и обращаться с человеком, как с разбойником. Правда, гневные крики хозяина были, видимо, вызваны раздражением не столько по поводу занятого места, сколько развязностью слуг-мальчишек, не по возрасту горделиво и свободно болтавших о разных вещах. Они, конечно, чувствовали это, и противник хозяина, хотя и разговаривал с ним вежливо, отступать не собирался. «Идиоты! – ругал их хозяин. – Не брызгайте своей грязной водой в чужие кадки!» Мне эти сопляки тоже были несимпатичны, поэтому разгневанный хозяин вызывал во мне некоторое сочувствие. И все же, думал я, такое поведение и такие слова недостойны наставника юношества. Вообще, мой хозяин слишком упрям. Он напоминает каменноугольный шлак, да еще и очень затвердевший. В древности, когда Ганнибал переходил через Альпы, дорогу его войскам преградила огромная каменная скала. Ганнибал облил эту скалу уксусом, обложил кострами и с помощью огня размягчил ее, а затем разрезал ее пилами на мелкие куски и таким образом открыл проход. Мне кажется, на таких людей, как мой хозяин, целебная вода, сколько бы они в ней ни сидели, никакого действия не оказывает. Их следует по методу Ганнибала обливать уксусом и подпаливать. Иначе даже сотня мальчишек-слуг через много десятков лет не сможет совладать с упрямством хозяина. Правда, нужно принять во внимание, что все эти люди, сбросившие свои одежды, непременную принадлежность цивилизации, и теперь потеющие в бассейне и валяющиеся на полках, представляют собой сборище оборотней, и с обычной меркой к ним подходить нельзя. Им дозволено все. Желудок у них может оказаться на месте легких. Хэ Тан-нэй может превратиться в родственника Ёсицунэ, а Тами-сан может стать человеком, не заслуживающим доверия. Но ведь стоит им выйти из купальни, как они перестают быть оборотнями. Этого им не следует забывать. Они выходят в мир, где дышит обыкновенное человечество. Где носят необходимые с точки зрения цивилизации одежды. Они должны поступать так, как подобает человеку. А в настоящий момент хозяин стоит на пороге купальни, то есть он находится на границе, за которой начинается мир радости и свободы. Если он так упрям даже в такой момент, значит его упрямство является для него тюрьмой, болезнью, от которой необходимо лечиться. Но лечиться от нее не так-то просто. Существует один-единственный способ исцеления от этой болезни. Состоит он в том, чтобы попросить директора гимназии освободить хозяина от занимаемой должности. Поскольку хозяин ничего больше делать не умеет, он останется без работы. В результате – неизбежная смерть от голода. Другими словами, освобождение от должности явится причиной смерти. Болеет мой хозяин всегда с удовольствием, но умирать вовсе не намерен. Он желает пользоваться такой роскошью, как болезнь, которая не доводит до смерти. И если его припугнуть: «Будешь болеть – убью!» – он, конечно, по своей трусости страшно испугается. А стоит ему испугаться, болезнь как рукой снимет. Ну, а если не исцелится, то пусть останется как было.

Но как бы хозяин ни был глуп и болен, он все же остается хозяином. Был даже поэт, который заявил: «Век буду благодарен за то, что кормили меня». Коту, разумеется, тоже свойственно заботиться о хозяине. Грудь мою переполняла жалость к нему, поэтому я на некоторое время отвлекся от наблюдения за купальней. Вдруг среди тех, кто сидел в беловатой целебной воде, возникла ссора. Я обернулся, решив, что там уже дерутся. В бассейне, словно зерна в гранатовом плоде, кишели оборотни, толкая друг друга волосатыми руками и безволосыми ляжками. Осенний день клонился к закату, купальня до самого потолка была заполнена клубящимся паром, и сквозь этот пар виднелись смутные фигуры оборотней. Крики «горячо! горячо!» неслись на меня со всех сторон, пронзали мой слух, проникали в мозг и разбегались в разные стороны. В моем воображении голоса обретали цвет: вот желтые голоса – тонкие и писклявые, зеленые – срывающиеся на петушиный крик, красные – грубые, черные – сиплые. Они могли выражать только смятение и растерянность. Они переплетались, наполняя баню невыразимым шумом. Я был ошеломлен, я стоял и смотрел как завороженный. Когда шум достиг наивысшего предела, из кучи копошащихся тел внезапно высунулся огромный дядя. Он был на три вершка выше всех остальных. У него было бородатое красное лицо, и было очень трудно понять, то ли у него борода росла из лица, то ли лицо росло из бороды. Он заорал надтреснутым, как разбитый колокол, голосом: «Холодной воды! Горячо! Горячо!» Этот голос и это лицо столь значительно выделялись в шумной разболтанной толпе, что мне на мгновение даже показалось, что вся купальня занята одним этим человеком. Сверхчеловек. Тот самый сверхчеловек, о котором писал Ницше. Властелин демонов. Главарь оборотней. Пока я разглядывал его с ужасом и восхищением, из мрака позади бассейна послышался ответный возглас: «Сейчас!» И я увидел того самого банщика в ватной жилетке. Схватив огромную глыбу угля, он с размаху швырнул ее в топку. Уголь затрещал и вспыхнул, и лицо банщика осветилось. Одновременно осветилась и кирпичная стена рядом с банщиком, она словно выплыла из мрака. Мне стало немного не по себе, я выпрыгнул наружу и отправился домой. По дороге я размышлял: «Кое-кто пытается достигнуть равенства, сбросив панталоны, рубашки, шаровары. Но оказывается, и среди голых может появиться герой-сверхчеловек, который высится над остальной массой. Нет, сколько вы ни раздевайтесь, а равенства не достигнете».

Когда я вернулся из бани, в Поднебесной царил мир и хозяин пожирал ужин. Лицо его лоснилось после бани. Заметив, как я поднимаюсь на веранду, он сказал что-то насчет беспечных котов, которые где-то бродят в такое время. Я взглянул на столик [154] . Денег у хозяина нет, а вот закусок всегда несколько сортов. И печеная рыба есть. Не знаю, как она называется, эта рыба, но ее, несомненно, выловили вчера у старых укреплений Готайба. Я уже говорил как-то, что у рыб отменное здоровье, но никакое здоровье не поможет, если тебя вот так запекут или сварят. Лучше уж быть болезненным, но иметь какую-то возможность дышать. Размышляя таким образом, я уселся возле столика и стал дожидаться удобного момента, чтобы чем-нибудь полакомиться. При этом я сделал вид, что стоящие на столике закуски меня совершенно не интересуют. Тому, кто не умеет делать такой вид, лучше оставить надежду попробовать когда-либо вкусной рыбки. Хозяин поковырялся в рыбе и с недовольным лицом отложил палочки. Сидевшая напротив жена весьма добросовестно следила за движениями палочек и за движением челюстей супруга.

154

 Я взглянул на столик.
– Японский обеденный столик «дзэн» очень низкий.

– А ну, дай-ка этому коту по башке, – потребовал вдруг хозяин.

– Это зачем же?

– Не важно, зачем. Стукни его.

Жена слегка шлепнула меня ладонью по голове. Совсем не больно.

– Не мяукнул?

– Нет.

– Попробуй еще раз.

– Сколько ни пробуй, все одно и то же будет.

Она еще раз шлепнула меня, но я продолжал сидеть спокойно. При всей своей проницательности я никак не мог понять, для чего это нужно. Конечно, можно было бы как-то отреагировать, если бы только знать, чего хозяин добивается. Но он просто сказал: «Дай по башке», – и тем самым поставил в тупик как жену, которая меня шлепнула, так и меня, которого шлепали. Поскольку опыт дважды не принес желаемых результатов, хозяин начал терять терпение и сказал:

– Дай ему так, чтобы он мяукнул.

– Ну и что будет? – растерянно спросила жена и опять шлепнула меня по голове. Вот теперь другое дело. Поняв, чего хочет хозяин, я получил возможность удовлетворить его желание. Вот почему из-за своей глупости он иногда так противен мне. Ему следовало сразу сказать, что он хочет, чтобы я мяукнул. Тогда его жене не пришлось бы шлепать меня несколько раз, а мне не пришлось бы терпеть эти шлепки. Простой приказ «ударь!» отдается в том случае, если целью является именно удар. Ударять – это их дело, а мяукать – это мое дело. И совершенно непростительно, добиваясь от меня мяукания, приказывать бить меня, словно в приказе об избиении предусмотрено и мяукание, которое все-таки зависит от меня. Это неуважение к личности. Он считает котов дураками. Понятно было бы, если бы на месте хозяина был Канэда-кун, которого хозяин ненавидит как змею. Но со стороны хозяина, который так гордится своей наготой, это неблагородно. Впрочем, сказать по правде, хозяин вовсе не такой уж плохой человек. Этот его приказ объясняется отнюдь не его коварством, а скорее всего глупостью. Он является результатом слабости интеллекта. Известно, что если ешь, то наполняется желудок. Известно, что если порежешься, то идет кровь. Известно, что если человека убить, то он умирает. Отсюда следует, что если кота ударить, он мяукнет. Вот каков был, вероятно, ход мыслей хозяина. Но ведь это же нелогично. В противном случае можно было бы сделать вывод, что если упадешь в реку, обязательно утонешь. Если поешь гречневой лапши, получишь понос. Если получаешь зарплату, обязательно ходишь на службу. Если читаешь книги, обязательно поумнеешь. Такое положение устроило бы далеко не всех. Меня лично не устраивает тезис: если кота ударить, он обязательно мяукнет. Какой смысл родиться котом, если тебя превращают в храмовый колокол? Разгромив мысленно хозяина, я, как было заказано, мяукнул.

– А теперь скажи, – обратился хозяин к жене, – вот это самое «мяу» – это что, междометие или наречие?

Вопрос был совершенно неожиданным и поставил хозяйку в тупик. Я, грешным делом, даже подумал, что у хозяина еще не прошло банное умопомрачение. Вообще в округе за хозяином прочно укрепилась репутация странного человека. Некоторые даже утверждают, что он душевнобольной. Но хозяин был необычайно самоуверен. Он упорно повторял, что душевнобольной не он, а все остальные. Когда соседи называли хозяина собакой, он – вероятно, из чувства справедливости – в свою очередь называл их свиньями. Хозяин всегда старался быть справедливым. Беда с ним, да и только. Конечно, будучи таким странным человеком, он не находил в своем вопросе ничего странного, но на посторонний взгляд могло бы показаться, что он находится на грани помешательства. Вот почему жена только остолбенело глядела на него и не проронила ни слова. А мне тем более нечем было ответить. Внезапно хозяин заорал:

– Эй!

– Да, да? – испуганно отозвалась жена.

– Вот это твое «да-да» – междометие или наречие? Как ты полагаешь?

– Что за глупый вопрос? Не все ли равно?

– Нет, не все равно. Это величайший вопрос, занимающий сейчас умы наших филологов.

– Что такое? Это мяукание кошки-то? Глупости. Разве кошки мяукают по-японски?

– В том-то и дело. В этом вся трудность. Это называется сравнительным языкознанием.

– Ну что ж, – хозяйка была умна и не интересовалась такими глупостями. – Ну, и разобрались?

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 6

Володин Григорий
6. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 6

Идеальный мир для Социопата 2

Сапфир Олег
2. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
6.11
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 2

Наследник с Меткой Охотника

Тарс Элиан
1. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник с Меткой Охотника

Дело Чести

Щукин Иван
5. Жизни Архимага
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Дело Чести

Снегурка для опера Морозова

Бигси Анна
4. Опасная работа
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Снегурка для опера Морозова

Лишняя дочь

Nata Zzika
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.22
рейтинг книги
Лишняя дочь

Вдова на выданье

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Вдова на выданье

Дядя самых честных правил 7

Горбов Александр Михайлович
7. Дядя самых честных правил
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дядя самых честных правил 7

Муж на сдачу

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Муж на сдачу

Книга пяти колец. Том 2

Зайцев Константин
2. Книга пяти колец
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Книга пяти колец. Том 2

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Неудержимый. Книга X

Боярский Андрей
10. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга X

Законы Рода. Том 3

Flow Ascold
3. Граф Берестьев
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 3

Счастливый торт Шарлотты

Гринерс Эва
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Счастливый торт Шарлотты