Ваше Сиятельство 2

Моури Эрли

— Есть план… — она часто задышала, раздвинув ножки. — Шикарный план… А-а! Саш! — она затрепетала он прикосновения моих пальцев там…

— Тише, дорогая! А то мама прибежит, — не отпуская ее я сделал несколько шагов в сторону кровати.

— Мы можем поехать в гостиницу, — раскрыла она свой «шикарный план», расстегивая мне брюки, — например, в «Южное облако». Там здорово!

— Это Лис тебя туда водил? — догадался я, сев на кровать.

— Ну, да… — замялась она, наклонилась и поцеловала кончик моего члена. — Очень тебя хочу, м-м-м… — замычала она, взяв губками головку.

У баронессы полные, нежные губы. Безумно приятно, когда головка исчезает в них, особенно, когда они обхватывают венчик и посасывают его. Я и подумать не мог, что меня сегодня ждут такие приключения.

— Он у тебя такой хорошенький… — она оторвалась, подняв ко мне зеленые глаза. — У меня все дрожит, — баронесса провела языком от кончика члена вниз.

Я расстегнул последние две пуговки, чтобы добраться без препятствий к ее мокрой кисе, и когда мои пальцы погрузились в нее, баронесса в самом деле задрожала. Повернулась удобнее, не выпуская изо рта член и подставляя себя ласкам. Когда я погружал пальчики чуть глубже, Талия выгибалась, издавая полное наслаждение мычание, затем с еще большей страстью набрасывалась на моего воина, терзая его губками и громко чмокая. Ее жадность быстро довела меня до точки восторга: я зарычал, вонзив пальцы в лоно баронессы глубоким тычком, и излился ей в ротик. Она вскрикнула, запрокинув голову, но не от оргазма, наверное, от проникновения моих пальцев.

— Больно? — забеспокоился я, подумав, что по неосторожности мог лишить ее того, что она обязалась хранить согласно клятве.

— Немножко, — она качнула головой, закрыв глаза и тяжело дыша. Ладонью обтерла забрызганные губы и щеки.

Я раздвинул ее бедра, оглядывая складочку — крови не было. Может быть и обошлось без той самой неприятности. Осторожно потирая ее мокрую щелочку, я довел Талию до сладкой дрожи. Под конец она даже начала бить руками по постели и закусила губку, чтобы не заорать.

— Ой, с ума сойти! Как я люблю кончать! Это так круто! — она лениво повернулась на бок, и вдруг спохватилась: — Слушай, мы же просто пришли покурить. Чего ты на меня набросился, твое, Аид дери, сиятельство?! Вообще псих какой-то! Наверное, мне целку сломал! Все папе расскажу!

Вот тут я опешил. Опешил не только граф Елецкий, но и Астерий во мне. Я даже не знал, что возразить на ее нахальное заявление. Вот не лезло в голову приличных слов, таких чтобы слишком не обидеть «сестренку».

А госпожа Евстафьева, перевернулась в подушки и залилась хохотом.

— Пошутила я. Я же не дурочка, чтоб отцу такое говорить, — она вскочила с постели, застегивая пуговки и затягивая ремешок. — Все, давай сигарету!

Мы закурили, при этом я прислушивался, не раздадутся ли в коридоре шаги графини.

— Дорогая, а ты зачем вообще приехала, просто подыграться или есть еще какой-то шикарный план? — спросил я после первой затяжки.

— Потрахаться — теперь будем это так называть, — она пустила струйку дыма мне в лицо. — Хорошие сигареты.

— Четкие, — я ответил ей тем же.

— А? — госпожа Евстафьева не поняла сленг из чужого мира.

— Четкие, значит хорошие, крутые. Запиши в свой блокнот, — я нажал пальцем на кончик ее носа.

— Да, четкие, очень крутые! Ты что ли не слушал сообщение в эйхосе? Я же сказала, что приеду и мы пойдем в дом Асклепия на Старолужской, — она положила руку на лобок и пожаловалась. — Слушай, а у меня там болит. Может правда целка порвалась? Так глубоко я еще пальцы не засовывала. Если порвалась, это же не будет считаться, что я нарушила клятву, правда? Оно само так вышло.

— Я в вопросах девственности не слишком большой специалист. А что касается клятвы, то… — я выпустил дым в приоткрытое окно, — спроси лучше у папы.

— Дурак еще! — она рассмеялась.

— Объясни дураку, зачем нам идти на Старолужскую? — пока ее замысел был непонятен, но уже имелась догадка: дом Асклепия — вроде там лежит на лечении Лис.

— Мне к Лису надо, — тут же подтвердила она. — Он мне такое в эйхос наговорил. Очень злился за ту ночь, угрожал, что убьет. И сказал, чтобы я к нему пришла. А я одна боюсь. Вот, хочу, чтобы ты его тоже навестил и объяснил ему, что я больше не его девушка.

На первый взгляд визит к Лису в доме Асклепия выглядел полной глупостью, но чуть подумав, я нашел в этой затее огромные плюсы. Во-первых, я гораздо лучше могу объяснить Лису, что госпожу Евстафьеву ему следует оставить в покое. При этом дать понять, что его жизнь стоит очень мало, если он попытается сводить счеты с баронессой. А, во-вторых, это великолепный шанс пообщаться с ним вне стен клуба «Сталь и Кровь». Именно в доме Асклепия при удачном стечении обстоятельств я смогу выяснить, кто и за что пытался убрать меня руками «Стальных Волков». Разумеется, Густов Ковальский не пожелает мне это открывать, но лишь до тех пор, пока я не применю к нему «Гарад Тар Ом Хаур» или, проще говоря, «Инквизитор».

— Уверена, что нас к нему пустят? — спросил я, стряхнув пепел.

— Я знаю, как пройти. Мы так пробирались к его другу — он там лежал после драки. А лежит он как раз в том корпусе, — она отстегнула от пояса эйхос. — Вызываю эрмик?

— Давай, — согласился я. Неплохо было бы хотя бы попить чай. Я не обедал, если не считать бутерброда с сыром, которым перекусил у Айлин.

Но ладно, голод в зачаточном состоянии — штука не смертельная.

Мы вышли из комнаты и уже возле лестницы встретились с Еленой Викторовной.

— Мам, мы с Талией съездим в дом Асклепия. Нужно навестить знакомого, — сказал я.

— Саш, вы с Талией больше не делайте так… — мама остановилась, опираясь на перила. — Ты понимаешь…

Я не дал ей договорить, обнял и сказал:

— Именно, мам, понимаем. И ты тоже понимаешь, что такое молодость правда? Ты и сейчас очень молодая. А если вспомнишь себя в моем возрасте, то…

Графиня смотрела на меня расширившимися, напуганными глазами.

— Да, да, мам. Я не буду говорить словами то, что и так ясно, — продолжил я. — Поэтому расслабься, получай от жизни удовольствие. И помни о том, что твой сын — взрослый. Теперь ему не нужно так много внимания, как раньше. Лучше потрать свою огромную энергию лично на себя.