Ваше Сиятельство 7
Шрифт:
— И что ты ответил? — Небесная Охотница бросила сердитый взгляд на Элизабет, которая направилась в ванную.
— Ответил, что принимаю мир, но если заподозрю, что Гера играет против меня, то тут же разорву его. А насчет римского пророчество я не дал никаких обещаний. Для меня важнее не чьи-то божественные амбиции, а высокие достижение и благополучие моего Отечества. Как мне будет удобно и как выгодно, так и поступлю, когда придет время. Теперь ты скажи, тебя послала Лето или ты по своей инициативе? — спросил я.
— Астерий! — она остановилась, глядя на меня строго, точно школьная учительница.
— Да, дорогая, — я улыбнулся ей. — Знаешь, что тебе сейчас не хватает?
Богиня вопросительно вскинула бровь.
— Еще больше нахмуриться и ответить мне так: «Вопросы здесь задаю я!», — я рассмеялся. — И это было бы в стиле Лето. Все-таки немножко ты похожа на мать. И как же хорошо, что только немножко.
— Да, она меня просила. Но вообще я сама узнала, что Гера навестила тебя, и мне это не понравилось, — признала Охотница.
— Хочешь, я скажу тебе то, что ты вряд ли знаешь? — я встал, отодвинув стул.
— Скажи, — она замерла, будто ожидая какой-то подвох.
— Гера хотела целоваться со мной, но я сказал ей твердое нет. Я помню о тебе и мне никто не нужен из небесных, поскольку у меня есть ты, — подойдя к Артемиде вплотную, я положил руки на ее бедра.
Щеки Арти порозовели, она молчала.
— И если ты поцелуешь меня сейчас, я тебе предложу кое-что очень увлекательное. То, чего ты никогда не делала. Даже уверен, это не делала ни одна из богинь. Ты станешь первой из всех олимпийцев, испытавших это, — предложил я.
— Сначала скажи, — Охотница качнула головой.
— Нет. Условия ставлю я — богиня подчиняется, — я сильнее прижал ее к себе.
— Ладно, демон, — она сдалась, потянулась губами к моим.
За сладостью божественного поцелуя, ароматом ее тела, похожим на чудесный аромат акации, я не сразу понял, что Охотница назвала меня так же, как называла Элизабет. Не может быть, чтобы это слово пришло ей на ум случайно. Или Артемида слышала часть моих разговоров с миссис Барнс, либо слышала разговор с Герой.
— Теперь говори, — она слегка отстранилась, даже не обернувшись на вернувшуюся в комнату Элизабет.
— Ох это женское любопытство! — рассмеялся я. — Я купил эрмимобиль. Предлагаю покататься со мной по Москве. С ветерком! Обещаю много эмоций! А потом я мы заедем на ужин в хороший ресторан. Потом, — я обнял ее и на ухо прошептал, — я сниму номер в хорошей гостинице и трахну тебя.
— Астерий! — она пыталась то ли что-то возразить, то ли возмутиться.
Но я не дал, и продолжил: — Ты испытаешь все, что может чувствовать земная женщина и тебе это понравится.
— Нет, Астерий. Меня узнает тысяча людей, — наконец произнесла она. — В этой одежде… Нет!
— Я куплю тебе земные платья, немного косметики и тебя сочтут просто похожей на Артемиду, — предложил я.
— Мне нравится твое предложение, но не сегодня. Ты же знаешь, у меня много дел и я не могу покинуть свои владения на такой срок, — она освободилась из моих рук. — Получается, я вернусь ни с чем, и ничем не могу успокоить Лето?
— Да, Арти, извини и пойми правильно: я не буду исполнять ее капризы. Заметь, она использует тебя. Ведь именно с этого все началось. Вспомни, как я стал графом Елецким. Я понимаю, что она твоя мать, и ты должна заботиться о ней, должна играть на ее стороне, но я не хочу, чтобы ты стала инструментом, через который Лето управляет мной. Тем более при ее очень неприятном отношении ко мне. Если ей что-то нужно, пусть сама придет и попросит меня, а я подумаю, идти ей навстречу или нет, — сказал я.
— Наверное, ты во многом прав, — согласилась Артемида. — Она очень старалась отвернуть меня от тебя. Часто Лето поступает неразумно и в ней слишком много эгоизма. До встречи, Астерий. Мне пора. Я подумаю над твоим предложением испытать прелести земной жизни, может смогу отлучиться на всю ночь. А ты подумай над тем, что у тебя слишком много женщин, — чуть повернувшись, она глянула на Элизабет, стоявшую возле зеркала. — Ты рискуешь потерять самых любимых из них.
Наверное, говоря это, она имела в виду Ольгу. Знала ли о легком холодке, прошедшем между мной и княгиней сегодня? Но я не нарушаю правил этого мира! Их установил Перун в пользу мужчин. Женщины приняли их и живут в них не одну тысячу лет. Да это несправедливо, как и многие нормы, принятые богами или людьми. И все мы, в конце концов, эгоисты: кто больше, кто меньше, а кто вообще как Лето. Я стараюсь, чтобы всем моим женщинам было хорошо и во всем комфортно со мной. Я забочусь о них. Я готов драться за них с самим чертом или, если угодно, Перуном.
— До встречи… — Артемида, видя мою озабоченность ее словами, поцеловала меня и растворилась в воздухе, а я так и стоял еще пару минут, глядя в то место, где недавно угасли золотистые искры.
— Это та самая богиня, которая убила из лука собак? — спросила Элизабет, стирая в лицо какой-то крем.
— Да, это Артемида, — сказал я, поднимая с пола свои разбросанные вещи.
Снял халат и начал одеваться.
— Она тебя расстроила? — баронесса подошла сзади и прижалась ко мне. — Мне хочется убить всех, кто против тебя.
— Элиз! — я повернулся к ней, так и не надев до конца джаны. — Не надо такое даже думать! — и только сейчас до меня дошло: я же не сделал то, ради чего поднялся в номер миссис Барнс! Я совсем забыл об аномалии в ее сознании. Ну не сучка ли она? Она же сразу завладела мной. Жажда ее тела, стало первым желанием, которое перечеркнуло все мои планы на остаток этого дня. Вот поэтому я называю ее этим словом, которое в отношении Элиз вовсе не оскорбительно.
— Алекс, мне нужен остробой, — сказала она совершенно серьезным голосом. — Боевой остробой.
— Зачем? Тем более боевой? — стоя со спущенными джанами, я коснулся пальцем ее подбородка, заставляя Элизабет посмотреть на меня.
— Потому, что у боевого гораздо выше убойная сила. Я успела понять разницу и оценить. Мне нравится модель «Steel Truth ST-12», — она подняла ко мне взгляд. — Здесь, в России, наверное, такие не продают. Может у вас есть что-то лучше?
Мне показалось, что сейчас в серых глазах Элиз отражается это оружие. Взгляд баронессы стал твердым, стальным, зрачки превратились в черные отверстия смертоносных стволов. Трудно было поверить, что эта женщина совсем недавно была так нежна и чувственна со мной в постели.