Ваше Сиятельство 7
Шрифт:
— Там, — баронесса направилась в дом. — Не знаю, надо ли тебе это говорить, все-таки Гера назвала ее твоей женщиной, но… Дай сигарету, — она увидела, что я достал «Никольские».
— Надо говорить все. Всю правду. Все без утайки, — я вытянул две сигареты, сворачивая в коридор, освещенный крупными туэрлиновыми кристаллами.
— В общем, она была любовницей Мышкина. Того, прежнего. Трахалась с ним. При чем не просто так, а в творческой комнате… — остановившись, баронесса прикурила.
Я знал, о пристрастиях Мышкина от Элизабет и для меня рассказанное Талией не стало неожиданностью. Мы вошли в ту самую «творческую комнату» и я увидел Элиз, лежавшую почему-то на столе. Она в самом деле спала. Спала очень крепким сном, который называют «сном Асклепия», считая его лечебным. Я взял ее на руки и перенес на диван, а Евстафьева все продолжала рассказывать то, как они с Родериком выманили Элиз и все, что за этим последовало.
— Саш, но я не хотела ничего этого! Думала ее просто привязать здесь, — она указала на деревянную конструкцию с правой стороны комнаты, — раздеть ее отхлестать плетью по жопе и пизде, чтобы Гену не совращала. Я же не знала, что так выйдет. А она вдруг выхватывает остробой и начинает стрелять. Права я тоже немного виновата, ударила ее кнутом, после этого все началось.
— Ясно, в общем полная жесть с пиздецом, — заключил я, присев на край дивана рядом с Элизабет.
— Саш, спаси Родерика. Пожалуйста… — Талия опять пустила слезы. — Только ты можешь! Ты же понимаешь, я не могу без него.
Никогда я не видел ее такой расстроенной, если не считать того жуткого случая в Шалашах, когда ее изнасиловали. Хотя нет — тогда она была не расстроенной, а очень злой, ненавидящей весь мир. И слезы на ее лице были совсем другими слезами.
— Я же не целитель. Его забрали в Дом Асклепия, надеюсь, там поставят на ноги, — сказал я, взяв руку Элизабет: она была теплой, пульс слабым, но ровным.
— Саш, все из-за Геры! Из-за нее суки! Меня чуть не убила, наверное, ожоги остались. Она запретила лечить Родерика, — Талия глянула на лужицу крови на полу, потекли чаще. — Она хочет этим наказать меня. Сказала, мол князя пусть лечит счастливый случай и мои слезы. И вообще сказала, что это не наш дом и Мышкин — князь не настоящий. Ты же можешь поговорить с ней. В клинике не смогут вылечить — поможет только Асклепий. Она так и сказала.
Я вытащил еще одну сигарету. Похоже, мне деваться некуда и придется пообщаться с Герой. К ней появилось несколько вопросов. И я заподозрил, что она оставила Родерика в подвешенном состоянии намеренно, чтобы я обратился к ней с просьбой. Почему тогда Родерика? Если бы так Гера распорядилась сделать с Элизабет, то рычаг влияния на меня был бы куда сильнее. Или она решила не переходить ту опасную грань, за которой наши добрые отношения могут дать большую трещину? Вопросов к Величайшей не так много, но все они серьезные.
Я прикурил. Думая о том, что меня, наверное, еще ждет Артемида. И как это ни прискорбно, я не поеду к храму на Гончарной, пока не придет в чувства Элизабет и я не буду уверен, что с ней все в порядке. Тем более не оставлю же я Элиз здесь с Талией, иначе безумная сцена может получить продолжение.
Меня ждала очень непростая ночь. А потом непростой день. Ведь завтра последний экзамен, затем загадочная встреча с Ленской — она должна открыть мне тайну, мчавшую меня несколько дней.
Элизабет шевельнула рукой. Вдруг с силой сжала мою ладонь и приподняла голову, испуганно глядя на меня.
Конец седьмой книги
О сроках выхода новой книге и продах читайте в комментариях — напишу там, чуть позже.
А Гера, не взирая на возраст, еще очень хороша. Хотя какой там может быть возраст у богини)))