Вася
Шрифт:
До начала летней практики оставалось еще несколько недель, и у меня имелось достаточно времени, чтобы все еще раз хорошенько взвесить и принять окончательное решение.
Глава25
На уроки в старшую школу я продолжал ходить регулярно, но сразу же после занятий уходил в каморку. Там я занимался до позднего вечера, лишенный присутствия Палыча, а ближе к ночи выбирался на школьный двор. Некоторые ученики видели, что я живу у дворника, о чем тут же рассказывали своим одноклассникам. Это
– Я поняла, ты не трус, - заступившая мне дорогу на школьном коридоре, девчонка с красивыми глазами требовательно смотрела в мое лицо.
– Хорошо, - вспомнив ее, пристававшую ко мне в столовой с историей о городских стражниках, я попытался обойти непонятно чего требующую от меня школьницу.
– Почему тогда тебя через полгорода провели в исподнем?!
– синхронно со мной, она сместилась в сторону, продолжая перекрывать проход.
– Потому что я так пришел в этот город, в исподнем, - мой честный ответ заставил девчонку опешить, чем я и воспользовался, обогнув препятствие и устремившись вперед.
– Ты не трус! Ты лжец!
– крикнули мне в спину, сменив одно оскорбление на другое.
"-И чего ей от меня надо?" - задумавшись на секунду и не найдя ответа, я выбросил ее из своих мыслей.
Скучный учитель, после недели невнятных лекций о теории бахира, сегодня вновь вернулся к пропаганде борьбы с Хаосом. Оживившиеся по началу школяры к середине урока скисли, занявшись привычными делами по обмену любовными записками и рассматриванию происходящего за окном. Учитель говорил о песках, из года в год наступающих с Юга и захватывающих все новые и новые территории. По его словам выходило, чтонашим детям будет уже негде жить и негде выращивать продукты.
Зажимаемое, между Свободными Землями, где лютуют страшные морозы, и безжизненным Югом, где невозможно активировать ни одну технику из-за доминирующего Хаоса, империя Руси находилась на грани войны с сильными соседями, о чем я помнил еще по разговорам с Лизой. В тишине кельи, чувствуя тепло женского тела, геополитическая ситуация казалось не такой страшной и серьезной. Слушая же изо дня в день сгущающего краски учителя, даже мне становилось порой не по себе от сложившейся обстановки.
– Кто бы хотел отправиться на летний практикум в составе экспедиции на Юг?
– на общем фоне расслабленности, я чуть было не пропустил то, ради чего и ходил на эти уроки.
– Я, я хочу отправиться на Юг, - моя, вставшая и заявившая в полный голос свое желание фигура, оказалась неожиданностью как для одноклассников, так и для учителя.
– А! О! И что послужило причиной, прошу пояснить?
– растерявшись, учитель выправился и продолжил, стараясь извлечь для себя максимум пользы из моего поступка: - вы ведь понимаете, что это очень опасно!
Расчет на то, что подростки "загорятся" от слова опасность, был оправданным, еще двое, парень и девушка, поднялись после этих слов со своих мест, сказав, что и они хотели бы пройти практикум на Юге. В шуме возникших разговоров я спокойно сел на свое место, уйдя от вопроса учителя и от внимания всего класса.
– Зачем ты идешь на Юг?!
– встречи с настырной девицей переросли из забавных случайностей, в раздражающие последовательности.
– Меня зовут Вася, а тебя?
– представился я.
– Просто Вася?
– не поверила она.
– А что, обязательно состоять в роду, чтобы с тобой познакомиться?
– чуть склонив голову на бок, с иронией в голосе ответил я.
– Пфф, - развернувшись на каблуках, она быстро удалилась.
В этот раз наш разговор происходил на улице, так что я смог оценить формы ее тела, отчетливо просвечивающиеся сквозь платье в лучах весеннего солнца.
"-Ничего так", - не мог не оценить я ладность девушки.
– Это правда?
– не дав дойти пары метров до столовой, меня опять перехватили.
Трое, как и в прошлый раз, только сегодня Белозеров не улыбался, парни оттеснили меня к стенке.
– Правда, что ты добровольно вызвался идти на Юг?
– повторил Ржевский.
– Да, я вызвался и я пойду, - подтвердил я.
– Почему?
– подключился к разговору Кулибин, а вот Ржевский продолжал молчать.
– За мной нет древнего рода, и чтобы заслужить перед Царем право на его основание, я сделаю еще и не это!
– пафосно заявил я, после чего не удержался и добавил: - а если сидеть в городе, то меня так и будут называть смердом все кому не вздумается!
– Дерзкий, - оценил мой выпад Кулибин и переглянулся с друзьями.
– Ну живи тогда, - произнес Ржевский, на что Белозеров согласно кивнул.
Развернувшись, он двинулся прочь, впрочем остальные быстро его нагнали.
"-Круче вареных яиц", - от вида идущих через школьный двор троих баярычей, из "той" памяти всплыла очередная присказка.
Несмотря на благополучно закончившийся разговор, я отчетливо понимал, что это ненадолго. Территория учебного заведения, как и сама старшая школа, принадлежала Царю. На этой земле было запрещено не только активировать техники, но и проливать кровь. Нарушителей жало суровое наказание, вплоть до изгнания из рода для родовитых, или каторги для безродных. Стоит мне покинуть территорию старшей школы и отойти подальше, как кто-нибудь из нанятых душегубов прирежет меня в первой же подворотне, а оскорбленный боярыч будет отмщен.
"-Нужны боевые техники", - в который раз сказал я сам себе и задумался, где бы мне их раздобыть.
О моем решении добровольно отправиться на Юг в составе экспедиции неожиданно стало известно огромному количеству людей. Я не понимал, что в этом такого, пока не услышал слово "мужеложец" от группки девиц, проходя мимо одной из скамеек вдоль школьной аллеи.
"-Это еще почему?" - чуть не споткнувшись, я окончательно запутался в происходящем.