Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж
Шрифт:
– Знаете, почему я вам все это рассказываю?
– Почему?
– Потому что мы – я и вы – разные! Я – простая крестьянская девушка, вы – владетельный сеньор, я могу говорить с вами свободно, ведь вместе нам больше никогда не сойтись. Никогда, разве что вдруг разверзнутся небеса!
– Так уж и никогда?
Сложно было сказать, кто из них сделал шаг первым: князь ли приобнял девушку, Аманда ли приникла к Егору, а только губы их, опасно приблизившись, вдруг слились в долгом и затяжном поцелуе, и этого поцелуя словно бы давно ожидали
Карие сияющие глаза! Вьющийся золотом водопад локонов, стройное юное тело… Изогнувшись, Егор накрыл губами грудь, погладил девушку по спине, обнял… с такой силой, что Аманда вдруг застонала от боли – сломанные ребра давали себя знать!
– Ах, извини, милая… хочешь, поглажу тебе спинку? Повернись…
– Да, мой сеньор… вы такой ласковый… нежный…
Цветущие магнолии и рододендроны накрыли предавшихся любви беглецов душистой розовато-сиреневой пеленою, Аманда выгнулась, позабыв о боли и уносясь мыслями в высокое бледно-синее небо. Туда же, куда давно уже унесся Егор.
– А теперь выкупаемся, милая! Прямо здесь, в ручье.
– Там же холодно!
– Не думаю, чтобы очень. Ну же, давай!
– Подождите… Я… я только хочу сказать – спасибо, что не бросили меня.
– Это ты меня не бросила. Без тебя б я так и гнил на том проклятом судне.
Немного отплыв от берега, беглецы поставили парус и, смеясь, словно дети, радовались почти что попутному ветру, что, ударив в левый борт, ходко погнал лодку на север.
– Ловко ты! – поглядев, как девчонка управляется с парусом, скупо похвалил князь. – Думаю, куда-нибудь да мы приплывем – с таким-то шкипером.
Аманда повела плечом:
– Я ж дочь рыбака. Я много чего умею, море мне как дом.
– Так что же, до Матаро с тобой дотянем запросто?
– А почему бы и нет? Только… – девчонка на миг замялась. – Только мне надо сначала просто увидеть берег, а там… А ну, поправьте-ка курс!
– Этак и я доберусь, – рассмеялся Егор, по указанию своей опытной в морском деле спутницы послушно потянув парус за самодельный шкот. – Вдоль берега-то. Калелья, Пинеда, Аренис-де-Мар… Какие еще там близко городки-деревни?
– Много чего есть, – Аманда пригладила волосы, точней – попыталась это сделать, да не справилась – порыв ветра трепал сияющие золотом пряди, рассыпал, словно несвязанные снопы спелой пшеницы. – Лорет-де-Мар, Санта-Сусанна – там монастырь женский.
Девушка сейчас вовсе не напоминала то забитое, дрожащее от страха существо, которое князь не так и давно видел в застенках святой инквизиции: веселая, уверенная в себе, юная ведьма – а после встречи с собаками князь так и считал, что все-таки – ведьма! – Аманда даже, казалось, стала сильнее, уж энергичнее – точно. Как она распоряжалась, как властно смотрела вокруг, каким задором сияли карие, широко распахнутые глаза!
«Очень красивая, – поглядывая
– А ну, левый шкот потяните! Вон ту веревку…
Она так и продолжала называть Егора на «вы», несомненно, чувствуя в нем владетельную особу, волею судьбы оказавшегося сейчас на стороне простой крестьянки… рыбачки, знахарки, ведьмы…
Парус хлопнул, на миг потеряв ветер, но тут же вновь выгнулся, увлекая рыбацкий челнок в открытое море.
– Что там позади? – громко спросила девчонка, с носа ей мешал видеть все тот же парус.
Сидевший на корме князь оглянулся… и град самых гнусных ругательств, несомненно, сорвался бы сейчас с его уст, кабы не Аманда, ругаться при ней молодой человек как-то постеснялся.
– Корабль! – сплюнув, крикнул Егор. – Я вижу позади нас паруса. Погоня!
Глава 5
Льобрегат
– Парус! Живо спускаем парус.
Взволнованная Аманда вскочила на ноги, едва не упав в воду, но удержалась – все ж таки из рыбацкой семьи.
Беглецы проворно уложили на дно челнока жердину-мачту и парус, а сами улеглись сверху, приподняв головы и посматривая на быстро приближающиеся паруса. А их стало уже хорошо видно – и косые паруса, и три мачты, и высоко вздернутую корму.
– Мавры, – с ненавистью прошептал князь. – Решили поискать все-таки.
– А вон еще паруса! – посмотрев в другую сторону, девушка показала пальцем. – Вон, вон, вон. Сколько их много-то!
– Рыбаки? – тут же обернулся Вожников.
Аманда пожала плечами:
– А кто же еще-то? Одна, две… двадцать… Около трех дюжин!
– Однако! – подивился князь.
– В добрые времена и куда больше бывало, – почему-то шепотом заметила девчонка.
Князь не удержался:
– А сейчас что, времена злые?
– Очень злые! Все друг с другом воюют, кровь реками льют.
– Разве раньше было иначе?
– Было! Старики говорят.
Паруса рыбачьих челнов между тем становились все ближе… и столь же быстро приближался мавританский корабль. Так, что уже ясно было – догонит, и очень-очень скоро.
– А ну-ка, помоги! – поднявшись на ноги, молодой человек решительно взялся за мачту.
Аманда посмотрела на него с ужасом и жалостью, как нормальные люди обычно смотрят на умалишенных:
– Что вы делаете?!
– Не болтай. Помоги лучше.
– Но…
– Делай, что велю, женщина! Как говорится – дерево лучше прятать в лесу.
– Какое дерево?
– Башку твою! Давай живо тяни веревку. Натягивай, натягивай… оп! Ну, вот и славно.
Подняв парус, беглецы направили лодку в гущу рыбацких судов, довольно быстро оказавшись среди рыбацких лодок, с которых некоторые уже махали руками: