Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж
Шрифт:
– То так, так, – охотно закивал Исмаил-мирза.
Тучный, с толстым добродушным лицом, он походил на этакого старорусского помещика, хлебосольнейшего хозяина и человека добрейшей души, причем человека умного и знающего себе цену. А глупца бы Айгиль и не назначила на столь важный пост! Сама девушка умная, великая царица Золотой Орды дураков-лизоблюдов не переносила на дух, не раз говоря, что умного – пусть он мерзавец или даже враг – всегда можно переубедить, привлечь на свою сторону и заставить работать, как надо. А дурак – он и есть дурак, а
– Вы явились вовремя, великий государь! – Исмаил-мирза и не скрывал своей радости. – Кепека-то мы прогнали, но со дня на день мы ждем нападенья разбойников-хлыновцев.
– Ничего, – с усмешкой заверил Егор. – Уж с хлыновцами-то мы как-нибудь управимся, чай, все наши люди.
Вожников и сам когда-то разбойничал, и даже своя ватажка у него была, из коей нынче иных уж нет, а те далече… Их и осталось-то всего ничего – Никита Купи Веник, Федор… Как-то там Федя в Любеке?
Управился, разведал, что надо? Должен бы – паренек упрямый, умный… Должен!
Булгарский мирза пригласил князя и всех его сподвижников отобедать и отдохнуть, а уж потом плыть дальше. И еще, несколько смущенно, но твердо, попросил оставить небольшой русский отряд – для обороны от хлыновцев.
– Думаю, сотен пять нам хватит, великий государь.
– Пусть так… оставлю…
Вообще-то, за глаза хватило бы и двух сотен, да еще – кого-нибудь из авторитетных воевод, чтоб мог разговаривать с хлыновцами от имени великого князя. Хватило бы… ну, раз градоначальник говорит – пять, так тому и быть, народу, слава богу, в войске хватало, а северные земли прикрыть надо, вдруг да вместо Кепека кто объявится? Саид-Ахмет, Кадыр-берды или Сентяк… или тот же Джелал-ад-Дин, не добившись успехов в Сарае, захочет взять столицу измором, полностью перекрыв Волгу-Итиль с юга и севера.
На разостланном во дворце Исмаила-мирзы ковре сверкали золотом кубки и чаши, словно живые возлежали на серебряных блюдах жареные осетры, длиной с человеческий рост и даже больше! Эх, водилась тогда рыбка в Волге, не переловили еще. Кроме осетров еще была жареная баранина, плов, бешбармак, шербет и прочие яства, приготовленные настолько вкусно и настолько изысканно украшенные, что каждое хотелось попробовать.
А еще играла музыка – дутар, бубны, флейты – извивались в сладострастном танце молодые, с украшенными жемчугом пупками, девы.
– Вот это да! – толкая в бок старшего брата, кивал на танцовщиц молодой княжич Дмитрий. – Да хватит тебе, Вася, осетрину жрать! Гляди, девки какие! Ух… Я б вон ту… и вон ту… и вот эту…
Перехватив жадные взгляды, Вожников погрозил княжичам пальцем, да, потом, улучив момент, шепнул:
– Буде хозяин девками угостит – так те и ваши, а сами брать – ни-ни! Не повожделяйте!
Дмитрий осетриною подавился:
– А он угостит, княже? А?
– Думаю, угостит, – ухмыльнулся Егор. – Иначе с чего бы они тут пляшут?
– Вот-вот! – обрадованно закивал Дмитрий. – Я и говорю – чего они тут выкобениваются? Ясно, чего… корвищи!
Облизав серебряную двузубую вилку, Василий охотно поддержал братца:
– Корвищи, да! Да ведь и их бы…
– Сказал же, попробуете, – осадил князь. – Терпенье только имейте. Что, у себя в княжестве девок не видели?
– Таких голых, княже, не!
– Тьфу! Тоже мне, сексуальные агрессоры выискались… типа моего знакомца старого.
– Какого, княже, знакомца?
– А, не вникайте… Из той, прежней жизни. Был там такой Леха, вот такой чувак… но насчет баб… вот уж точно – агрессор!
Егор задумался, вспомнив вдруг прежнее свое житье – пилораму, лесовоз с «фишкой», прикольного «братана» Леху… Как поедет тот в город, так обязательно что-нибудь этакое вытворит, выкупай потом из участка! И, главное, вины своей потом ни за что не признает, все у него девки виноваты…
– Дак, а кто же еще, елы-палы? Ну, ты сам-то подумай, Егор! Если девка шортики по самое некуда надевает, аж, блин, задница торчит, да маечку выше пупа – значит, ясно чего хочет. Я и подваливаю – чего теряться-то? А они сразу – полиция-а-а! У, блин, заразы! Сами ж заманивают!
– Ты, верно, Леха, из Средней Азии!
– Чего-чего?
– Так же, как они, рассуждаешь.
Оторвавшись от внезапно нахлынувших воспоминаний, Вожников повернулся к сидевшему слева градоначальнику, хотел попросить танцовщиц для княжичей, да не успел, прерванный появлением собственного вестового – командира дозорной сотни.
– Большой флот на реке, великий государь! – гремя доспехами, сообщил вестник. – Хлыновцы.
– Ну и хлыновцы. И что? – с деланым безразличием Егор пожал плечами, снисходительно глядя на изменившиеся лица Измаила-мирзы и его приспешников, почтенных булгарских горожан. – Пущай их атаманы сюда явятся! Разберемся.
– Они никого не слушают, княже! – дернув шеей, доложил сотник. – Мало того, уже начали обстреливать наши ладьи и город.
– Обстреливать?! А ну-ка…
Быстро вскочив на ноги, князь вмиг протрезвел и, махнув рукой княжичам: «Живо за мной!» – выбежал из залы, чувствуя за своей спиной поспешные шаги вестового. Младшие Юрьевичи, к их чести сказать, тоже не отставали – позабыв про девок, бегом бежали за князем.
Дмитрий даже умудрился прыгнуть в быстроходную вестовую ладейку, составив свиту великого государя вместе с Азатом и воеводами.
– Быстрей! – крикнул Егор гребцам. – Живей! Шевелитесь!
И впрямь нужно было спешить – вниз по течению реки, щетинясь копьями, медленно спускалась громадная судовая рать под синими с черным жуком стягами хлыновской вольницы, этакой местной Тор-туги.
– Двести ушкуев, – деловито докладывал дозорный. – Это не считая насадов и лодок. Стреляют нечасто… Пушек, похоже, мало.
– Или пороха, – перебил младший Юрьевич. – А, может, просто берегут ядра.
Егор натянуто улыбнулся: