Ватерлиния (сборник)
Шрифт:
– А потом?
– Валялся без сознания. А как пришел в себя…
– «Маячки»?
– Выпустил все до единого. Неужели не засекли?
– Засекли, не волнуйтесь. Вероятный противник, надо полагать, тоже засек. Вы не находите, что вам повезло в том, что вы сейчас разговариваете со мной, а не с контрразведчиком Лиги? Почему вы не погрузились?
– Посмотрите на мою капсулу, тогда поймете, – отвечаю. – Уж поверьте, болтаться в дрейфе на поверхности нет никакого удовольствия – ночью духота, днем жара, смерчи ходят. И во всякое время суток ждешь желтого прилива.
– Ясно, – прервал Глист. – Ну а что вы сами думаете?
Сделал я удивленные
– Что тут думать? Тот нарушитель меня и долбанул, кто ж еще. Я его капсулу разглядел – переоборудованный «Удильщик». Всех дел – глубинные тактические боеголовки вместо простых да сонар помощнее, чтобы издали и безнаказанно… Я бы сам на такой посудине поплавать не отказался.
– Возможно, поплаваете на чем-нибудь получше. Вы ведь у нас всего год, верно? Значит, все впереди… Да, еще один вопрос. Как вы думаете, почему он не попытался захватить вас в качестве пленного?
– Пожалел, наверно, – пожимаю плечами. – Хороший человек.
– Вы думаете?
– Сам удивлен… А что, много он дел натворил в нашей зоне?
– Достаточно, – цедит Глист. – Было у нас одиннадцать пищевых комбинатов, стало десять.
– Вот гад, – говорю. А сам думаю, что те, из Лиги, вовсе не идиоты – знают, где укусить побольнее. Не польстились ни на контрольный пост, ни на плавучий док, который тоже где-то в этих водах обретается, – долбанули пищекомбинат! Ничего умнее для снижения боевого духа не придумать – вон Петру уже два раза отказывали в просьбе выписать сюда жену и сына по причине переизбытка едоков. Откажут и в третий.
Посмотрел на меня Глист: мол, искренне я возмущен или так себе. Кажется, остался доволен.
– Как ваше самочувствие?
– Прекрасно. Вот только не выпускают отчего-то.
Опять он улыбается.
– Не берите в голову, это простое недоразумение. Надеюсь, вы не в претензии?
– Нет, конечно, – смеюсь. – Не был бы под арестом, мне бы, поди, дело нашли. А так отдохнул.
Тут его улыбка стала прямо-таки лучезарной. Жуткое зрелище.
– Очень хорошо, – говорит. – Полагаю, на Поплавке вы получите новую капсулу. Собирайте пока вещи. И последний вопрос… Не отказались бы вы пройти ментоскопирование в лаборатории при оперативном отделе? Нас интересует ваша встреча с чужаком. Понимаете, кое-какие мелкие факты, детали, которые вы сейчас не можете вспомнить, но лежащие в подсознании… Сугубо добровольно, разумеется. Само собой, вы можете положиться на нашу скромность в отношении тех подробностей вашей жизни, которые нас не касаются.
Ага, думаю, всю жизнь мечтал. Сплю и вижу, как бы дать кому в моих мозгах покопаться, я этого и в Центре не терпел, хотя скрывать мне особенно нечего. Хотя куда денешься? Не гражданка и не Земля – служба и Капля. Меньше забот согласиться, пока добром просят.
– Пожалуйста, – говорю. – А это не вредно?
Не утерпел, изобразил простофилю. Так даже удобнее. Еще раз улыбнулся Глист:
– Абсолютно безвредно и безболезненно. Ну, через двадцать минут жду вас на флайдроме.
Как он ушел, мне сразу легче стало, и вроде бы даже воздуха в каюте прибавилось. Личного барахла у меня самый мизер, рассовал я его по карманам – и на волю. К трапу не пошел, конечно, как штабной какой-нибудь или штатская слякоть, а без разбега перемахнул с палубы «Баклана» на пирс, да так, что кто-то за моей спиной аж присвистнул. Красиво прыгнул, знай наших. Только у нас в четвертом отряде да еще, пожалуй, в морской пехоте так умеют, а у кого поджилки трясутся, тот и в постели с госпожой контр-адмиралом не сумеет себя мужиком показать, и того слабака наша Джильда быстренько спровадит куда-нибудь во Вспомогательный флот.
Топаю себе по плоту к флайдрому, жизни радуюсь, металл под каблуками звенит. Пятнадцатый контрольный – место знакомое. Обхожу, значит, садки с крилем – по части продовольствия Пятнадцатый пост наполовину на собственном обеспечении, – а в одном из садков вода просто кипит, пена шапкой взбита. На этих рачков иногда нападает какое-то безумие, хотя непонятно, с чего ему взяться, у них и мозгов-то нет. Тут один рачок, ну окончательно полоумный, выскакивает из садка, перелетает через сетку – и шлеп прямо мне под ноги. Взял я его за усы осторожненько, чтобы полпальца не отъел, хотел было обратно в садок кинуть – и краем глаза замечаю: мимо садков в мою сторону рысью чешет тот самый полицейский капрал. Надо думать, получил увольнение, поскольку явно стремится не ко мне, а к бабской общаге, и видно: по хамской привычке отдавать мне честь не собирается. Ну, это судьба.
– Подержи, капрал, – говорю я и, пока он не успел сообразить, сую ему в руку рачка, а сам топаю дальше. Ох, и вопил же он! Впрочем, поделом.
Добрался я до флайдрома и слегка обалдел. Конечно, я думал, что прислали за мной транспортную платформу или еще чего похуже, на чем до Поплавка трястись суток двое с промежуточными пересадками, – ан не тут-то было. Двухместный учебный флайдарт-«спарка», не больше, не меньше, а рядом с ним слоняется капитан-лейтенант Андерс, ручкой мне машет – шевелись, мол, – и в шлеме даже не очень на глиста похож. Ничего себе, думаю. За что глубиннику такая честь?
Лететь на флайдарте, я вам доложу, одно удовольствие. Субкосмос, чернота за стеклом фонаря, звезды ярчайшие, каких ни с Земли не увидишь, ни тем более с Капли в погожий день, а между ними над головой светляками грузовики ходят, то ли наши, то ли северян – не поймешь.
У флайдарта цереброуправление не такое, как в глубинной капсуле, шлем соединен с системой без шнура, и пилот просто-напросто шлепает ладонью по панели, подключая свои мозги к элеронам, движку и что там еще во флайдарте есть. Только я занял свое место, как мы с Андерсом одновременно шлепнули – он по панели, я по спинке переднего кресла, чуть Глисту по маковке не приложил.
Что за притча? Он-то не заметил, в цереброшлеме ничего постороннего вообще не замечаешь, а я, как взлетная перегрузка кончилась, еще долго удивлялся. С какой это радости во мне рефлексы пилота не глубинного, а совсем наоборот? Чудеса, да и только. Так ничего и не выдумал, плюнул, еще и не такие странности в мире случаются, над каждой аномальностью задумываться – мозги закипят. А Глист знай себе ведет флайдарт, уверенно так, без суеты, а суета в мыслях – главный враг что для летчика, что для глубинника.
Хорошая штука флайдарт. Не был бы я глубинником, обязательно пошел бы в пилоты, да теперь уж поздно. Скорость на высоте совсем не чувствуется, только видно, как белое солнце ползет по небу и нехотя заваливается за горизонт. Часа два летели в черноте под звездами, потом на снижение пошли, скорость об атмосферу гасить, а как пламя снаружи чуток поутихло, гляжу – удачно вывалились. Красиво даже: из ночи в рассвет. Вид океана в умеренных широтах совсем не такой, как в тропиках или у экватора, притом на воде там и сям масляные разводы, и мелкие суда ходят. Еще три минуты полета под облаками – и вот он, Поплавок.