Ватутин (Путь генерала)
Шрифт:
В этих условиях Советский Союз по-прежнему стоял один на один против фашистской Германии и подвластных ей государств, против агрессивных сил всего мира.
* * *
На этот раз ареной величайшего столкновения должна была стать Курская дуга и прилегающие к ней орловский и белгородско-харьковский плацдармы. Это произошло потому, что на исходе зимней кампании 1942/43 года здесь сосредоточились сильнейшие группировки войск, а фронт под Орлом, Курском и Харьковом принял своеобразное начертание, во многом предопределившее дальнейшие боевые действия.
Под Орлом фронт выдавался дугой на восток, здесь образовался
С белгородско-харьковского плацдарма также открывались оперативно-стратегические направления для ударов на восток и северо-восток в сторону Москвы. Этот плацдарм запирал пути на юг и юго-запад и являлся, по мнению все той же пристрастной к лихим ярлыкам фашистской пропаганды, «бастионом Германии на Украине».
Между этими двумя плацдармами резко выдавалась на запад Курская дуга. Отсюда для советских войск открывалась возможность нанести фланговые удары на север — по орловскому плацдарму — и на юг — по белгородско-харьковскому плацдарму. Но в то же время Курская дуга была уязвима с флангов.
Казалось, что наступлением от Орла на Курск и от Белгорода на Курск можно отсечь всю Курскую дугу с находившимися на ней войсками двух фронтов: Центрального под командованием генерала Рокоссовского и Воронежского под командованием генерала Ватутина. Полагая, что начертание Курской дуги дает возможность применить «Канны», германский генеральный штаб подвел на этот участок фронта свои основные, наиболее боеспособные войска.
Если в 1941 году германская армия наступала на огромном фронте от Белого до Черного моря и, продвинувшись на сотни километров, вышла к подступам
Москвы и Ленинграда, а в 1942 году, наступая на юго-западном направлении, прошла 500 километров и достигла Сталинграда и Кавказа, то летом 1943 года гитлеровцы намеревались наступать на фронте протяжением лишь в десятки километров силами более мощными, более оснащенными, чем в 1941–1942 годах.
Отрезав два фронта и объединив свои орловский и белгородско-харьковский плацдармы, гитлеровское командование рассчитывало открыть себе пути на восток, к Москве. Оно заблаговременно строило у Брянска концлагерь для русских военнопленных, планировало подачу железнодорожных эшелонов для вывоза их, обещало своим войскам миллион русских солдат в «мешке» под Курском.
Ставка Верховного Главнокомандования Советской Армии разработала оперативно-стратегический план, который предусматривал готовность советских войск на Курской дуге к жесткой обороне с последующим переходом в контрнаступление.
Сочетание обороны с контрнаступлением уже было победоносно применено советским командованием в 1941 году в битве за Москву и вторично принесло победу под Сталинградом. Но в 1943 году на Курской дуге этот способ был использован в отличных от прошлого условиях.
В 1941–1942 годах инициатива наступления принадлежала до известной поры гитлеровцам, и Ставка Верховного Главнокомандования, считаясь с преимуществом противника в количестве войск и в технике, вела активную стратегическую оборону. Затем инициатива действий была вырвана у фашистского командования, и летом 1943 года Ставка имела возможность упредить противника. Однако она дала возможность противнику начать боевые действия, глубоко уверенная в возможности создания мощной обороны, в победоносной силе, которую таит сочетание обороны с контрнаступлением.
Так, Александр Невский, знавший, что центр боевого порядка его войск выдержит сокрушительный удар войск, построенных таранящим клином, отдал инициативу наступления
Здесь надо отметить, что Ватутин предлагал свой план, о котором писал впоследствии Маршал Советского Союза А. М. Василевский.
«Предложение командующего Воронежским фронтом сводилось к тому, чтобы во взаимодействии с войсками Степного фронта, ударом на Белгород, Харьков упредить наступление противника и сорвать его сосредоточение.
Это предложение было отклонено Ставкой».
Ставка приказала встретить удар противника хорошо организованной обороной, измотать его при попытках прорыва и только после этого немедленно перейти в контрнаступление и добить основные силы врага.
Предложение Ватутина было для него не случайным — оно характеризовало его полководческое творчество и в то же время показывало, что Ватутин еще продолжает проходить школу советского полководческого искусства, в которой обязательно умение применять все формы борьбы.
Это не значит, что Ватутин не знал или не умел применять оборону. Он стремился всегда к наступлению не только потому, что в этом сказывался активный характер молодого генерала, а и потому, что верил в огромные силы советских войск в наступлении, потому, что знал, что для этого в стране есть огромные возможности. Стремление к наступлению отражает ту силу страны, которую ощущают наши генералы, планируя свои действия.
Верховное Главнокомандование Советской Армии учило наш генералитет решительному наступлению и активной обороне, но требовало экономить силы, учило побеждать малой кровью, и Ватутин продолжал проходить эту школу. Под руководством представителей Ставки продолжалось становление его как полководца.
Несокрушимая оборона — первое слагаемое стратегического способа борьбы, сочетающего оборону с контрнаступлением.
Сделать оборону непробиваемой обязан был на южном и юго-западном фасе Курской дуги Ватутин, а на северном и северо-западном фасе — Рокоссовский.
Ставка Верховного Главнокомандования предоставила им для этого все возможности. Титанические усилия советского народа обеспечивали победу Советской Армии.
На Воронежский и Центральный фронты прибыло сильнейшее пополнение, поступила боевая техника Близ Курской дуги расположились могучие резервы Ставки, готовые решительно и быстро поддержать действия обоих фронтов.
Ватутину и Рокоссовскому были указаны вероятные направления главных ударов противника.
Боевая страда для Ватутина началась задолго до того, как раздались первые выстрелы сражения, — командующий фронтом выигрывает сражение в значительной степени еще во время подготовки к нему.
Ответственность командующего Воронежским фронтом была велика. Располагаясь по дуге Курского выступа, соединения фронтов своими тылами сходились в центре. Армии, обращенные фронтом на запад, прикрывали тылы армий, оборонявшихся фронтом на юг, и наоборот. Такое расположение было чревато тем, что прорыв гитлеровцев на участке фронта одного соединения выводил их в тыл другим соединениям, а если бы противнику удалось выйти на тылы Воронежского фронта, он одновременно оказался бы в тылу у Центрального фронта. Против войск фронта гитлеровское командование сосредоточивало наибольшее количество сил, в том числе танковый корпус СС. В район Харькова продолжали прибывать все новые эшелоны танков, орудий, горючего. Отборные гитлеровские дивизии, потрепанные еще ранней весной, были отведены в тыл, доукомплектованы и теперь снова выдвигались к линии фронта