Вавилон и Ассирия. Быт, религия, культура
Шрифт:
Некоторые фермы, принадлежавшие Эсагиле, сдавались в аренду крестьянам, которые платили ренту в виде части продукции, тогда как на других фермах трудились рабы, бывшие собственностью храма. Большинство храмовых рабов было занято именно крестьянским трудом на сезонных сельскохозяйственных работах: они пахали, сеяли, собирали урожай, молотили, также они пасли стада скота и домашней птицы, принадлежавшие храму, были охотниками и рыбаками или кузнецами и плотниками и чинили плуги и другую технику. И, что самое главное, были бригады как из храмовых рабов, так и из наемных работников, которые прикладывали нескончаемые усилия, чтобы содержать в порядке каналы для ирригации и навигации.
Среди людей, не относящихся к храму, самой низшей категорией с правовой точки зрения был, конечно, раб, хотя уровень жизни раба в зажиточном хозяйстве мог быть гораздо выше, чем свободного
Обязанности раба мужского пола, находившегося в частной собственности, сводились главным образом к ручному труду и зависели в некоторой степени от занятия или ремесла его владельца. Рабыни молодого возраста, вероятно, исполняли не только обязанности служанки при хозяйке дома, но и были наложницами либо хозяина дома, либо одного из его сыновей-подростков. Любые дети, рожденные рабыней, становились рабами, если только глава семьи официально не признавал их своими собственными детьми, что, вероятно, случалось лишь тогда, когда его жена была бездетна. Когда рабыня старилась и теряла красоту, ее использовали на таких работах, как перемалывание зерна или ношение воды и т. д. Во времена Навуходоносора в среднем доме было два-три раба, хотя, конечно, средние цифры не отражают полноты картины: богатые семьи могли владеть значительно большим количеством рабов, а бедные – не иметь их вовсе. Есть примеры некоторых богатых семей, в собственности которых находилось сто или более рабов, но большинство из них использовались для обработки земли или в мастерских и не включались в число домашних.
Рис. 67. Дом в эпоху Навуходоносора
Свободные люди могли заниматься многочисленными ремеслами, хотя нельзя сказать, что любой отдельно взятый человек имел широкий выбор ремесел или профессий. Принцип наследственности был очень силен, и были очень велики шансы, что человек пойдет по стопам своего отца. В Вавилоне времен Навуходоносора среди ремесел и профессий мы видим плетельщиков циновок, ткачей, каменщиков, прачек, ювелиров, рыбаков, лодочников, кожевников и сапожников, кондитеров, пекарей, пивоваров, маслобойщиков, кирпичников, кузнецов, мельников, птицеловов, плотников, землекопов, стригалей овец – если упомянуть лишь некоторые из них.
Выучиться таким ремеслам и профессиям можно было главным образом пойдя в ученики либо к частному мастеру-ремесленнику, либо в гильдию. Получение официального образования было связано, вероятно, с храмами для тех, кто хотел изучать богословие, право или медицину, в основе чего лежало искусство писца, но какие-то подробности, относящиеся к этому периоду, нам неизвестны.
На вершине общественного устройства находился царский двор и царь, сам Навуходоносор. Навуходоносор нам наиболее известен как блестящий стратег и полководец, но здесь мы ничего не будем говорить о его армии или его военных операциях, так как это будет слишком похоже на все подробности, которые уже приводились в связи с ассирийской армией и рассматривались в главе 5. Помимо того что он был великим полководцем, Навуходоносор был великим строителем, и большая часть дворцов, храмов, укреплений и каналов Вавилона была восстановлена в годы его правления.
Среди придворных Навуходоносора были главным образом губернаторы провинций, военачальники, дипломаты, иностранные принцы, которых держали в заложниках, и члены царской семьи и другие родственники государя. Среди чиновников, которые были особо упомянуты при дворе Навуходоносора, были такие (если давать дословный перевод их титулов): главный пекарь, главный военный начальник (то есть главнокомандующий), человек при дворце (то есть лорд-гофмейстер), секретарь наследного принца и ответственный за гарем. Если только человеческая природа коренным образом не изменилась, то последний из упомянутых чиновников, вероятно, был евнухом; возможно,
Общий план главного дворца Навуходоносора был уже описан, а образ жизни в нем, вероятно, не очень заметно отличался от образа жизни при дворе Мари за 1200 лет до этого. Поэтому мы можем покинуть дворец и посмотреть теперь, как в это время жил простой свободный вавилонянин. Сначала мы можем рассмотреть, в каком доме он жил.
Не стоит ожидать, что частный дом в Древнем Вавилоне был в основном похож на дом в современном английском или американском пригороде. При строительстве дома вавилонянин преследовал две цели. Он хотел уединения (особенно это касалось его женщин) и убежища от палящего вавилонского солнца. Уединения он добивался, построив внешние стены почти без каких-либо проемов и расположив комнаты таким образом, чтобы они выходили только в центральный дворик. Защиту от солнца он получал, сделав стены своего дома из глиняных кирпичей до шести футов толщиной. Они могут показаться излишне массивными, но те, кто жил в Багдаде в домах с тонкими стенами, построенными по европейским стандартам, вместо традиционных для Месопотамии домов, знают, насколько там неэффективны стены обычной толщины для защиты от солнца, если случится так, что сломается электрический воздушный кондиционер.
Думая о частном доме вавилонянина, мы должны представить себе центральный дворик, с каждой стороны которого есть входы в помещения (рис. 68).
Рис. 68. План дома
Самая большая комната всегда располагалась сразу же за южным выходом из внутреннего дворика. В этом не было ничего символичного: просто дело было в том, что вход в главную гостиную (разумеется, со стороны двора, а не улицы) должен был располагаться с северной стороны комнаты, подальше от солнца. Размер такой комнаты мог быть от 18 на 8 футов в самых маленьких домах до 45 на 17 футов в самых больших. Обычно эта большая комната также имела двери и в трех других стенах. Эти двери вели в другие помещения, расположенные позади и по бокам от главной комнаты тремя не связанными между собой анфиладами. В домах меньшего размера, конечно, могло и не быть некоторых вспомогательных помещений, тогда как в домах большего размера, с другой стороны, могло быть более одного дворика, и вокруг каждого – свои комнаты. Такие большие дома были, очевидно, собственностью богатых людей, а дополнительные дворики с комнатами вокруг них, вероятно, служили домами для женатых сыновей.
Дворики и полы в комнатах обычно выкладывали обожженным кирпичом, а иногда покрывали слоем смеси, состоявшей из битума и размолотой извести. Вероятно, такая отделка полов была очень схожа с той, что использовали в послевоенных домах, хотя она была более долговечной, и кое-где она еще крепка спустя 2500 лет. Вполне вероятно, что в более зажиточных домах полы покрывали шерстяными половиками, а в более бедных они представляли собой утоптанную землю, покрытую всего лишь тростниковыми циновками. Потолки, возможно побеленные, как, несомненно, и стены, делались из пальмовых балок, перекрытых тростником, а сверху – для защиты от солнца – был толстый слой глины. Высоко от пола в стенах комнат со стороны двора, где было возможно, но иногда обязательно с выходом на улицу делали небольшие вентиляционные отверстия, закрытые решетками из красной обожженной глины (рис. 69), для защиты от насекомых и змей, насколько это было возможно. Они не всегда помогали, и вавилонянин мог проснуться ночью и увидеть на постели змею, вползшую через вентиляционный ход и упавшую на него с потолочной балки.
Рис. 69. Терракотовая решетка, служащая окном
Греческий путешественник Геродот век спустя после Навуходоносора писал, что многие дома в Вавилоне имели три или четыре этажа. Если это было правдой или похоже на правду, то во времена Навуходоносора верхние этажи, возможно, представляли собой легкие деревянные конструкции, вероятно предназначенные для того, чтобы обеспечить уединение членам семьи, спавшим на крыше летом. Археологи не нашли следов лестниц на верхние этажи, но это не доказывает, что верхних этажей не было, так как лестницы вполне могли быть сделаны из дерева, от которого вряд ли могли остаться какие-либо следы, нежели от камня или кирпича.