Вавилонская башня круговых лабиринтов

The Babel of Circular Labyrinths

Действующие лица:

БОРХЕС – старый писатель

БЕАТРИС – молодая красавица

Декорация:

Библиотека, поздний вечер. Стол, стул, включенная лампа под зеленым абажуром. Вокруг – темнота.

(Вечер

в большой библиотеке. БОРХЕС, старый, ослепший писатель, сидит за столом в круге света от лампы с зеленым абажуром, перед ним старая раскрытая книга).

БОРХЕС. Почему слепой человек не может сидеть в темноте? И почему он переворачивает страницы? И почему ворон похож на письменный стол [1] ? Все в лабиринте загадка, естественно. Лабиринт сложен из загадок, как печная труба – из кирпичей. Слепец включает настольную лампу, потому что ему приятно чувствовать ее тепло на лице, тогда как вокруг прохладная библиотечная темнота. Он переворачивает страницы лежащей перед ним раскрытой книги, перевода на английский «Дон Кихота», потому что ему нравится ощущать бумагу подушечками пальцев, а также запах старых деревьев и клея, сваренного из костей мертвых лошадей. Черный юмор, если вспомнить о Росинанте. Что касается ворона и письменного стола… (Пауза. Он прислушивается). Я слышу шаги. Кто-то вошел в лабиринт. Здесь, в Вавилонской библиотеке, в Зеркале загадок, в центре Кругов руин, в Саду расходящихся тропок, кто-то крадется в темноте. (Пауза). Я улавливаю аромат духов. Думаю, это можно истолковать как многообещающее развитие ситуации. Выходи из тени, дорогая моя. По твоему запаху я могу сказать, что ты прекрасна. И даже если в этом я ошибся, я требую, даже не думай разочаровывать меня, ибо то, что мы любим, всегда, в конце концов, произведение искусства, созданное у нас в голове, а цель искусства – совсем не отражение того, что можно увидеть. Цель искусства – сделать видимым. Так сказал Пауль Кли, и я много лет наслаждаюсь, не видя картины. У тебя есть дар речи, дитя? Пожалуйста, выйди в свет, чтобы я смог лучше тебя разнюхать. Тепло от лампы вступит в алхимическую реакцию с твоими духами и потом,

и при удаче запах этот совершенно меня опьянит. (Пауза. Потом БЕАТРИС выходит в свет. Красивая молодая женщина, одетая по моде 1929 г.). Так-то лучше. Почему бы тебе не сказать, кто ты?

БЕАТРИС. Вы меня не узнаете?

БОРХЕС. Я слепой.

БЕАТРИС. Это означает, что вы не можете меня узнать?

БОРХЕС. Это означает, что я больше не стреляю из арбалета. Но голос твой мне знаком, а пахнешь ты, как женщина, которая мне раньше снилась.

БЕАТРИС. Так больше я вам не снюсь?

БОРХЕС. Ты пахнешь, как Беатрис Витербо. Точнее, как женщина, которую я назвал Беатрис в одном рассказе [2] . Но ты, конечно же, не она.

БЕАТРИС. Почему? Почему не она? Почему мне не разрешается быть той, кто я есть?

БОРХЕС. Потому что она умерла.

БЕАТРИС. Но как может умереть персонаж рассказа?

БОРХЕС. Женщина, которую я любил, умерла. Женщина в рассказе – кто-то еще.

БЕАТРИС. Любая женщина, которую любишь, всегда кто-то еще. Та, которую любишь, совсем не та, кого любишь. Возлюбленная всегда произведение влюбленного. Вы сами только что это признали. Если я – не женщина, которую вы любили, и ее звали не Беатрис, или женщина в рассказе не была женщиной, которую вы любили, тогда я – женщина, которую они обе видели, когда смотрелись в зеркало, или женщина, которую, по вашим представлениям, они видели, когда смотрелись в зеркало, и я пришла к вам из глубин лабиринта зеркал, чтобы сделать вам подарок. (Кладет перед ним на стол нож

Конец ознакомительного фрагмента.