Вайандоте, или Хижина на холме
Шрифт:
Как это было ни тяжело, но необходимо было покинуть место, где колонисты провели столько счастливых дней. И Роберт с Мод начали приготовляться к отъезду. Бекман узнал, что между молодыми людьми давно уже существует взаимная склонность, и советовал немедленно же обвенчаться.
— Ты мой пленник на честное слово, Роберт, — говорил полковник Бекман. — Если ты теперь обвенчаешься в Альбани, на тебя не посмотрят, как на шпиона королевских войск: все поймут,
Мод поняла всю важность этого довода и дала согласие на немедленную свадьбу, несмотря на грустные события последних дней.
Через несколько дней все уехали в Альбани.
Бекман вскоре выхлопотал, чтобы Роберта обменяли на пленных американцев, а Джойса принял в свой полк. Из него вышел бравый воин. Он скоро получил чин сержант-майора, затем был сделан поручиком и, наконец, адъютантом. В американской войне за независимость это был один из лучших офицеров национального ополчения.
Счастлива была судьба Блоджета. Он служил в федеральной армии вместе с Джойсом и своим умом и храбростью быстро выдвинулся вперед.
В Бекмане памятная ночь нападения на «хижину» навсегда оставила неизгладимый след: улыбка с тех пор никогда не появлялась на его лице, и только смерть на поле битвы, которая застигла его незадолго до заключения мира между воюющими сторонами, прекратила его душевные страдания.
В 1783 г. была признана независимость тринадцати американских штатов. Фермы поселенцев опять ожили для мирного труда, и страна вернулась на путь культурного развития.
Через несколько лет, в 1795 г., Роберт Вилугби и Мод посетили «Бобровый пруд».
Время пролетело над «хижиной на холме», как будто не затронув ее. Дом, как прежде, имел суровый вид, и все в нем осталось без перемены.
Тропинки всюду заросли травою. Еще давно вместе с Джеми Алленом Мод посадила кусты сирени, и теперь они пышно разрослись.
Вилугби подошли к этим кустам, и вдруг Роберт вздрогнул: за ними послышались чьи-то голоса. Роберт хотел уже сказать, чтобы их оставили одних, но Мод его остановила.
— Подожди, Роберт, — сказала она, — мне, по-видимому, знаком этот голос; я как будто когда-то давно слышала его.
— Право, Ник, ты только и годишься на то, чтобы снимать скальпы, — говорил кто-то с сильным ирландским акцентом. — Смотри, вот тут могила его чести, тут покоится его добрая супруга, а тут мисс Белла…
— А где же сын? Где вторая дочь? — спросил другой неизвестный.
— Они здесь, — ответил Роберт, раздвигая кусты. — Я — Роберт Вилугби, а вот моя жена, Мод.
Мик
Несколько минут все молча смотрели друг на друга.
Роберт и Мод еще дышали здоровьем и свежестью. Мик сильно постарел, обрюзг от вина и походов. Лицо его было испещрено шрамами, полученными в битвах. Штаты выдавали ему небольшую пенсию, выслуженную тяжелым трудом и ранами — трофеями его боевых подвигов.
Тускарора изменился еще сильнее. Выцветшие глаза смотрели из-под седых бровей уже не так сурово, как в былые годы. Он тревожно посмотрел на «хижину». В эту минуту оттуда вышел Вудс и бросился к своим бывшим воспитанникам. Он один оставался в заброшенной «хижине на холме».
— Подойдите сюда, Вилугби, — сказал капеллан, — мне надо сообщить вам тайну.
Ник стоял, склонив голову; грудь его высоко поднималась от волнения: он знал, какую тайну разумел старый священник.
Скоро Вудс и Роберт вернулись к остальным. Лицо Роберта было пасмурно, брови его сдвинулись. Капеллан сообщил ему, кто был виновником смерти капитана, но умолял Роберта простить Ника. Вилугби обещал ему, хотя и скрепя сердце. На индейца он взглянул с отвращением.
— Ник, я все рассказал ему! — сказал Вудс индейцу.
— Как! Он знает? — воскликнул тот, вздрогнув.
— Да, Вайандоте, — ответил Роберт, — и мне очень горько было слышать это.
Ник казался страшно взволнованным. Он взял томагавк, подал его Роберту и сказал:
— Ник убил капитана, убейте Ника!
Ожидая удара, он опустил руки и наклонил голову.
— Нет, Вайандоте, — ответил Роберт с дрожью в голосе, — нет…
Тускарора улыбнулся кроткой улыбкой, схватил руку Роберта и прошептал:
— Ник помнил добро… Вайандоте не забывал обид…
Старик не выдержал душевного потрясения, и седой тускарора упал. Прошло несколько секунд, и Вайандоте не стало.
Роберт и Мод провели в долине месяц.
Ника похоронили в густой заросли. В день своего отъезда Вилугби посетили могилы. Мод горько плакала над ними. Потом муж взял ее за талию и, медленно уводя, сказал ей:
— Вайандоте был истинным сыном своего народа. Он был безжалостен в своем мщении, но он помнил и ценил доброту моей матери и пролил свою кровь за нее и ее дочерей. Без него и моя жизнь была бы лишена твоей любви, моя бесценная Мод! Он не забывал добра, но не мог простить и обиды…
1843