Важняк из двухтысячных. Внедрение в ЧК
Шрифт:
– Или вот! – я беру следующую папку – некий Сидоров, слесарь завода "Ремарт", пишет донос на инженера завода Косолапова, якобы тот готовит диверсию на заводе. Наши доморощенные борцы с контрой даже не наводят справок на заводе о личности доносчика, а мы вот не поленились – оказывается Сидоров постоянно находится пьяным на рабочем месте, гонит один лишь брак и инженер завода пригрозил его уволить или перевести в дворники.
– И так практически во всех делах. Мне даже представить страшно, сколько невиновных расстреляли по фантазиям этих Агоянца и Быстрова.
– Ну, допустим. – наш начальник встал и прошелся по кабинету – Что вы за вывод в деле по убийство продотрядовцев в Горелом сделали? Вы практически оправдываете убийцу!
– Разве не могут быть преступниками бойцы продотряда? – удивился мой брат и я его поддержал:
– В ряды борцов с контрой пролезло много бандитов, желающих с помощью полученной власти и винтовки плевать на законы, жрать самогон и и отнятое у крестьян сало. Если бы на вашу жену полезли пьяные вусмерть эти так называемые борцы за Советскую власть, вы бы, товарищ председатель следственной комиссии за свой револьвер то не схватились? – я посмотрел на нервно скривившегося начальника и через пять минут молчания тот наконец-то разродился – Что ж, братцы Сорокины! Идемте к председателю, пусть он порадуется вашим находкам.
Председатель Тамбовской ГубЧК Якимчик, ознакомившись с нашими выводами, закрыл паки, которые на выбор принес ему наш руководитель и закурил, задумчиво пуская кольца дыма в потолок. Затем посмотрел на начальника следствия, сидящего за приставным столом и на нас с братом, вытянувшихся в струнку и замерших под взглядом местного вершителя человеческих судеб. – Садитесь, товарищи! в ногах правды нет.
Мы сели напротив нашего начальника на жесткие неудобные стулья и ожидали вердикта Якимчика.
– Вижу, действительно, товарищи из отдела по борьбе с контрреволюцией перестарались. А что делать? И где прикажите мне найти профессионалов?
– Может из бывших жандармов кого привлечь? – закинул удочку я нашему еврейчику. – Из тех, кто занимался поиском шпионов германских, к примеру. Жалко терять таких профессионалов, можно и из уголовного сыска кого поискать. Конечно же, к работе привлекать тех, кто не проливал кровь пролетариата и подпольщиков. Товарищ Троцкий же не брезгует брать красными командирами бывших царских офицеров.
В этот момент на столе Якимчика зазвонил телефон.
– Да, я! Что! – Председатель ГубЧК вскочил и нервно налил другой рукой в стакан воды из графина. Левая рука с трубкой телефонного аппарата подрагивала. – Хорошо! Я немедленно приступаю к эвакуации. – положив трубку, главный чекист тамбовской губернии обвел нас взглядом и сел – Белые прорвались в наш тыл, целый корпус под командованием Мамонтова рвется к Тамбову. Немедленно готовимся к эвакуации, все секретные документы готовить к отправке в Воронеж. Свободны, товарищи!
В опустевшем кабинете Якимчик ненадолго задумался – Что делать с этими братьями Сорокиными. Слишком умные, бля. Их непосредственный начальник вчера после совместного распития реквизированной самогонки предположил, что недолго ему над этими Сорокиными командовать – с его отсутствием образования недолго начальником следствия оставаться.
Мда! Эти Сорокины, особенно старший, на отделе могут и не остановиться. Так и и его место со временем занять могут. Кстати! Был же запрос из столичного аппарата ЧК – просили выделить им грамотные кадры. Вот я и выделю двоих самых грамотных, даже характеристики дам такие, что этих умников хоть начальниками отделов ставь. Вот пусть они в Москве контру выпускают, а мне показатели не портят!
Мы с братом и еще трое сотрудников часа три грузили пачки документов, в том числе и дела задержанных на две телеги, затем нас вызвали к Якимчику, который вручил нам документы на перевод в Москву, поздравив с продвижением по службе. Александр растерянно на меня посмотрел и я подмигнул ему. Затем обратился к Якимчику с просьбой немного задержаться в Тамбове с целью подготовки диверсии против белых. Пришлось минут сорок выкладывать свои идеи и выслушивать возражения
Вернувшись со службы, внесли в нашу квартирку завернутые в куски брезента две винтовки, одна из которых была оборудована оптикой и наша тетка всплеснула руками – Вы для чего, племяннички, столько оружия в дом принесли?
Сашка достал из-за пазухи завернутые в тряпицу кусман сала полкило весом примерно и кирпич ржаного хлеба, которые нам выдали в ЧК в качестве прод-пайка. – Тетя, смотрите что мы принесли! Картоха у нас еще осталась?
– Кормильцы вы мои! Садитесь к столу – Картошка с лучком уже час как вас дожидается. Опять вы так поздно из своей чэ-ка вернулись!
– тетка смахнула слезу и выставила на стол чугунок одуряюще пахнущей картошки, приправленной растительным маслом.
– Откуда маслица взяла, тетя? – Александр помыв руки в рукомойнике, вытер их вышитым рушником. – Вчера, вроде его не было.
Тетка отложила в сторону вилку с картофелиной, и жалобно вздохнула – Пришлось серебряную сахарницу на рынке отдать буквально за бесценок. Всего литр масла удалось за нее выручить. На рынке слухи – вроде белые фронт прорвали и скоро под Тамбовом будут. Правда это или брешут?
– Да нет, правда, к сожалению. Только белым недолго праздновать победу – им быстро наши настучат по сусалам! – я нарезал сала и хлеба, поставил чайник, затопив дровами плитку. Быстро поужинав, братья тут же заняли свои койки, мгновенно погрузившись в сон. Тетка, глядя на своих измотанных племянников, вздохнула и тоже прошла за ширму, где стояла ее железная кровать.
Церковь была построена по образцовым проектам девятнадцатого столетия – огромная, монументальная, с массивной главой и многоярусной колокольней. Сразу же после постройки она стала главной доминантой старого городского района.В одна тысяче шестьсот сорок втором году возле Студенца была заложена деревянная церковь в честь Святой Троицы. Она располагалась в Пушкарской слободе, определившей второе название церкви: Троицко-Пушкарская (ныне это место пересечения ул. Советской и Московской). Во второй половине восемнадцатого века уже упоминается двухэтажная деревянная Троицкая церковь. В одна тысяче семьсот семьдесят первом году вместо обветшавшей деревянной церкви была построена двухэтажная каменная церковь. Отсутствуют описания архитектурных достоинств или недостатков новой церкви, но сохранились отрывочные свидетельства о том, что вид каменного храма в течение многих лет радикально менялся за счет многочисленных пристроек. Общая композиция церкви создавалась постепенно в течение десятилетий. Со временем в сводах боковых пристроек обнаружились трещины, храм был полностью разобран, а на его месте появился новый – величественный, пятиглавый. Строительство храма осуществлялось в одна тысяче восемьсот сорок шестом году на средства прихожан и крупные вклады тамбовских купцов; Малина, Жемарина и Мандрыкина. Эти годы были временем широкого церковного строительства в Тамбове, осуществлявшегося под непосредственным руководством епископа Тамбовского и Шацкого Николая. Архитектура нового храма соответствовала русско-византийскому стилю, повсеместно принятому в России. Новый храм имел три престола – в честь Святой Живоначальной Троицы, Рождества Пресвятой Богородицы и Святителя Николая. Как священная реликвия в Троицкой церкви хранилась древняя икона Николая Чудотворца. Помощь и заступничество Святителя Николая Чудотворца снискали ему особое почитание среди верующих, поэтому множество церквей и приделов Тамбовщины были освящены во имя этого святого. Освящал новый придел во имя своего Небесного покровителя епископ Тамбовский и Шацкий Николай. Все эти обстоятельства обусловили еще одно название церкви – Никольская.