Вдаль от скуки
Шрифт:
Когда она наконец зашла домой, собравшись с мыслями, Саша ожидал благодарности, но понимая, что её не будет, молча развернулся и ушёл. Однако, пройдя немного, Катя всё-таки решила поблагодарить его, открыв окно.
– «Спасибо, что проводил меня», – произнесла она, и в её голосе послышалась искренность. Саша расцвел от этих слов, внутри него словно распустился цветок, удивительно теплый и радостный.
Закрыв окно, Катя села на свою кровать. Рядом с ней лежал кухонный нож, который она инстинктивно достала, как будто искала защиту. Включив ноутбук, она начала обрабатывать запросы, оставленные ей, пока она была
Наконец, утомлённая, Катя заснула. Но её сон был лёгким, полным тревожных образов. Бабушка разбудила её, и, заходя в свою комнату, Катя посмотрела в окно, заметив силуэт.
Она быстро, с испугом, легла на кровать, сердце бешено стучало. «Что это было?» – промелькнула мысль. Боязнь охватила её, и, медленно поднимаясь, она вновь заглянула в окно, но там не оказалось ничего, кроме тихой ночной тьмы.
«Вот же, всё это из-за этого деда, мерещится» всякое», – пробормотала она, всё ещё ощущая дрожь. И, закрыв глаза, она снова уснула, надеясь, что в сновидениях её не найдёт тот непонятный страх.
Проснувшись утром, Катя не могла вспомнить, когда в последний раз поднималась так рано. Обычно она просыпалась к обеду, но сегодня решила взять себя в руки и приступить к работе, которую не смогла доделать накануне. Она собрала волосы в тугой пучок, сделав это на автомате, и подняла одну ногу, словно настраиваясь на волну активности.
Перед ней на экране ноутбука горели строки кода и эскизы дизайна. В её планах было закончить разработку дизайна для сайта. Она сосредоточилась на каждой мелочи, всё время чувствуя, как каждый штрих приближает её к завершению. Когда она, наконец, закончила чуть больше трёх часов ей понадобилось, вытянулась в удовлетворении от выполненной работы, ей стало легче – впереди был поздний завтрак.
На кухне её ждала привычная перловая каша. Которую она не любила.
– «Сейчас получу деньги», – произнесла она с улыбкой, обращаясь к бабушке, – «куплю лапшу быстрого приготовления и тебе закажу пульт для телевизора. Наверняка ты уже намучилась, вставая каждый раз, чтобы переключать каналы».
Бабушка, сидя рядом и наблюдая за ней, покачала головой.
– «Ой, не надо, Катька, не стоит тратиться. Лучше отложи себе на чёрный день», – ответила она с заботой в голосе.
Катя присела на мгновение, размышляя о бабушкиной мудрости, но уверенность быстро овладела ею.
– «Нет, я куплю! Как только деньги поступят, я больше заработаю – где-то восемь тысяч с вычетом комиссии», – улыбнулась она, чувствуя, как её мечты об удобстве становятся всё ближе к реальности.
Взгляд бабушки стал мягче, и хотя она продолжала настаивать на бережливости, в её глазах читалось тепло и гордость за внучку.
На телефон пришло уведомление, и Катя с радостью прочитала, что заказчик оплатил её труд. Она моментально вывела деньги и, как и обещала себе, направилась в магазин. В деревенском магазине, наполненном простыми товарами, она начала загружать в пакет сладости, полуфабрикаты и любимую лапшу быстрого приготовления.
В этот момент в магазин вошёл Глеб Эдуардович. Катя, увидев его, подумала: "Только его здесь и не хватало". Её внутренний голос предупреждал об его настойчивом взгляде, и она решила, что если он снова начнёт на неё пялиться, она вмажет ему.
– «Катенька, добрый день! Затариваешься?» – поздоровался Глеб с продавщицей, а затем с ней.
Катя кивнула, её настроение стало ещё хуже.
– «С тебя, Екатерина, две тысячи», – произнесла продавщица.
Катя достала телефон, собираясь перевести деньги, но продавщица покачала головой.
– «Ой, а у тебя нет налички?»
– «Нет», – ответила Катя, чувствуя, как внутри её охватывает тревога.
– «Тут и банкомата нет, чтобы снять деньги или хотя бы оплатить картой», – добавила Катя с состраданием.
Раздосадованная, Катя начала ставить вещи обратно на полку. Ей не хотелось брать в долг, но в этот момент Глеб Эдуардович произнёс:
– «Катенька, дочка, положи обратно эти вещи в пакет, я оплачу».
– «Нет, не надо», – быстро ответила она, ощущая прилив гордости. – «Я оплачу потом».
Старик протянул две тысячи продавщице.
– «Возьмите за неё».
Катя в ужасе уставилась на Глеба Эдуардовича. Она не знала, что делать, и произнесла:
– «Давайте я вам переведу!»
– «У меня нет карты», – ответил он с непринуждённым тоном. – «Это для меня мелочи. Оставь, иди домой».
Почувствовав волну стыда, Катя не увидела возможности отказаться. Она вышла из магазина, чувствуя, как её гордость возмущённо дрожит внутри. На улице её встретила старая красная "Волга", припаркованная у обочины. Она подумала, что это была машина Глеба Эдуардовича – ещё одна деталь, которая подтверждала его уникальное, старомодное обаяние. Автомобиль выглядел неопрятно, с множеством мелких царапин и потёртостей, но при этом источал ауру надежности и истории. Старик, сидя в таком автомобиле, словно сам был частью этой эпохи, которая постепенно уходит в прошлое, оставляя за собой только воспоминания и лёгкую тоску.
Катя села на свой велосипед, загрузив пакеты на руль, и, обрадованная, поехала домой. Она наслаждалась свежим воздухом и тесной связью с улицей. Но вдруг, в самый неподходящий момент, цепь слетела, и велосипед потерял управление.
Не успев сообразить, что происходит, Катя с глухим ударом врезалась в стену. Удар был сильным: её штаны ободрались, а одна коленка распухла и начала кровить. Боль пронизала её ногу, и она медленно стала подниматься, ощущая, как обжигает боль.
Подняв велосипед, она заметила, что пакет с покупками остался цел, но колесо её старого верного транспорта сейчас было повреждено. Оно подло скривилось в результате столкновения, и восстановить его было невозможно. Не зная, что делать дальше, Катя стояла в растерянности, прислушиваясь к собственным мыслям и ощущая, как страх охватывает её.
Через несколько минут к ней подъехала старая красная "Волга". Из машины выскочил Глеб Эдуардович, обеспокоенный.
– «Катенька, что случилось?» – воскликнул он, увидев её колено, обмотанное кровью.
Не тратя ни секунды, он открыл багажник, достал аптечку и, принёсшись к ней, начал обрабатывать рану антисептиком. Катя при этом морщилась от боли, стараясь не показать свою слабость.
– «Сейчас, сейчас, потерпи», – говорил Глеб, успокаивая её. Он достал вату и бинт, готовясь остановить кровь.