Вдох-выдох
Шрифт:
– Прости, малышка, но ты не в моем вкусе! – это правда, Артем больше любит блондинок, повыше, да и к тому же, часто, она больше смахивала на подростка, чем на женщину. Может, конечно, только для него, но ни о чем подобном, он даже не помышлял.
– О боже… – осознавшая свою оплошность, Титова залилась краской, скрыть это она попыталась, пряча лицо в ладонях. Черт, он ее облапошил. Даже не собирался исполнять угрозу, прекрасно зная, что она и без этого достаточно испугается. – Простите! – девушка лишь на секунду снова подняла взгляд на Артема, а увидев, как тот еле сдерживается, чтобы снова
– Нет, конечно, если ты настаиваешь, я могу передумать…
– Нет! – Саша так резко выпрямилась, что Артем таки не смог сдержаться, опять заливаясь смехом. Проходи кто-то мимо двери в этот момент, подумал бы, что пленницу решили взять смешливым измором.
Когда мужчина чуть успокоился, да и Саша перестала чувствовать себя так глупо, девушка все же попыталась оправдаться:
– Самарский хочет, чтобы я любой ценой помогала ему обвести вокруг пальца собственного отца… – сказала, а только потом подумала, что, наверное, зря. Ведь Артем помогает ему в том же. Он не тот, кому можно жаловаться на свою тяжкую долю.
– Позволишь дать тебе совет? – Артем чуть отступил. Он сам бы не сказал почему, но ему захотелось попытаться ей помочь или хотя бы понять. Саша кивнула. – Все решается не тут, не в этой комнате. Поверь, Ярослав Анатольевич получает то, что хочет. Он получит это и без твоей … помощи. Просто так оправдывается твое тут пребывание. Лучше так, Саша. Ведь оно может оправдываться и по-другому. Подумай об этом.
Сработало. Саша действительно задумалась. От нее же и правда зависит не многое. Совсем не так много, как она сама на себя пытается взвалить.
– Но я же обещал ответ на один вопрос, я о своем обещании помню, готов выслушать.
– Чемодан. Вы… – под чуть насмешливым взглядом Саша исправилась, – ты говорил, что из гостиницы привезли мой чемодан, когда я смогу получить свои вещи? И сумку.
– Вещи завтра, а вот сумку… Она не у меня. Это нужно спрашивать у Ярослава Анатольевича. Хотя зачем тебе сумка? Телефон, документы тебе не отдадут, а сама по себе она особой ценности не представляет. Или…
– Нет. Не представляет, просто я хотела получить обратно свои вещи.
– Я могу спросить у Ярослава Анатольевича, думаю, он не будет против…
– Нет! – уже дважды за меньше чем минуту, Саша его перебила. – Не нужно спрашивать.
– Как знаешь, Александра Константиновна. – Артем сделал в сторону двери несколько шагов, а когда поравнялся с Сашей, оглянулся, снова чуть сузил глаза, рассматривая девушку, как бы изучая. – Хотя, может я погорячился? Насчет не в моем вкусе?
Как он и думал, только немного расслабившаяся девушка, вновь моментально напряглась, схватилась за спасительную ручку. Похожа на перепуганного зайца. Усмехнувшись, Артем спокойно пошел дальше к двери.
– Меня можешь не бояться. Обещаю, я тебе вреда не причиню. Я просто пошутил, – снова улыбнувшись, мужчина вышел.
Если физически они и правда не причинили ей вреда, то морально Саша чувствовала себя совершенно истощенной. Пошутил… Его шуток и угроз Самарского вполне достаточно, чтобы руки еще долго тряслись, не переставая.
– Так что, я готовлю документы? Сливаемся? – Титов сидел в кабинете со своим старшим юристом, заместителем, большим специалистом своего дела и человеком, которому, наверное, доверял в фирме больше других.
– Нет. Я не допущу, чтоб этот щенок помыкал мной, как и когда ему захочется. Не дорос еще сопляк, чтоб за шантаж браться!
– Что мы тогда делаем? – Ковальский Эдуард, тот самый юрист, знал Титова долго, достаточно долго, чтобы понимать – задавать вопросы о причинах ему сейчас не следует, его должны волновать лишь указки к действиям.
– Ничего, я отказал журналу в интервью, помнишь? – собеседник кивнул. – Скажу, что передумал, дам интервью, где расскажу о серьезности своих намерений. Я не собираюсь плясать под дудку Самарского, сначала мы возьмем тендер, а потом он получит по заслугам за то, что ввязался во взрослые игры.
Ни слова о Саше, это Эдуард тоже отметил. Лишь плоскость бизнеса, месть за то, что влез во взрослые игры, а не похитил дочь. Одно из двух: либо Титов пытается таким образом защититься сам от тех чувств, которые должны обуревать родителя, у которого пропал единственный ребенок, либо он просто не понимает, что же произошло.
– Ты знаешь, где они ее держат? – кроме всего прочего, Эдуард считал себя другом мужчины, и такие вопросы ему, как другу, были позволены.
– Нет, – Константин взял со стола дротик, метнул его в мишень на противоположной стене. Давно пора повесить там фотографию щенка. – Его не могут засечь.
– В офисе заседает Димочка Ермолов, помнишь, блондин? – Титов кивнул. – Самарский в отъезде.
– Еще бы… Искренне надеюсь, что этот придурок развалит Самарскому все к чертям, пока он сам пытается тягаться со мной!
– Я до сих пор не могу понять, Костя, как она оказалась в Париже одна? Ведь ты знал, что…
– Что? Что я знал? Я понятия не имел, что этот придурок возьмется за подобный абсурд! Я для того и отправил их подальше, чтоб не нарвались здесь. Вот откуда я должен был знать, что Самарский решит поиграть в похитителя?! – еще один дротик полетел точно в цель, но с фотографией было бы в разы приятней. – Он сделал ошибку, серьезную, непростительную. Он-то не знает, что я в эту игру уже не раз играл. И я готов играть до конца, а вот он нет. Он ничего Саше не сделает, я уверен, – третий, четвертый, пятый и шестой дротик были брошены молча, с такой силой, что Эдуарду даже захотелось подойти и проверить, не пробили ли они стену.
– С тобой хочет встретиться Шутов.
– Кто? – Константин резко обернулся, отвлекаясь от своего кровожадного занятия.
– Третий претендент, помнишь, «Билдинг фо»?
– Они еще не слетели? – много чести помнить компанию, появившуюся лишь затем, чтобы с треском провалиться.
– Нет.
– Удивительно. Что он за кадр? Я даже не слышал о таком. Запомнил бы.
– Я тоже. Говорят, всего лишь назначенный, а за ним стоят более серьезные люди.
– Кто?
– Если бы я знал… – Эдуард взял со стола друга фотографию – улыбающаяся Алекс лет шести на коленях у такого же солидного, серьезного как сейчас Титова, резкий контраст детскости и взросления, а ведь в детстве Титов должно было улыбался так же, как и его дочь.