Вдова на один день
Шрифт:
Владимир Петрович на мгновение застыл, потом ответил:
– Честно признаться, такая мысль не приходила мне в голову. Но лишь потому, что я убежден: такого не может быть.
– Почему? Все люди смертны! – заметил Гуров.
– Разумеется. Но я считаю, что Бояринова просто некому убивать. Объясню почему. Он, как я уже говорил, человек творческий. От криминала далекий. Ни в каких махинациях раньше замечен не был – крупных, разумеется, поскольку мелкие грешки свойственны абсолютно каждому человеку и на них даже не стоит заострять внимание. Причин, по которым его могли убить, просто
– А как же его долги? – напомнил Гуров. – Мы пришли к выводу, что он оставил в обиде не только вас одного!
– Но это же не причина для убийства! – возразил Владимир Петрович. – Для чего его убивать в этом случае? Наоборот, всем выгодно, чтобы он оставался жив и вернул долг!
– Чтобы другим неповадно было! – в сторону бросил Крячко.
– Такое, конечно, возможно, но это не тот случай. Во-первых, прошло не так много времени, и у всех еще есть надежда, что он заплатит. Во-вторых, я знаю круг его общения. В основном он ограничивается такими же людьми из музыкального мира. Там просто нет таких, кто стал бы учить его и других подобным способом. Максимум, что грозило Бояринову с этой стороны, это негласный бойкот. То есть с ним просто перестали бы иметь дело, он испортил бы собственную репутацию и не смог бы серьезно работать.
– А вы, Владимир Петрович? – Крячко прямо посмотрел на собеседника. – Разве вы сами не из таких людей?
Владимир Петрович поморщился.
– Вы, Станислав, не совсем верно меня представляете. Почему-то я кажусь вам этаким всемогущим, бездушным монстром, который готов раздавить любого, кто встанет у него на пути! А я просто добрый, очень гуманный человек, так что никаких репрессивных мер в отношении вашего Бояринова принимать и не думал! Я просто найду способ заставить его работать на меня. Просто работать, и все. Разумеется, на выгодных для меня условиях. Вот и все. Вы же почему-то считаете, что я какая-то акула!
И он расплылся в широчайшей улыбке.
«Ну вы, Владимир Петрович, чувствуется, тот еще у нас гуманист!» – отметил про себя Гуров.
– А разве это не так? – с вызовом сказал Станислав. – Или вы считаете, что я приму на веру ваши байки о том, что вы тихий пенсионер, который на свою скромную, честно заработанную пенсию отгрохал себе такие хоромы? Да еще у него осталось на благотворительность! Причем этот ваш домик наверняка не единственный, и вы здесь не живете. В собственный дом вы ни за что бы нас не повезли, чтобы не светить! Как видите, я с вами откровенен! – Крячко сделал упор на слове «я».
Гуров незаметно под столом придавил ступню Станислава своей ногой, чтобы не слишком зарывался. Они по-прежнему не знали, кто такой Владимир Петрович и чего от него можно ждать. Несмотря на безупречные манеры, которые он постоянно им демонстрировал, Гуров не сомневался, что этот человек может перемениться мгновенно. А сейчас им совершенно не было нужно обострения отношений. Сейчас главное – выбраться отсюда, а потом уже разбираться, кто он и что. А также в том, чем им может грозить эта встреча. Пока что особой опасности не ощущалось, разве что она залегла в уголках серых глаз «доброго, старого» Владимира Петровича.
Тот же выслушал Крячко совершенно спокойно, на его лице не дрогнул
– Уважаемый Станислав – простите, не знаю вашего отчества…
– Да чего там! – ухмыльнулся Крячко и подмигнул Владимиру Петровичу. – Друзья ведь!
– Так вот, вопроса об особенностях моей личности я предпочитаю не касаться, по одной простой причине – они не имеют отношения к теме нашего разговора. Могу лишь дать вам слово, что ни я, ни мои люди не убивали Бояринова. И сам я в душе убежден, что он жив. Посудите сами: если бы я знал, что Бояринов мертв, для чего мне вообще нужна эта беседа? Из моих каналов поступило сообщение, что некие люди в клубе интересуются пропавшим Бояриновым. Какое совпадение! – подумал я. Я тоже рад бы его найти. И послал своих людей проследить за вами. Следы привели их в лес, где мои люди избавили вас от необходимости копать собственные могилы. Думаю, что хотя бы за это я могу рассчитывать на некоторую вашу ответную любезность!
Станислав ничего не ответил, но взгляд его выражал, что уж от него-то любезностей ждать не приходится. Гуров решил смягчить ситуацию и вернуть разговор в деловое русло.
– Что ж, Владимир Петрович, давайте поможем друг другу, – сказал он.
– Так я об этом и твержу! – расцвел хозяин дома. – Более того, я… – Он задумчиво пошевелил губами. – Я считаю, что любой труд должен быть оплачен. Поэтому, если вы найдете Бояринова и передадите его мне, я готов вам заплатить. Скажем, пять процентов от той суммы, что он мне должен. Что скажете?
И Владимир Петрович обвел глазами обоих сыщиков, практически уверенный в положительном ответе. На сей раз усмехнулся Гуров. И обстоятельно пояснил:
– Владимир Петрович, как вы уже знаете, об исчезновении Бояринова поступило официальное заявление. Мы не будем называть имя заявителя, да оно вам и не нужно. Скажем только, что у этого человека проблема, подобная вашей. Правда, сумма существенно ниже… Это заявление принял Станислав Крячко, так что он будет заниматься этим делом вне зависимости, заплатите вы ему или нет.
– Я не наемник! – вставил Крячко.
– Мне очень приятно слышать, что остались еще люди, у которых есть понятие служебного долга, – с уважительными интонациями проговорил Владимир Петрович. – И они исполняют его бескорыстно.
– Никакой я не бескорыстный! – махнул рукой Крячко. – Если бы кто-нибудь решил меня отблагодарить за мою работу материально, я бы не отказался. Но, во-первых, только в такой последовательности. То есть сперва я делаю работу, а уж потом человек, если сам хочет, может проявить свою благодарность.
– Резонно, – заметил Владимир Петрович, с интересом слушая Крячко. – А во-вторых?
– А во-вторых, я вам не верю! – отрезал Станислав. – И вообще мы так и не знаем о вас ничего, хоть вы и пытаетесь нас убедить, что это совершенно неважно. А заключать сделки с человеком, который неизвестно на что способен, я считаю глупым.
– Я тоже, – кивнул Владимир Петрович. – Вы, Станислав, признаюсь, удивили меня. Я вас еще больше зауважал.
– Оставьте! – отмахнулся Крячко. – И давайте уже заканчивать эту бодягу!