Вдова живого мужа
Шрифт:
— Что же вы, Танечка, не стесняйтесь!
Но и тогда она протянула чуть дрогнувшую руку к пирожку, аккуратно взяла и откусила маленький кусочек. Только худенькая шейка её подвела лихорадочно сглотнула этот кусочек и замерла в ожидании следующего. Но Танечка не пошла у неё на поводу, а просто медленно отпила из кружки глоток чая.
К сожалению, голод — такая мерзкая штука (Ян знал это по себе), он не хочет считаться ни с какими правилами этикета. Как Танечка ни тянула время насыщения, а пять пирожков её маленький ротик аккуратно сжевал, она даже не заметила, что мужчины почти ничего не едят, так вся была погружена в контроль над своим голодным существом. Наконец она отодвинулась от стола, продолжая глазами ласкать оставшуюся еду.
— Предлагаю то, что осталось, разделить поровну, — предложил Головин.
— Только не это! — преувеличенно возмущенно запротестовал Ян. — Мне ещё на вокзал — профессора встречать, вечером — на свадьбу, что ж я, так и буду со свертком таскаться? Делите между собой!
— А у меня через час совещание в Наркомздраве! — поддержал его игру Федор. — Представляю, как я заявлюсь на него с пирожками. Нет уж, избавьте… Танечка, вы не могли бы взять сверток с собой?
— Я? Так много? Что вы, я не могу!
— Маму угостите.
— Да и не выбрасывать же добро! — грубовато подвел итог спора Ян и сам завернул оставшиеся пирожки в газету.
— Теперь пора познакомиться и поближе, — предложил Головин, — для чего попрошу вас пройти в большую комнату… Поскольку вам предстоит впредь работать вместе, лучше сразу приступить к делу… Краткий экскурс в то, как мы встретились с Яном, прозвучит попозже. Начнем с дамы. Пригласили меня к ним в дом по просьбе Таниной мамы как консультанта по нервным заболеваниям. Дело в том, что накануне Танечка перенесла брюшной тиф, после которого в ней стали замечаться некоторые не присущие обычным людям способности. Мама беспокоилась, не перейдет ли эта легкая форма какого-то неизвестного заболевания в мозговую горячку?! Покажем ему, Танечка?
— Давайте покажем, Федор Арсентьевич, — улыбнулась девушка, а Ян заметил, что лихорадочный блеск из её глаз пропал, уступив место мягкому теплому сиянию, и попенял заодно себе на прежнюю незаинтересованность: он, оказывается, не знал — или не помнил! — отчества своего друга!
Головин достал из шкафа черную повязку и улыбнулся вопросительному взгляду Яна.
— Заинтригован? То ли ещё будет!.. Давай для начала завяжем глаза тебе. Повязка достаточно плотная? Подглядывать не сможешь? Сколько я показываю пальцев?
Ян хмыкнул.
— Ты ещё спроси, кто сидит за стенкой!
— И спрошу, — Федор снял с его глаз повязку. — Только не у тебя!
Они с Татьяной переглянулись.
— Ты же раньше видел! И не за одной стеной, за несколькими — вспомни замок!
— Видел, — согласился Ян, — но как это у меня получалось, до сих пор не знаю. Причем видел не тогда, когда самому этого хотелось, а вроде ни с того ни с сего. Вроде в мозгу что-то щелкало, и возникала картина…
— Танечка, вы готовы?
— Готова! — она опять просияла глазами, и Ян подумал, что это сияние имеет такое странное свойство: в её глаза все время хочется смотреть.
Головин завязал девушке глаза.
— Чтобы ты не думал, будто мы сговорились и дурачим тебя, будешь экзаменовать Таню сам.
Что это задумал Федор? Подшутить над ним? Уверовав в свои необычайные способности, Ян постепенно поверил и в то, что у других людей их быть не может. По крайней мере, не у таких, как эта девчонка, которую от голода ветром качает!.. Но никакого намека на шутку или розыгрыш в глазах Федора он не прочел и нерешительно поднял перед глазами Тани — вернее, перед черной повязкой на её глазах — четыре пальца.
— Сколько?
— Четыре, — не колеблясь ответила она.
— А теперь?
— Два.
— Хватит пока, — Головин сжал в кулак пальцы Яна, которые тот пытался сложить в новое число. — Все равно, для Танечки это — детская забава. Правда?
— Правда, — улыбнулась девушка.
— У тебя нет с собой газеты?
— Есть, — Ян в последнее время покупал их по просьбе Скальпеля, который терпеть не мог в непогоду выходить из общежития и порой, валяясь на кровати, ухитрялся даже пропускать занятия. А уж дойти до газетного киоска…
Федор развернул перед девушкой газету. Она помолчала, будто вглядываясь, а потом прочла:
— "Действующие части Красной Армии очистили Приамурье от остатков банд атамана Малышева".
Не веря своим глазам, Ян выхватил у Федора газету, перечитывая заголовок про себя.
— Не верится? — усмехнулся тот. — И мне не верилось. Представь себе мое удивление, когда не где-нибудь в Азии или Африке, а у нас, в России, я увидел подтверждение тому, о чем прочел однажды в древней буддийской рукописи. Это был перевод с монгольского, и я грешил было и на неправильный перевод, и на то, что это была просто умело поданная сказка… Научить видеть человека с закрытыми глазами, видеть на расстоянии, видеть сквозь стены… Да что там — предвидеть будущее! Говорят, этому тоже можно научиться… Теперь ты понимаешь, Янек, что я позвал тебя в лабораторию не только раскрывать свои секреты, но и учиться самому!
Он снял повязку с глаз Тани.
— И ведь это ещё не все. Напиши на бумажке какую-нибудь фразу так, чтобы никто не видел, и сложи листок.
Ян написал, сложив бумагу вчетверо.
— Теперь смотри.
Таня взяла листок и положила сложенную бумажку на лоб. Сначала от усилия она побледнела, а потом покраснела.
— "Танечка, вы — удивительная девушка!" — прошептала она.
Ян тоже смутился. Он ожидал какой-нибудь фокус с определением характера по почерку или что-нибудь ещё в этом же роде.
— Молодежь! — покачал головой начальник лаборатории и продолжал уже серьезно: — У вас обоих ваши способности проявились в результате несчастного случая: у Яна — после контузии, у Тани — после тифа. Но и в обоих случаях есть существенная разница — если Яну, можно сказать, дар с неба упал, то Таня всему сама научилась. Остается только удивляться интуиции, которая вела девушку в правильном направлении. Плюс ко всему деятельная натура нашего эльфа. К счастью, она и в болезни не могла лежать просто так: сначала стала видеть, не открывая глаз, потом попыталась увидеть, что делают в операционной за стенкой врачи. Увидела, и чуть сознание от яркости картины не потеряла: именно в это время за стеной шла кишечно-полостная операция! И вот, когда у нашей Танечки в самообучении стали появляться такие ошеломляющие результаты, она испугалась. И призналась во всем маме.