Вдоводел
Шрифт:
— Это она! — прошептал Найтхаук.
— Значит, нашим паспортам никто не поверил, — вздохнул Рождественский Пастырь.
— Что вы там бормочете?
— Они знают, что мы здесь, сын мой, во всяком случае, ожидают нас в любой момент. Посмотри, как она блестит, перегибаясь через поручень. Они используют ее как приманку.
— Ловят меня?
— А кого же еще?
— Они думают, я ворвусь в здание и поднимусь на третий этаж, убивая всех, кто встретится у меня на пути?
— Да. Глупо с их стороны, не так ли?
— Естественно,
— Так что будем делать? — спросил Рождественский Пастырь. — Возвращаемся в отель?
— Если хотите, можете вернуться.
— А ты?
— Я? — Найтхаук усмехнулся. — Я собираюсь ворваться в здание и подняться на третий этаж, убивая всех, кто встретится у меня на пути.
— Я думал, ты уже понял, что именно этого от тебя и ждут.
— Они ждут человека. — Проверив еще раз керамический пистолет, Найтхаук вновь засунул его в карман. — А встретятся с Вдоводелом.
Он повернулся и начал подниматься по каменным ступеням лестницы, ведущей к парадной двери.
Глава 28
Когда Найтхаук прошел в здание, сканер на входе тревоги не поднял. Рождественский Пастырь следовал за своим подопечным на безопасном расстоянии.
Молодой человек, сидящий в холле за столиком, вопросительно посмотрел на позднего посетителя.
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Меня зовут Лэндис. Винс Лэндис. Я — выпускник аристотельского университета. И хочу, чтобы мне организовали встречу с полковником Эрнандесом.
— Вы ищете работу?
— Я же сказал вам… мне надо с ним встретиться.
— Позвольте спросить, на какой предмет?
— По-моему, вас это не касается.
— Грубость здесь не поможет, — назидательно заметил молодой человек. — Я должен знать, чем вызвана ваша просьба.
— Я изучаю всевозможные шифры. И хочу поговорить с ним об их использовании в повседневной работе Службы безопасности.
— Я передам полковнику вашу просьбу, мистер Лэндис. По какому адресу мы сможем с вами связаться?
— Я подожду здесь.
— Полковник может назначить вам встречу через неделю, а то и две. Если вообще согласится принять вас.
— У меня нет этих недель. Я улетаю с Солио через пару часов. Он должен принять меня прямо сейчас.
— Это невозможно.
— Свяжитесь с ним и предоставьте решать ему.
— Уж не отдаете ли вы мне приказы? — Молодой человек поднялся.
— Я лишь пытаюсь сохранить вам жизнь. А теперь позвоните полковнику.
— Никогда!
Найтхаук выхватил пистолет и выстрелил в упор. Молодой человек рухнул на стол, а Найтхаук, не удостоив его даже взглядом, поспешил к ближайшему аэролифту.
— Напрасно, — послышался голос за его спиной. Найтхаук повернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с Рождественским Пастырем.
— За холлом наверняка наблюдают. Если ты воспользуешься лифтом, они не выпустят тебя из шахты, пока не возьмут в огневое кольцо. На твоем месте я нашел бы лестницу. По крайней мере там будет больше места для маневра.
— Разумно. — Найтхаук направился к ступеням, ведущим на второй этаж. — Когда начнется стрельба, держитесь подальше.
— Я — не герой, сын мой, — заверил его Рождественский Пастырь. — Как только начнется стрельба, надеяться тебе придется только на себя.
— Меня это устраивает.
— Почему-то я так и думал, — пробормотал Рождественский Пастырь.
С пистолетом в руке Найтхаук начал подниматься по лестнице, приготовившись отреагировать на любое движение снизу или сверху. До второго этажа он добрался без приключений. Но когда двинулся дальше, за его спиной открылась дверь, и два тонких лазерных луча прожгли перила. Молодой человек крутанулся, трижды выстрелил, и двое мужчин повалились на пол, каждый с лазерным пистолетом в руке.
— Отличная работа, — раздался снизу голос Рождественского Пастыря.
— Благодарю.
— Будь осторожен. В следующий раз они поступят умнее.
Найтхаук оглядел лестницу. Ее резкие повороты позволяли тому, кто стоял на площадке третьего этажа, прострелить ему голову, прежде чем он заметил бы опасность.
— Постараюсь.
Он отступил на шаг, оценивая свои шансы, потом метнулся в кабинет, где прятались двое мужчин. Открыл большое окно, выглянул наружу. Стены гладкие, как стекло. Карабкаться невозможно.
Найтхаук вернулся на лестничную площадку и подобрал с пола лазеры: о его присутствии знают, так что лишняя огневая мощь не помешает.
Он подошел к ступеням, остановился. Должен же быть еще один путь на третий этаж. Может, грузовой лифт? Найтхаук уже собрался его поискать, когда из-за ближайшей двери появился какой-то мужчина. Он увидел Найтхаука, что-то закричал. И тут же упал, пронзенный лучом лазера.
Грузовой лифт, несомненно, был, но где его искать? Найтхаук не хотел уходить в коридор, где его могли отрезать от лестницы и аэролифта.
Значит, оставалась лестница. Присев, он начал подниматься с керамическим пистолетом в одной руке и лазером — в другой. Приблизившись к площадке, после которой лестница резко поворачивала, он прикинул, откуда могли бы стрелять с третьего этажа, и направил лазерный пистолет в потолок. Луч пробил его без труда, сверху послышались крики боли, и Найтхаук понял, что вывел из строя еще одного человека. Правда, он понятия не имел, сколько охранников в здании и где они затаились.
Найтхаук услышал за спиной шаги, круто обернулся, но вместо Рождественского Пастыря увидел целящегося в него незнакомца. Молодой человек упал, выстрелил, покатившись по ступеням, а когда поднялся, противник лежал мертвым.
Найтхаук снова выстрелил в потолок, вслепую, чтобы те, кто ждал его на третьем этаже, не подходили слишком близко. Он понимал, что между этажами ему делать нечего, это ловушка, и уже решил поискать другой путь к кабинету Эрнандеса, когда сверху закричала Мелисенд.
— Джефферсон!