Вечер вне дома: Сборник
Шрифт:
– Мерзавец! – проговорил Адамс со вздохом. – Ну и натерпелся же я страху!
Кен ничего не ответил. Он упал в кресло и обхватил голову руками.
– Кончено представление, – объявил Адамс Хильде, входя к ней в комнату. – Собирайтесь, красавица. Вам теперь предстоит выкручиваться самой. Отправляемся в полицию, и там вы все расскажете…
Хильда отшатнулась.
– Это пес заставил взлететь на воздух все замечательные проекты вашего покровителя. Он все предусмотрел, кроме поведения пса, – сказал Адамс. – Если бы
– Не подходите ко мне! – закричала она с искаженным от ужаса лицом.
– Судьи отнесутся к вам, по-моему, снисходительно, сделав скидку на ваши ноги, – проговорил насмешливо Адамс. – А если вам повезет, вы можете отделаться двадцатью пятью годами.
Хильда повернулась и бросилась к окну. Не остановившись, она на скорости проскочила стекло… и Адамс расслышал крик, долгий и жалобный, пока она летела в темноте. Потом был глухой удар тела о тротуар шестью этажами ниже.
Лейтенант огорченно покачал головой, вернулся в салон и, не обращая внимания на Кена, по-прежнему сидевшего, обхватив голову руками, вызвал главное управление полиции.
– Пришлите санитарную машину и патрульную. Мэддокс-Курт, 45, – сказал он. – И срочно. Вы поняли?
Он подошел к Кену и встряхнул его.
– А вы – убирайтесь! Разве вам не хочется вернуться к себе домой?
Кен ошеломленно смотрел на него.
– Идите, живо! – кричал Адамс. – Держите рот на замке, и вы никогда не услышите разговора об этом деле. Бегите, и побыстрее.
Слишком взволнованный, чтоб что-либо понимать, Кен направился к двери.
– Скажите-ка, – бросил вдогонку Адамс, указывая на пса, который устроился под буфетом. – Вы не хотели бы усыновить его?
Кен с ужасом смотрел на животное.
– Нет, – дрожащим голосом ответил Холанд. – Все, о чем я мечтаю, – это никогда в жизни не видеть больше никаких псов, болонок в особенности.
С трудом держась на ногах, он стал спускаться по лестнице.
На следующее утро, около восьми часов, Кен остановил свою машину на углу Маршалл-авеню. Через несколько минут Паркер вышел из дома и направился в сторону Кена.
Походка Паркера потеряла свою твердость. Бледный, расстроенный, он шел, с трудом волоча ноги.
Кен вышел из машины.
– Я подвезу вас к банку, – сказал он с наигранной развязностью.
Паркер вздрогнул и уставился на своего товарища.
– Ну и наглость же у вас! – гневно выпалил он. – Вы не можете идти в банк: полиция вас везде ищет! И я не могу ехать с вами, так как в любую минуту она появится и арестует вас.
– Ну, не расстраивайтесь так, – успокоил Кен сослуживца. – Я ходил в полицию сам. Этой ночью нашли убийцу – и я вне подозрений.
Паркер стоял с открытым ртом.
– Они нашли убийцу! Так, значит, это не вы?
– Ну, конечно же, нет. Вам просто нездоровится.
– Ну, ладно. При всех обстоятельствах я не могу иметь больше с вами дело: вы разбили мою семейную жизнь.
Кен рискнул задать вопрос, который мучил его с самого начала:
– Вы рассказали вашей жене, что я ходил к Фей?
– Думайте, что говорите! Не стану же я болтать жене, что занимался рекомендациями этой девке.
Кен облегченно вздохнул. Он улыбнулся и похлопал Паркера по плечу.
– Ну что ж, не говорите об этом и Энн, пожалуйста.
– Почему вы решили, что я поставлю вас в дурацкое положение? Учтите, это был хороший урок. Но я ничего не скажу.
– А как насчет Мези?
– Она похожа на великомученицу. Отвратительно спокойная, исключительно вежлива и далека. Мне понадобятся месяцы, чтобы забылось все это.
– Купите ей хороший подарок… Меховое манто к зиме…
– Так, уже распоряжаетесь моими деньгами.
– Мораль: никогда не признавайтесь! Как вы считаете, не стоять же нам здесь весь день? Поедем.
Устраиваясь в машине, Паркер бросал на Кена любопытные взгляды. Ему показалось, что Холанд за одну только ночь стал другим: он стал более уверенным в себе, более спокойным и независимым.
– Что же произошло? Расскажите мне.
– Я знаю столько же, сколько и вы. Я пришел вчера в полицию и признался лейтенанту, что провел часть ночи с Фей. По правде говоря, я думал, что меня задержат, но лейтенант мне сказал, что убийцу уже обнаружили и что мне остается только вернуться к себе. Я не заставил себя просить дважды.
Когда машина подъехала к банку, Паркер спросил:
– Вы расскажете Энн, что с вами приключилось?
Кен покачал головой.
– Вы вели себя как мальчишка, и у меня нет никаких оснований поступать так же.
Через пять дней Кен на вокзале ожидал поезд, в котором должна была вернуться Энн. Он чувствовал себя удовлетворенным проделанной работой. Последние четыре месяца он посвятил дому и саду. Все малейшие поручения, которые дала ему Энн перед отъездом, выполнил. Никогда еще сад не выглядел так хорошо. Кухня была заново покрашена, стекла вымыты, испорченная петля на калитке была исправлена, даже автомобиль блестел…
В газетах много шумели о происшедшем той ночью. Несколько авторитетных городских деятелей было разоблачено, некоторые из руководителей полиции были смещены, и среди них капитан полиции Джон Монтелли. Линдсей Барт, ожидалось, должен был перейти во время ближайших муниципальных выборов на руководящий пост в администрацию. Пресса также оповещала избирателей о том, что лейтенанту Адамсу прочат капитанские погоны.
Когда поезд медленно подходил к перрону, Кен увидел светловолосую головку Энн, высунувшуюся из окна. Жена махала ему рукой и через несколько минут была уже в его объятиях.