Вечера в таёжном селе
Шрифт:
– Уже давно всем пора по домам. Я задержал вас.
– Ничего… большинство из нас все равно приезжие. Не каждый день бывают такие встречи, – послышались голоса.
– Я думаю, Бог даст нам встречу завтра, – улыбнулся Илья, – и все, кому интересно, что было дальше, придут дослушать. Я не могу сказать, что завтра я расскажу сказку с хорошим концом. Эта история реальных людей, а значит, что не все бывает так, как нам хочется… Возможно у кого-то из вас возникли вопросы? Сегодня я задержал вас и я надеюсь, что Бог позволит нам завтра начать с того, чтобы вы могли их задать прежде чем я продолжу свой рассказ.
На
Глава 5
Валера уходит из дома. Падение Валеры. Инна напротив, пытается выйти из тьмы.
С этого дня Инна редко приходила ночевать в комнату, но отдавать свое место не желала никому, так как не была уверена в прочности своих отношений с Валерой. И ее опасения довольно скоро оправдались. Инна и Валера серьезно разругались, и Инна вновь вернулась в общежитие. За время, пока Инна жила с Валерой, девушка ни разу не появилась в церкви. Наташа с горечью отметила для себя: «Она приходила в церковь только для того, чтобы уводить из нее ребят… Может быть, я не должна была приглашать ее? Но как я могла молчать и не говорить ей о Боге? Ведь Инна тоже живая душа и нуждается в спасении!»
Эти трудные вопросы остались без ответа в сознании девушки. Но когда Инна вернулась в комнату, Наташа больше не звала ее в церковь и надеялась, что соседка больше не проявит желания пойти туда. Наташа заметила, что Кайрат некоторое время не ходил в церковь – связь с Инной погасила в нем желание идти к Богу, но через некоторое время он вновь стал посещать собрания, и девушка порадовалась, что парень все же выбрал путь с Богом.
Но как только Инна вернулась в общежитие, в ближайшее воскресение она собралась идти с Наташей в церковь.
– Прости, но мне кажется, тебе не стоит туда идти, – Наташа грустно посмотрела в глаза соседки по комнате.
– Почему это!? – удивилась и возмутилась Инна.
– Церковь не место, где «снимают» парней! – также грустно, но резко ответила Наташа.
– Ты че болтаешь! – возмутила Инна.
– Только то, что вижу, – Наташа устало покачала головой, – родители Валеры до сих пор отойти не могут, плачут и молятся о нем. До встречи с тобой он был совсем другим…
– Да уж! Если бы ты знала, что он сейчас творит! – возмутилась девушка, – да я ушла от него только потому, что не захотела в «групповухах» участвовать! Я раньше не пробовала «групповухи», думала ничего, интересно. Но теперь я поняла, что это не для меня. А он наоборот кричит, что это самый кайф!
– Но факт состоит в том, что ты открыла этот «ящик Пандоры», – вздохнула Наташа.
– Че за ящик?! – не поняла Инна, затем вспомнила… – а, помню, в школе проходили! Но ты на меня все не спихивай, он сам решил и сам ушел!
– Ну вот, я и боюсь, что ты еще одного в церкви найдешь, кто «сам решит и сам уйдет»… – усмехнулась Наташа, а без тебя он не догадается бы, что может «сам решить и сам уйти»…
– Ты!!! – взорвалась Инна, – ты за кого меня держишь!
– Только за того, кого ты показываешь, – спокойно и грустно ответила девушка. Она скорбела о судьбе Валеры, но на Инну даже сердиться всерьез не могла, Наташе казалось, что Инну кто-то подгоняет, как погонщик гонит животных и что она сама страдает от этого – Обычно в церковь люди идут на встречу с Богом, а не с людьми… – продолжила она, – Я была бы рада пригласить тебя на служение, если бы видела, что ты к Богу идешь…
– Ладно… – вдруг вздохнула Инна, она удивлялась сама, как много может позволить Наташе. Ни от кого она не стала бы слушать подобных вещей безнаказанно, но перед этой девчонкой могла даже признаться в ошибках, – сама вижу, что «накосячила». А если серьезно, я не знаю, что со мной тогда, в воскресение случилось – мне вдруг во время собрания так легко стало! Я пыталась забыть это, да не могу… В этот раз я действительно к Богу хочу туда пойти… может станет хоть немного легче. Я и сама не могу простить себе, что подтолкнула Валерку… ты бы знала, что он творит! Я даже испугалась! Я никогда про Бога не думала, но не решалась такое делать… страшно. А ему ничего не страшно! Я боюсь за него! Мне кажется, он плохо кончит!
– Ладно, пойдем! Только, пожалуйста, не ищи и не зови ребят,… я не могу себе простить, что тогда пригласила тебя на собрание, хотя и понимаю, что Бог хотел, чтобы ты о Нем услышала… – Наташа грустно вздохнула, – я уже совсем запуталась с тобой! То ты нормальная девчонка, вроде живая… а иногда такое творишь, что мне кажется, что в тебе ничего святого нет!
– Я сама не знаю, что со мной… – поддержала Инна.
Девушки собрались и направились в церковь. Войдя в дом молитвы, Инна сразу начала молиться, как могла. Она помнила, после каких слов в прошлый раз ей стало легче, и шепотом повторила: «Господи, избавь нас от лукавого…». Но вдруг вместе с уже знакомой легкостью пришло чувство вины, огромное и неподъемное. Инна увидела скорбные глаза матери Валеры, которая сидела на хоровой площадке. Девушка опустила глаза. Она готова была провалиться сквозь пол или даже ниже, только бы не видеть этих глаз, уставших от слез. Теперь Инна не могла думать о мужчинах не потому, что слушала весть о Боге, а потому, что видела слезы матери того, кого недавно увела из церкви. Девушка не смогла досидеть до конца служения, она сбежала.
Выйдя во двор, Инна направилась к выходу, но вдруг остановилась. «Почему я должна отвечать за Валерку? – возмущенно подумала она, – в конце концов, родители еще больше отвечают за него! Значит, не сумели воспитать как нужно! Держали его «на коротком поводке» без объяснений! Он даже простых правил самостоятельной жизни не знает! Ведет себя как трехлетний ребенок! Если они имеют право сидеть в церкви, и не только слушать, но даже в хоре петь, то почему я решила, что недостойна слушать то, что там говорят?»
Остановившись, Инна резко развернулась и решительным шагом направилась обратно в зал. Молодой мужчина, стоявший у входа, чтобы не входя в зал слышать все, что говориться, одновременно следя за малышом, смело ковыляющим по двору, – усмехнулся, глядя на странное поведение девушки. Ее внутренний спор с собой или еще кем-то, находящимся в ее сознании был настолько очевиден, что оставалось только озвучить.
Войдя в зал, Инна услышала фразу проповедника:
– Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию8.
«Значит, все-таки это для меня!» – обрадовано подумала Инна и села на ближайшее место. Теперь ей было безразлично, кто сидит рядом и кто на нее смотрит.
*****
«Наездник» девушки злобно ругаясь, слетел с ее плеч как мячик. В последнее время он так часто вынужден был покидать «любимое теплое местечко», что уже не мог плотно закрепиться даже в те минуты, когда садился на привычное место. И это бесило «Наездника» он шипел и извивался, стараясь отомстить жертве в минуты, когда все же получал контроль над ее сознанием. Прежде он старался не делать резких движений и медленно довести ее до смерти, чтобы она не спохватилась раньше. Теперь же, видя, что по всем признакам, теряет контроль над жертвой, мстил, желая «напакостить» чем больше, тем лучше за оставшийся короткий срок. Поэтому поведение Инны все чаще казалось для окружающих странным.