Вечерние окна Питера… (сборник), Кузьмин Валерий Владимирович

Вечерние окна Питера… (сборник)

на обложку

Кузьмин Валерий Владимирович

Шрифт:

05.06.14.

Тихо

Было около пяти утра, беседка стояла в глубине сада окутана плющом, в ней было темновато, но очень уютно, Николай Дмитриевич сидел за столиком с чашкой горячего ароматного кофе и наслаждался тишиной утра, только в это время, когда дачный посёлок ещё крепко спал, он мог спокойно поразмышлять в тишине о своей

жизни, после семи кто-то начинал просыпаться, где-то начинали горланить дети, кто-то греметь посудой, лаять собаки и тишина кончалась, но пока было очень спокойно и тихо, вот за это он и любил это раннее время.

Сделал с наслаждением глоточек горячего кофе, закурил сигарету и с наслаждением откинулся на спинку шезлонга, закрыл глаза и вспомнил, что лет пятьдесят назад на этом участке рос густой тёмный лес, дорог не было, не было воды и народу вокруг тоже не было, была тишина.

Когда в его управлении стали давать по шесть соток, он первый записался и умудрился выпросить не шесть а двенадцать, ещё на свою тётю, правда она жила в другом городе, но каждый год порывалась переехать к ним жить, слава богу что так и не переехала, а сотки остались за ним, потом он, как самый шустрый садовод выбился в председатели этого садоводства, выбрал самый хороший участок на границе с лесом, вбил колья по углам и натянул веревки с флажками, это была его первая победа.

И началось, борьба с деревьями, потом с корнями, потом всё это надо было распилить, сложить, чтоб не пропало и когда нибудь пригодилось, сжечь все сучья и ветки, с каким трудом делалось это всё, он практически в одиночку, каждые выходные тащился на электричке за семьдесят километров, потом пешком по тропинке лесом ещё три, с рюкзаком в котором были и пила и топор, термос и бутерброды, потом он взял и купил самую дешёвую палатку и ночевал в этом лесу по две ночи все выходные, приезжая домой поздним воскресным вечером, он падал от усталости, но с упорством кладоискателя каждые выходные продолжал вгрызаться всё глубже в свои двенадцать соток.

Его жена тихая и очень спокойная женщина, родившая ему прекрасного парня, наотрез отказалась от его затеи с дачным строительством, она городская и не привыкшая к жизни в походных условиях, просто жила жизнью одинокой женщины с ребёнком, он пропадал всё свободное время на своей стройке и не заметил как она так же тихо и не заметно ушла из его жизни, ребенок вырос, отслужил в армии и где-то далеко на Дальнем Востоке где и служил, женился, и жил своей жизнью, очень редко присылая поздравительные открытки к праздникам.

Его желание построить этот дом стало его навязчивой идеей, не замечая ни чего вокруг, он продолжал вкладывать в него всё, всё время, все деньги, всю свою жизнь, когда ушла жена его больше вообще ни чего не держало дома, он строил и строил, сначала огромный дом, потом баню, потом эту летнюю беседку, парники, копал грядки, сажал всё что только можно, собирал урожай, солил, мариновал, сушил, заготавливал в огромных количествах в банках, в кадушках, у него под домом был не погреб а бункер с запасом всего этого года на три в случае повального неурожая и всемирного голода, потом он вырыл пруд, развёл в нём карпов и карасей, и иногда наслаждался ловлей на поплавок, правда всегда отпуская рыбу обратно.

Что-то у соседей звякнуло посудой, он очнулся от дремоты, было почти восемь, кофе был холодный, сигарета в пепельницы истлела, было тихо и пусто, дом стоял и молчал, внутри него всегда было пусто, пусто было и вокруг дома и на всём участке всегда было пусто, пусто было даже на душе, было очень тихо, пока было тихо, но постепенно вокруг просыпались люди, жизнь вокруг зарождалась новым днём, но за высоким забором двенадцать соток жили своей жизнью, тихо, очень тихо, тихо и пусто.

21.07.14.

Об авторе