Вечерник

Дорофеев Владислав Юрьевич

Почти эпитафия

1.Я родился, не там, где я жил,и не там, где я жил, умирал,и родился не так, как хотел,и не так, как хотел, умирал.2.Я пропитан землею холодной,и землею холодной убит,не познавшее славы народной,мое тело на камнях лежит.И никто меня здесь не оплачет,и никто, как свеча не сгорит,только ангел младенцем заплачет,и зашлет мою душу в зенит.Но никто меня там не встречает,и с цветами никто не бежит,лишь архангел словами ругает,«Не готов!» – будто гром прогремит.И назад он меня отправляет,пусть душа еще там погорит,и

пускай еще тело страдает,и пускай еще сердце болит.Я теперь, будто ангел взрыдаю,когда каюсь в небесном строю,наконец-то теперь прочитаюя небесную книгу свою.Подо мною проходят когорты,прорастают из трупов они, —не рожденные дети абортов,и их матери, как палачи.Я тревожиться больше не стану,лишь слегка мой рассудок фонит,когда к чаше с причастием встану,и от страха душа всхолодит.Как художник, я мысли рисую,и из плоти себя я леплю,перед Богом от счастья ликую,и людей, как себя, возлюблю.Никому я уже непокорен,приравняю себя я к греху,и в осмысленном тонком позорежизнь продолжу земную свою.Уходя, я себя упакую,и по кругу долги разнесу,и народную славу взликую,прежде чем до скончанья уйду.2005

Поэтическая география

Города

Залива рыхлая водав реакцию вступает с подбородком,и в памяти моей онаживописует тело переростка.Стоят букеты черных розна подоконнике в стене проросшем,и белокурый мальчик бос,когда он смотрит из окна на взрослых.Над морем и землей темно,тень растворяет по дороге мысли,и детство кончилось давно —там на коленях в Иерусалиме.Дома стоят здесь, как в кино,а в воздухе витает дух расправы,но здесь не вешали давно,и не подмешивали в чай отравы.День обагренный завершен,и пахнут лилии в уме подростка,он сам в гостиницу пришел,на гомосексуальный перекресток.До города здесь далеко,гремит ключом старуха в подворотне,зрачок ее, как колесо,вращается бессмысленно и кротко.Так больно было одномучитать открытые в ночи страницы,когда я призывал луну,чтобы глядеть на звезды сквозь ресницы.И грудь еврейки молодойво сне увижу, словно чью-то внешность,под монастырскою стенойеё я обниму и стану грешным.В ночи, как у могилы дно,когда я утром просыпаюсь нежным,лишь чайки грязное крыломелькает надо мной и побережьем.Затем я встану на посту,где марево ложится под кустами,а дождь стекает по штыку,и хлюпает страна под сапогами.Устав, я подойду к реке,передо мной вода расположится,а солнце, будто боль в виске,все поглощает зримые границы.Так постигая города,их вспарываю каменные вены,им впитываю голоса,ничтожные прощаю всем измены.2003

Владивосток

Торс твердой исковерканной земли,как бы вошедший в море перст равнинный,а в норах пушки, прячутся как вши,врага выискивая в волнах длинных.Страна здесь начинается в тени,замкнув себя по линии Неглинной,в полмира расставляя костыли,бредет нечеловечески рутинно.Вглубь неба лезут злые корабли,сплетаются их голоса в круги,когда туман над бухтой, будто тина.Из сопок, словно рифмы для строки,торчат деревья, как карандаши,толпиться им не хочется в низинах.2003

Псков

Подрыта монастырская гора,в ночи дыра похожа на могилу,но из нее святые голосстремятся к Богу сквозь сухой суглинок.На полустанке ставка русского царя,пером руки его судьба водила,о чем молился мученик тогда,когда отрекся от страны любимой?В Изборске камень зыбкий, как вода,и крошится от времени стена,и также хороша внизу долина.Свисают над границей облака,монахи охраняют города,трепещут лишь края их мантий длинных.2003

Тула/Ясная поляна

Опережает свет тень от куста,и освещает чей-то холм могильный,под ним лежит Толстого голова,сто лет в улыбке щерится бессильной.Придумать невозможно город дивный,там звездами обсыпана земля,красивый ангел в опереньях длинныхшагает с косогора в небеса.Там люди выпадают, как роса,и засыхают без любви, как глина,под перестук стального колеса.Как манекены в одеяньях пыльных,умолкшие стоят потом в витринах,их отраженные в стекле тела.2003

Кельн

Здесь какал Аденауэр в горшочек,и здесь лежат три праведных волхва,а в храм не надевают здесь платочек,и пиво, как крещенская вода.Здесь красота пугающе стройна,а люди привлекательно порочны,и время здесь, как сточная труба,и свастика в полу – симптом подвздошный.На Рейне карнавальная игра,а в синагоге плачут до утрапро то, как немцы их громили ночью.Здесь не стояли русские войска,лишь римская империя пришла,и утвердила свой порядок точный.2003

Моншау

Я к краскам в городе не привыкаю,здесь серый камень цвета одного,я время из реки, как пес лакаю,с пространством гор играя в домино.И казематов жутких не пугаясьнавстречу мальчик плоский, как в кино,мне милостыню подает, играясь,и наливает старое вино.Из фляги отопью на эшафоте,покроюсь перед смертью позолотой,с душою воспаряя высоко.Я здесь, как русский пахарь на работе,от улочек вонючих тянет к рвоте,в Моншау Петербург найти легко.2005

Орел

Привычка на Оке такая есть,когда в руках жены топор упорно,терзая очертания проворно,от мужа оставляет только честь.Горизонталь степи, как чья-то песнь,и кровью осень харкает притворно,и васильки в полях так иллюзорны,как в девятнадцатом столетье лесть.Тургенев, Фет, Андреев чуть узорны,Лесков и Бунин даже чудотворны,их единит писательская спесь.Хотя тяжелая тоска позорна,я, не скрываясь, плакал только здесь,припав к груди Ермолова покорно.2003

Охотск

Спирт питьевой не леденеет ночью,и днем не замерзает никогда,вслед за убийством пьют его всегда,и жизнь уже тогда не так порочна.На льду оленьи мертвые тела,огромная гора – продукт поточный,копыта и рога – вполне барочны,в крови лежат таежные снега.Здесь удивительные облака,в них от мороза вязнут голоса,и в море падают уже построчно.На севере беспечная страна,там люди целомудренно лубочны,печальны их продольные глаза.2003

Тюмень

Река из антикварного стекла,и что по ней плывет, никто не знает,направо улицы, как кружева,а над горой свинцовый гроб летает.Без сопряжения с желанием Творца,монах все формы правды отрицает,идет по кругу в поисках лица,так, вопреки греху, он выживает.Собор сибирских старцев навсегдас крестом наперевес пришел сюда,а праведник их школу постигает.Здесь понарошку шла в тайге война,и здесь в окопах девичья рукаменя лаская, скромно обнимает.2003