Вечерний звон

Губерман Игорь Миронович

– Главное в мужчине – чтобы мог взаимопонимать.

На кухне нашей ужиная как-то раз, мы разговаривали о свободе слова и печати – редкостном периоде в истории российской. И спросил я свою очень пожилую тещу, что она об этом думает. И Лидия Борисовна ответила задумчиво:

– Ну, страха уже нет почти, про стыд – совсем забыли, а в общем если посмотреть, то как писали всякую хуйню, так и пишут.

Послесловие

*** Когда-то мысли вились густо, но тихо кончилось кино, и в голове не просто пусто, но глухо, мутно и темно. *** Недаром Талмуд запрещает евреям рулады певичек: от них мы дуреем; у пылких евреев от женского пения - сумятица в мыслях и с пенисом трения. *** С Талмудом понаслышке я знаком и выяснил из устного источника: еврейке после ночи с мясником - нельзя ложиться утром под молочника. *** Хотя еще смотрю на мир со сцены, хотя почти свободен от невзгод, но возраста невидимые стены растут вокруг меня из года в год. *** Об угол биться не любя, углов я не боюсь, я об углы внутри себя гораздо чаще бьюсь. *** Странная всегда варилась каша всюду, где добру сперва везло: близилась вот-вот победа наша, но торжествовало – снова зло. *** Придя из темноты, уйду во мрак, евреями набит житейский поезд; дурак еврейский - больше, чем дурак, поскольку энергичен и напорист. *** В каждом зале я публики ради чуть меняю стихи и репризы, потому что бывалые бляди утоляют любые капризы. *** Живу я праведно и кротко, но с удовольствием гляжу, как пышнотелая красотка в кино снимает неглижу. *** Почти каждый вечер томлюсь я и таю, душой полыхаю и сердцем горю; какую херню я при этом читаю, какую хуйню я при этом смотрю! *** Теперь я часто думаю о Боге, о пламени загробного огня, и вижу, подводя свои итоги, как сильно подвели они меня. *** Хотя врачи с их чудесами вполне достойны уважения, во мне болезни чахнут сами от моего пренебрежения. *** Уже который год подряд живу я тускло, вяло, бледно, и я б охотно принял яд, но для здоровья это вредно. *** Увы, челнок мой одинокий уплыть не в силах далеко: хотя старик уже глубокий, а мыслю я неглубоко. *** Я крепко в этой жизни уповал на случай, на себя и на авось, поэтому ни разу наповал еще меня свалить не удалось. *** Угрюмой страсти не тая, полна жестокого томления, давно спилась душа моя и к ночи жаждет утоления. *** Думаю во дни утрат и бедствий, как жесток житейский колизей, лишь растет за время путешествий список одноразовых друзей. *** Мучась недоверием к уму или потому, что духом нищи, - люди ищут Бога. Но Ему ближе те, которые не ищут. *** Видит Бог – не до дна высыхают соки жизни в дедах и папашах, и желания в нас полыхают, охуев

от возможностей наших. *** Было в долгой жизни много дней, разного приятства не лишенных, думать нам, однако же, милей о грехах, еще не совершенных. *** В Израиле, в родной живя среде, смотрю на целый мир я свысока; такой страны прекрасной нет нигде; но нету и у нас ее пока. *** Никто ловчей, чем лилипуты различных видов и размеров, не изготавливает путы, чтобы стреножить Гулливеров. *** Борьба со злом - извечная игра, ее шторма и штили хаотичны; забавно, что апостолы добра по большей части малосимпатичны. ***  Над этим сильно поработав, я преуспел в конце концов: стал дураком у идиотов и мудаком – у мудрецов. *** Всякий миф обо мне справедлив, я такой, а не просто плохой: рыбу в мутной воде половив, из воды выхожу я сухой. *** Стиха причудливая вязь, питаясь внутренним горением, таит загадочную связь духовности с пищеварением. *** Не слесарь, не философ, не правитель, я мелкое свое клюю пшено, однако я типичный представитель чего-то, что названья лишено. *** Нет печали, надрыва и фальши в легких утренних мыслях о том, как заметно мы хуже, чем раньше, хоть и лучше, чем будем потом. *** В людях, на книгах воспитанных, дремлют опасные дрожжи: множество мыслей прочитанных сам сочиняю я позже. *** Теперь душа моя пуста, ей чужд азарт любого вида, и суп из бычьего хвоста мне интересней, чем коррида. ***  В потоке мыслей, слов, деяний - мне всюду видится игра, где зло в любом из одеяний - тень или следствие добра. *** Нынче грустный вид у Вани, зря ходил он мыться в баньку, потому что там по пьяни оторвали Ваньке встаньку. *** Я стал отшельник и бирюк, боюсь мельканья слов и лиц, теперь познания урюк я молча ем с немых страниц. *** Я довольно выигрышный вытянул билет: не был генералом, не был депутатом, самой хилой премии не было и нет; но, хворая, хочется быть лауреатом. *** Есть люди - их повадка так решительна, как будто ими истина добыта, их речь - неотразима и внушительна, и в мягкое обернуты копыта. ***  Увы, но в учебники школьные, чтоб жалоб не слали родители, мои сочинения вольные не станут включать составители. *** Те – рискуют, играя ва-банк, те – в конфузливом чахнут неврозе, а еврей – он и наглый, как танк, и застенчив, как хер на морозе. *** Как ни прячься, как ни спорь и как ни лги, как ни рыскай, словно заяц по полям, а приходится сполна платить долги по чужим и коллективным векселям. *** На жизненном пути в любом из мест бывало то забавно мне, то лестно, что многие мне свой совали крест, надеясь понести его совместно. *** Мы так во всем различны потому, что Бог нас лепит в разном настроении, а если поднесли стакан Ему, - видны следы похмелья на творении. *** Я думаю о грязи, крови, тьме, о Божьем к нашей боли невнимании; я думаю о Боге - Он в уме? И ум ли это в нашем понимании? *** Всего одна в душе утрата, но возместить ее нельзя: Россия, полночь, кухня чья-то и чушь несущие друзья. *** Не ликуйте, закатные люди, если утром вы с мыслями встанете: наши смутные мысли о блуде не из тела плывут, а из памяти. *** России только те верны, кого навек постигло мнение, что не могло судьбу страны просрать ее же население. *** Как пастух Господь неумолим, но по ходу жизни очень часто мне бывает стыдно перед Ним, как Его наебывает паства. ***  Я не пью, а дамам в ушки лесть жужжу, как юный шмель, я сегодня на просушке, я лечу вчерашний хмель. *** Не лучший представитель человечества, я зря так над Россией насмехался: мне близок и любезен дым отечества, в котором я хрипел и задыхался. *** И понял я, что это возрастное, виной тут не эпоха, а года: знакомые приходят на съестное, а близких – унесло кого куда. *** Туманный мир иллюзий наших - весьма пленительный пейзаж, когда напитки в тонких чашах перетекают в нас из чаш. *** Душе быть вялой не годится: холена если и упитанна, то в час, когда освободится, до Бога вряд ли долетит она. *** То время, когда падал и тонул, для многих было столь же непогоже. Я помню, кто мне руку протянул, а кто не протянул, я помню тоже. *** На всех я не похож – я много хуже, со вкусом у меня большой провал: я часто отраженью солнца в луже не менее, чем солнцу, рад бывал. *** Настало духа возмужание; на плоть пора накинуть вожжи; пошли мне, Боже, воздержание, но, если можно, чуть попозже. *** Да, Господь, умом я недалек, только глянь внимательно и строго: если я кого-нибудь развлек - значит, он добрее стал немного. *** Делам общественным и страстным я чужероден и не гож, я стал лицом настолько частным, что сам порой к себе не вхож. ***  Рассудок мой - на книгах поврежденный, как только ставишь выпивку ему - несется, как свихнувшийся Буденный, в пространства, непостижные уму. *** Один печалящий прогал, одно пятно в душе осталось: детишек мало настрогал я за года, когда строгалось. *** Русь воспитывала души не спеша, то была сурова с ними, то нежна, и в особенности русская душа - у еврея прихотлива и сложна. *** Былое пламя – не помеха натурам пылким и фартовым, былых любовей смутно эхо и не мешает песням новым. ***  Во мне пылает интерес и даже зависть есть отчасти, когда читает мелкий бес про демонические страсти. *** В судьбе – и я, мне кажется, не вру - еще одна есть нить помимо главной: выигрывая явную игру, чего-то мы лишаемся в неявной. *** Уже давным-давно замечено, и в этом правда есть, конечно: всегда наружно искалечено то, что внутри не безупречно. *** Безжалостна осенняя пора, пространство наслаждений стало уже, и если я напьюсь теперь с утра, то вечером я пью гораздо хуже. *** Чем дольше живу я, тем вижу я чаще капризы душевной погоды: мечты о свободе - сочнее и слаще печалей и болей свободы. *** Я стар уже, мне шутки не с руки, зато идей и мыслей – вереницы; учителю нужны ученики, но лучше, если это ученицы. *** Еврей, который не хлопочет и не бурлит волной шальной, - он или мысленно клокочет, или хронический больной. *** Мы много натворили, сотворили, и нам уже от жизни мало нужно, мы жаримся на счастье, как на гриле, и хвалим запах жареного дружно. *** Меня не оставляет чувство бегства: закат мой не угрюм и даже светел, но кажется, что я сбежал из детства и годы, что промчались, не заметил. *** За все, что делал я по жизни, прошу я малости у Бога: чтоб на моей нетрезвой тризне попировал и я немного. *** Рад я, что за прожитые годы в чаше, мной уже опустошенной, было недозволенной свободы больше, чем убогой разрешенной. *** Когда тебе на плечи долг возложен и надо неотложно поспешить, особенно приятно лечь на ложе и свет неторопливо потушить. *** Я мыслями бываю озарен и счастлив, отдаваясь их течению, - похоже, я судьбой приговорен к пожизненному умозаключению. *** У юности душа – как общежитие: я сам ютился где-то на краю, но каждое любовное соитие в душе селило пассию мою. *** К усердному не склонен я труду, я горечи земной ленивый мельник, но столько трачу слов на ерунду, что я – скорее мот, а не бездельник. *** Я выбрал музу потребительства - она гулящая старуха, но я храню и вид на жительство среди витающего духа. *** Живу я, почти не скучая, жую повседневную жвачку, а даму с собачкой встречая, охотней смотрю на собачку. *** Свои различные круги в раю всем душам назначают, а там заклятые враги друг друга с нежностью встречают. *** Витая мыслями на звездах, высоколобые умы ничуть не реже портят воздух, чем низко мыслящие мы. *** Услыша стариковское брюзжание, я думаю с печалью всякий раз: оставив только хрип и дребезжание - куда уходит музыка из нас? *** Ни лжи не люблю я, ни фальши и вспышки иллюзий гашу, но уши мои, как и раньше, охотно приемлют лапшу. *** Забавно мне, что всякое деяние, несущее то зло, то благодать, имеет в этой жизни воздаяние, которое нельзя предугадать. *** Мой бедный разум не могуч, а мысли – пепел и опилки, и взора мысленного луч ползет не далее бутылки. *** Пока мы напрочь не угасли, пока с утра щетину бреем, душе полезно верить басне, что мы нисколько не стареем. *** При хорошей душевной погоде в мире все справедливо вполне: я – люблю отдыхать на природе, а она – отдохнула на мне. *** Сокрытое, но ярое кипение - пожизненный, похоже, мой удел; я даже одногорбое терпение в себе не воспитал. Хотя хотел. *** Оставя плоть в мешке замшелом, душа летит за облака, где Азвоздам с Барухашемом играют с Буддой в дурака. *** Хотя не атеист я с неких лет, однако и не склонен уповать: я верую не в то, что Бога нет, но в то, что на меня Ему плевать. *** Я в четыре коротких строки научился укладывать внятно все, что мне по уму и с руки было в жизни текущей понятно.  И поэтому не было нужно мне добавлявшее чувственный вес тонкорунное нежное кружево набегающих лишних словес. *** Со старыми приятелями сидя, поймал себя вчера на ощущении, что славно бы – остаться в том же виде при следующем перевоплощении. *** Я все время шлю, Творец, Тебе приветы - смело ставь на них забвения печать: мне вопросы интересней, чем ответы, „ и Ты вовсе не обязан отвечать. *** Нам неизвестна эта дата, но это место – вне сомнения: земля и небо тут когда-то соприкоснулись на мгновение. *** Любить родню – докука для всех, кому знакома божественная скука родительского дома. *** Я в разных видах пил нектар существования на свете; когда я стал угрюм и стар, меня питают соки эти. *** Везде – пророки и предтечи, но дух наш – цел и невредим, под их трагические речи мы пьем, гуляем и едим. *** Я мысли чужие – ценю и люблю, но звука держусь одного: я собственный внутренний голос ловлю и слушаюсь – только его. *** Я старюсь и дряхлею, но – живу; сменилась болтовня скупыми жестами, и дивные бывают рандеву с нечаянно попавшимися текстами. *** Слегка бутыль над рюмкой наклоня, я думал, наблюдая струйку влаги: те, с кем не дообщался, ждут меня, но пьют ли они водку там, бедняги? *** Когда теряешь в ходе пьянства ориентацию и речь, к себе привлечь любовь пространства гораздо легче, если лечь. *** Не стоит огорчаться, уходя: конечно, жить на свете – хорошо, но, может быть, немного погодя я радоваться буду, что ушел? *** Мне заново загадочны всегда российской темной власти пируэты: российские глухие холода - не связаны с погодами планеты. *** Я, по счастью, выучен эстрадой и среди читателей присутствием: душу надо прятать за бравадой, чтобы не замызгали сочувствием. *** Не добрый, но, конечно, и не злой, судьбы своей посильный совершитель, хотя уже изрядно пожилой, но все-таки еще не долгожитель. *** Под вечер чувствуя отвагу, забыв про выпивку и секс, поэт насилует бумагу, чтобы зачать нетленный текст. *** Какими быть должны стихи и проза - диктуется читательской корзинкой: всем хочется высокого серьеза, чуть пафоса и меда со слезинкой. *** Россия полностью в порядке, и ждать не надо новостей, пока вверху – не хрипы схватки, а хруст поделенных костей. *** Барды, трубадуры, менестрели - все, в ком были дерзость и мотив, - дивные выделывали трели, чтобы соблазнить, не заплатив. *** Об ущербе, об уроне, об утрате, об истории, где зря он так охаян, о единственно родном на свете брате - горько плачется обычно каждый Каин. *** Когда мы полыхаем, воспалясь, и катимся, ликуя, по отвесной, душевная пленительная связь немедленно становится телесной. *** Душа полна укромными углами, в которых не редеет серный чад, в них черти машут белыми крылами и ангелы копытами стучат. *** Лишь гость я на российском пировании, но мучаюсь от горестной досады: империя прогнила в основании, а чинятся и красятся – фасады. *** Дух упрямства, дух сопротивления - с возрастом полезны для упорства: старость – это время одоления вязкого душевного покорства. *** Стихи с поры недавней, вот ведь жалость, - ушли куда-то, сгинули под лед, и странно мне, что музыка осталась, но слов уже на танцы не зовет. *** Душевной доблести тут нет, но не стыжусь я вслух признаться, что я люблю не звон монет, а тонкий шорох ассигнаций. *** Бывает очень странно иногда, как будто умирал и снова ожил: какие-то в минувшем есть года, которые не помню, как я прожил. *** И гнетет нас, помимо всего, - бытия после смерти неясность; очень тяжко – не ждать ничего, легче ждать, понимая напрасность. *** Покой наш даже гений не нарушит высокой и зазывной мельтешней, поскольку наши старческие души уже не воспаляются хуйней. *** Пора мне, ветхому еврею, жить, будто я уже отсутствую; не в том беда, что я старею, а в том, как остро это чувствую. *** Пустого случайного слова порою хватает сполна, чтоб на душу мне из былого плеснула шальная волна. *** Зябну я в нашем рае земном, слыша вздор пожилых пустомель; мы – сосуды с отменным вином, из которого выдохся хмель. *** У зла с добром – родство и сходство: хотели блага все злодеи, добро всегда плодило скотство, а зло – высокие идеи. *** Бурлит в нас умственная каша - намного глубже понимания, и чем темнее память наша, тем ярче в ней воспоминания. *** К моим добавлю упущениям, что не люблю любой нажим, и верю личным ощущениям гораздо больше, чем чужим. *** Давно живя, люблю поныне я зигзаги, петли и штрихи, и зря скребется грех уныния, пока покруче есть грехи. *** Судьба нас искушает на повторах: житейский наблюдая карнавал, я вижу ситуации, в которых не раз уже по дурости бывал. *** Где б ни случился я под вечер, я глазом сыскивал бокал, который мне о скорой встрече прозрачным боком намекал. *** Дышу. Курю. Гоню волну. Люблю душевное томление. Господь не ставит мне в вину благочестивое глумление. *** Есть радости у дряхлых старичков, и счастливы бывают старички: сыскался вдруг футляр из-под очков, а к вечеру на лбу нашлись очки. *** Книга жизни – первый том, он уже написан весь, а про все, что ждет потом, сочиню, Бог даст, не здесь. *** Хотя на русской почве я возрос, еврейской обволокся я духовностью: вопросом отвечаю на вопрос и пакостей от жизни жду с готовностью. *** В азарте Божий мир постичь до крайней точки и конца, мы все несем такую дичь, что плохо слышим смех Творца. *** Хотя уже я сильно старый, во мне талант еще сочится: с утра пишу я мемуары про то, что днем со мной случится. *** Чем потревожен дух народа? О чем народ в толпе галдит? О том, что подлая погода - футболу нынче повредит. *** К бутылке тянется не каждый, кто распознал ее влияние: Бог только тех отметил жаждой, кому целебно возлияние. *** Природа позаботилась сама, чтоб видно было, слушая ублюдка, насколько выделения ума подобны извержениям желудка. *** Шумливы старики на пьяной тризне: по Божьему капризу или прихоти, но радость от гуляния по жизни заметно обостряется на выходе. *** Хочу, поскольку жить намерен, сейчас уже предать огласке, что даже крайне дряхлый мерин еще достоин женской ласки. *** Я с юности грехами был погублен и Богу мерзок – долгие года, а те, кто небесами стал возлюблен, давно уже отправились туда. *** Я не мудрец, и не дебил, и без душевного дефекта, но не люблю и не любил я выебоны интеллекта. *** Увы, но зимний холод ранний судьбу меняет наотрез: вчера пылал костер желаний, сегодня – тлеет интерес. *** У Бога есть увеселения, и люди гибнут без вины, когда избыток населения Он гасит заревом войны. *** В мечтах мы въезжали на белом коне в тот город, где нам отказали, в реальности - грустно сопели во сне, ночуя на шумном вокзале. *** Стал часто думать я о Боге - уже позвал, должно быть, Он, и где-то клацает в дороге Его костлявый почтальон. *** Конечно, что-нибудь останется, когда из года в год подряд тебе талантливые пьяницы вливали в душу книжный яд. *** Хоть я теолог небольшой, но нервом чувствую сердечным: Господь наш тайно слаб душой к рабам ленивым и беспечным. *** Где льется благодать, как из ведра, там позже – неминуемые бедствия, поскольку сотворителям добра - плевать на отдаленные последствия. *** Беда в России долго длится: такие в душах там занозы, что чем яснее ум провидца, тем сумрачней его прогнозы. *** Российскую публичную шарманку я слышу, хоть и выставлен за дверь: в ней то, что было раньше наизнанку, то шиворот-навыворот теперь. *** А впереди еще страницы растущей тьмы и запустения, но мы не чувствуем границы преображения в растения. *** Не трудно, чистой правдой дорожа, увидеть сквозь века и обстоятельства историю народов и держав - театром бесконечного предательства. *** Давно уже иной весь мир вокруг, и прошлое – за облаком забвения, но с ужасом еще ловлю я вдруг холопские в себе поползновения. *** Во имя чаяний благих на том советском карнавале ничуть не реже, чем других, самих себя мы предавали. *** В российском климате испорченном на всех делах лежит в финале тоска о чем-то незаконченном, чего еще не начинали. *** В душе еврея вьется мрак покорности судьбе, в которой всем он – лютый враг, и в том числе – себе. *** Творец дарил нам разные дары, лепя свои подобия охальные, и Моцарты финансовой игры - не реже среди нас, чем музыкальные. *** Насколько б далеко ни уносились мечтания и мысли человека, всегда они во всем соотносились с дыханием и свихнутостью века. *** Жил я, залежи слов потроша, - но не ради учительской клизмы, а чтоб чуть посветлела душа, сочинял я свои эйфоризмы. *** Творцу такое радостно едва ли в течение столетий унижение: всегда людей повсюду убивали, сначала совершив богослужение. *** Кому-то полностью довериться - весьма опасно, и об этом прекрасно знают красны девицы, особенно весной и летом. *** Бессонница висит в ночном затишье; тоска, что ждать от жизни больше нечего; как будто я своих четверостиший под вечер начитался опрометчиво. *** Такую чушь вокруг несут, таким абсурдом жизнь согрета, что я боюсь – и Страшный Суд у нас пойдет как оперетта. *** Не ведая порога и предела, доверчив и наивно простодушен, не зря я столько глупостей наделал - фортуне дураков я был послушен. *** Сначала чувствуем лишь это, а понимаем позже мы, что в тусклой жизни все же света - на чуть, но более, чем тьмы. *** Опишет с завистью история, легенды путая и были, ту смесь тюрьмы и санатория, в которой счастливы мы были. *** Пугайся – не пугайся, верь – не верь, однако всем сомнениям в ответ однажды растворяется та дверь, где чудится в конце тоннеля свет. *** Любой злодей и басурманин теперь утешен и спокоен: в России был он Ванька Каин, у нас он будет – Венька Коэн. *** Потери я терпел и поражения, но злоба не точила мне кинжал, и разве что соблазнам унижения упрямо позвоночник возражал. *** Когда гуляют мразь и шушера, то значат эти торжества, что нечто важное порушено во всей системе естества. *** Забавно видеть, как бесстыже ум напрягается могучий, чтобы затраты стали жиже, но вышло качественно круче. *** За время проживаемого дня мой дух живой настолько устает, что, кажется, житейского огня во мне уже слегка недостает. *** Пасутся девки на траве, мечтая об узде; что у мужчины в голове, у женщины – везде. *** То залихватски, то робея, я правил жизни карнавал, за все сполна платил судьбе я, но чаевые – не давал. *** Люблю своих коллег, они любезны мне, я старый человек, я знаю толк в говне. *** Интересно стареют мужчины, когда их суета укачала: наша лысина, брюхо, морщины - на душе возникают сначала. *** В шумной не нуждается огласке признак очевидный и зловещий: время наше близится к развязке, ибо отовсюду злоба хлещет. *** Когда пылал ожесточением на гнева бешеном огне, то чьим-то свыше попечением текла остуда в душу мне. *** А к вечеру во мне клубится снова томящее влечение невольное: помимо притяжения земного - такое же бывает алкогольное. *** Мои взорления ума, мои душевные метания - когда забрезжила зима, свелись к вопросу пропитания. *** В душе, от опыта увядшей, внезапной живостью пылая, как у девицы, рано падшей, - наивность светится былая. *** Был полон интереса – что с того? Напрасны любопытство и внимание. О жизни я не знаю ничего, а с возрастом – растет непонимание. *** Я жил на краю той эпохи великой, где как мы ни бились и как ни пытались, но только с душой изощренно двуликой мы выжить могли. И такими остались. *** Мне дико странный сон порою снится: во тьме лежу, мне плохо, но привычно, а гроб это, тюрьма или больница - мне начисто и напрочь безразлично. *** Я с горечью смотрю на эту реку: по ней уже проплыть надежды нет, и книги я дарю в библиотеку, чтоб жить не в тесноте остаток лет. *** Любил бедняга наслаждение, женился с пылкой одержимостью и погрузился во владение своей холодной недвижимостью. *** Мне лень во имя справедливости тащить себя сквозь вонь и грязь, мое лентяйство – род брезгливости, и скучно мне, с говном борясь. *** Мне кажется, что я умру не весь, окончив затянувшийся мой путь: душе так интересно было здесь, что вселится она в кого-нибудь. *** Хотя и прост мой вкус конкретный, но не вульгарно бездуховен: ценю тем выше плод запретный, чем гуще сок его греховен. *** Среди мировых безобразий один из печальнейших фактов - распад человеческих связей до пользы взаимных контактов. *** И формой стих мой вовсе не новинка, и с неба дух не веет из него, но дерзостно распахнута ширинка у горестного смеха моего. *** В цепи причин и соответствий - полно случайностей лихих, у жизни множество последствий, и наша смерть – одно из них. *** Рождаясь в душевном порыве высоком, растя вопреки прекословью, идеи сперва наливаются соком, потом умываются кровью. *** Летят тополиные хлопья, ложатся на землю, как пух… Забавно, что время холопье весьма совершенствует дух. *** Свои позиции, приятель, когда сдаешь за пядью пядь, то всем становишься приятен, как многоопытная блядь. *** Еврейский дух предпринимательства так безгранично плодовит, что сторожей законодательства повсюду трахнуть норовит. *** Бывает весьма сокровенно скрещение творческих судеб, и тоньше других несравненно - Сальери о Моцарте судит. *** И понял я: пока мы живы, что в наше время удивительно, являть душевные порывы - необходимо и целительно. *** Вон у добра опять промашки, а вот – нелепые зевки… Где зло с добром играют в шашки, добро играет в поддавки. *** Когда я срок мой подневольный тянул по снегу в чистом поле, то был ли счастлив мой конвойный, который жил на вольной воле? *** Конечно, мы теперь уже не те, что раньше, если глянуть со вниманием: мы раньше прозябали в темноте, а ныне – прозябаем с пониманием. *** Возьму сегодня грех на душу, сгоню унылость со двора, все обещания нарушу и выпью с раннего утра. *** Когда не в силах я смеяться - устал, обижен, озадачен, - то у меня лицо паяца, который в Гамлеты назначен. *** Ушли мечты, погасли грезы, увяла пламенная нива, и по полям житейской прозы душа слоняется лениво. *** За то, что дан годов избыток (а срок был меньший уготован), - благодари, старик, напиток, которым весь ты проспиртован. *** Увидя стиль и буржуазность, я вмиг собрал остаток сил: явив лихую куртуазность, хозяйку в койку пригласил. *** День у пожилых течет не мрачно; в жилах ни азарта нет, ни ярости; если что сложилось неудачно - сразу забывается по старости. *** Души моей заветная примета, утеха от любого в жизни случая - беспечность, неразменная монета, основа моего благополучия. *** Печаль еврея пожилого проистекает из того, что мудро взвешенного слова никто не жаждет от него. *** Когда уже совсем невмоготу общественную грязь месить и лужи, срамную всюду видеть наготу - остынь. Поскольку дальше будет хуже. *** Я днем стараюсь лечь и отключиться, хоть надобности тела в этом нет; похоже, что и в роли очевидца устал я пребывать на склоне лет. *** А счастье – что жива слепая вера в Посланца с ангелятами крылатыми, и новая везде наступит эра, и волки побратаются с ягнятами. *** Таков сегодня дух науки и так она цветет удало, что внуков будущие внуки всплеснут руками запоздало. *** Бывают сумерки – они мерцаньем зыблются тревожным, но зажигаются огни, и счастье кажется возможным. *** Что-то в этой жизни несуразной весело, удачливо и дружно вьется столько гнуси безобразной, что зачем-то Богу это нужно. *** Осталась только видимость и мнимост того, что было стержнем и основой, и жгучая висит необходимость херни вполне такой же, только новой. *** Зачем толку слова в бумажной ступе? Я б лучше в небесах умом парил. А может быть, на скальном я уступе стоял и молча с морем говорил. *** Текучесть у природы – круговая, в истории – такая же текучесть; Россия прозревает, узнавая свою кругами вьющуюся участь. *** Увы, порядок этот вечен, и распознать его не сложно: везде, где Бог бесчеловечен, там человек жесток безбожно. *** Все шрамы на природе – письмена о том, как мы неправы там и тут, и горестными будут времена, когда эти послания прочтут. *** Унимается пламя горения, и напрасны пустые рыдания, что плывет не заря постарения, а густеет закат увядания. *** Стоит жара, и лень амурам в сердца стрелять, и спят они; я Фаренгейта с Реомюром люблю ругать в такие дни. *** Зачем в устройство существа повсюдного двуногого Бог сунул столько бесовства крутого и убогого? *** Душа моя во мне дышала и много высказать хотела, но ей безжалостно мешала прыть необузданного тела. *** Порой весьма обидно среди ночи, что я не знаменосец, не герой; ни язва честолюбия не точит, ни жгучих устремлений геморрой. *** Снова церковь – и в моде, и в силе, но творится забавная драма: утвердились при власти в России - те, кого изгонял Он из Храма. *** Когда пожухшее убранство сдувает полностью с ветвей и веет духом окаянства - томится мыслями еврей. *** Забавно, что в соседней бакалее легко найти творение ума, от порции которого светлее любая окружающая тьма. *** Скоро мы, как дым от сигареты, тихо утечем в иные дали, в воздухе останутся ответы, что вопросов наших ожидали. *** В горячке спора про художества текущей жизненной картины меня жалеют за убожество высоколобые кретины. *** Плывет, качаясь, наше судно, руководимое не нами, по волнам дикого абсурда, который клонится к цунами. *** Душе моей пора домой, в ней высох жизни клей, и даже дух высокий мой - остоебенел ей.