Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

Бершицкий Николай Олегович

— Если верить этой карте, мы сейчас как раз влетаем на территорию Высокого леса, — сказав это, Ксандор выглянул в окно и, как и говорил незнакомец, понял, почему лес был назван высоким: стволы могучих деревьев тянулись ввысь, словно корабельные мачты, их верхушки достигали шестнадцати-восемнадцати метров минимум. Зрелище это являлось настолько невероятным, что воину иногда казалось, будто бы лес создан искусственным путем, а ствол каждого дерева составлен из нескольких других людьми. И все-таки это было совершенно не так, — Ничего себе лесок, немаленький. Корвет точно не сядет.

— Не страшно, — спокойно приподнял руку Вондар. — Вы зависните над указанным местом, как предложил

наш доброжелатель, а я слечу вниз. Тем более он изъявил желание видеть именно меня.

— Я тоже умею летать! — воскликнула Эландра. — Я пойду с тобой.

— Ты уверена, что желаешь этого. Я бы не хотел, чтобы ты делала то, чего доставит тебе неудобства в таком нелегком состоянии, в котором ты пребываешь. Возможно, тебе сейчас нужен покой и стабильность?

— Глупости, я себя контролирую даже лучше чем эти двое, — она махнула рукой на Ксандора и Акуана. — Хотя я думаю, им хватит сознательности не поубивать друг друга, пока нас нет. А тебя одного я тоже не могу отпустить, ведь неизвестно, кто или что там находиться, вдруг это ловушка. Почувствовать любое существо, скрывающееся в лесу, мы не сможем, так как из-за мощной энергии Армагеддона мы будем везде ощущать только присутствие зла.

— Что ж, пойдем вместе, если ты настаиваешь, — на удивление быстро согласился повелитель ветров, а девушка кивнула в подтверждение его слов и в знак согласия с ними. Вондар, уловив жест Эландры, окликнул сверхвоина: — Акуан снижайся!

Корвет «скачками» пошел на снижение, спускаясь к лесу, словно бы по невидимым ступеням, и вот его «брюхо» уже оказалось над самыми верхушками деревьев, почти что, скребясь об них на ходу. Скорость Акуану также пришлось понизить, ведь в противном случае стремительный корабль мог с легкостью проскочить мимо необходимого места. Сверхвоин всецело сосредоточился на приборах слежения, передающих запечатлеваемые ими сведения о ландшафте, и записи бортовых камер. На мониторах мелькали с огромной скоростью пролетающие ряды зеленых верхушек, которые уже начинали гипнотически влиять на Акуана.

— Красивые виды, — Вондар прильнул к иллюминатору, чтобы лучше посмотреть на колышущиеся под дуновениями сильного ветра безграничные просторы леса. Пусть за густыми сцепленными между собой кронами ничего невозможно было рассмотреть, и, тем не менее, зрелище было завораживающим. Подобные морским волнам накатывались один за другим валы листьев. И каждый из них был не похож на предыдущий. Их вид на самом деле привлекал не хуже бегущей воды. Свежие зеленые листья сменялись голубоватыми и словно бы занесенными белой пыльцой. На блестящих листках поигрывали павшие с неба отблески огненно-рыжего цвета, но на фоне величественного леса они не казались такими уж зловещими как раньше. — Да, ничем не примечательная с многих точек зрения планета, но какая прекрасная. Когда ты смотришь на это великолепие, чувствуешь свою близость и родство с природой. Шерикон прославился именно лесами, каких нет ни на одной другой планете Альянса.

— Рад твоим восхищениям, да пора возвращаться на землю. Я вижу почерневший участок леса. Если тут это редкость, то мы на месте, — вмешался в речь повелителя ветров Ксандор, вглядываясь в окно. Он вымерил дистанцию и обратился к приятелю: — Отлично, расстояние примерно километр и моментально сокращается. Лучше начинай-ка сбавлять скорость, а то пролетим.

— Вижу, вижу. Боюсь, сразу возле него затормозить я уже никак не успею, — ответил Акуан. — Придется пройти мимо и затем развернуться на минимальной скорости.

— Действуй! — Скомандовал Вондар.

Корабль ястребом пронесся над обширной частью леса, в которой все деревья были почти черными, сморщенными и ссохшимися, словно сушеный чернослив, но при этом листва с них не облетела, а лишь пожелтела и скукожилась, продолжая крепко держаться на ветвях. Что находилось внизу, на земле, разглядеть не представлялось возможным, особенно на скорости полета и приличной высоте. Корвет, как ни старался Акуан, полетел далеко вперед, постепенно сбавляя скорость. Наконец притормозив, он начал готовиться к развороту. Внезапно по салону разлетелся писк системы оповещения.

— Что такое?! — вскрикнул Ксандор, подбежав к Акуану и чуть не врезавшись в его кресло. Сверхвоин кинул резвый взгляд на радар, на котором отобразились два вытянутых объекта, мигающих красным. Они быстро сокращали дистанцию, приближаясь к кораблю и, определенно, не несли благих намерений.

— В нас стреляют!!! — воскликнул Акуан, не понимая, почему это происходит. Он попытался уклониться от ракет, но корвет уже фактически остановился, и разогнаться не успел бы ни при каких условиях. Машина начала медленно и неуклюже разворачиваться, а два жала ракет вонзились в борт.

Взрыв разодрал корпус корабля на части и судно, выпуская клубы дыма и вертясь, упало в лес. Ударяясь о стволы деревьев, как резиновый мяч, корвет пролетел еще около сотни метров, дальше, взорвались двигатели, и он камнем рухнул на устланную плотным слоем листьев землю, оставив за собой дорожку огня.

Глава 40

Пространственная трещина с еле слышным потрескиванием затянулась за спинами Нигаэля и Грина, оставив их одних перед неравномерными ступенями узкой лестницы, выдолбленной в бурой каменной породе. Кривая вьющаяся лестница пустела, но далеко на верху, куда она вела, слышался несмолкаемый гул множества голосов и топот тысяч ног, сливающийся в единый шумовой фон. Расстояние между дном ущелья, ставшего для путников стартовой точкой их похода на рынок, и верхней ступенью, плавно переходящей в площадку, снизу не видную, было весьма немалым, потому звуки сильно заглушались. И все-таки, Нигаэль отчетливо нарисовал в своем воображении масштабы Аррогуса. Ранее ему не доводилось бывать на великом рынке миров, и все знания об этом необычном месте Избранный почерпал из древних томов библиотеки Чертога. Но, уразумев, сколь его знания могут быть неточными, воин света решил положиться на мастерство шута. Грин держался много увереннее — это была для него рядовая прогулка по Аррогусу, а наличие спутника, впервые попавшего в преисподнюю, вселяло в него чувство значимости.

— Странно, почему тут никого нет? — поинтересовался у своего попутчика Нигаэль, поправив капюшон серо-бежевого плаща. Он, конечно, понимал, что это еще далеко не сам рынок и посетителей здесь быть не может, но другого способа вывести шута на беседу Избранный не усмотрел. — Я полагал, здесь будет непротолкнуться.

— Ты попросту не видел главного входа, — проверещал Грин, примеряясь к первой ступени гротескной лестницы, имеющей излишне большие габариты. — Если честно, это один из тех рыночных проходов, о которых не все знают. Можно сказать это путь не для всякого. Им пользуются избранные, не такие как ты, разумеется. Отнюдь.

— И что это значит?

— Ну, скажем так, не все посетители данного места любят вести честные сделки, а иные вовсе воруют. По этим ходам они скрываются от разъяренных продавцов и стражи, хотя это только малая часть способов их применения. Обитатели преисподней невероятно хитры и, как следствие того, изобретательны, — Грин усмехнулся и, кряхтя, взобрался на ступень. — Ну, ты можешь не забивать себе голову этими ненужными подробностями. Нам же, насколько я понимаю, сейчас важны совсем другие вещи, так?