Вечная любовь
Шрифт:
Рукоять ударила в запястье. Цилинь зашипел от боли, но клинок не выронил. Правда, заклинание было нарушено, следовало начинать его сначала.
– Да что же это за день такой? Даже умереть не дадут спокойно!
Она смотрела на разъяренного Тигра и не замечала, как бледнеет от злости Цилинь.
– Зачем тебе умирать? Разве жизнь не прекрасна?
– Зачем она мне, если все, что я люблю, будет уничтожено? Шон, я сама так решила. Отойди!
– Ты слышал, что она тебе сказала, тупица?
– Я разговариваю
– отмахнулся Шон, даже не повернувшись к Ланни.
– Уля, девочка, что же ты творишь? Не понимаешь, что он уничтожит тебя?
– Он поможет пробудить Лишану. Принцесса запечатает Врата. И останется с тобой.
Громкий хохот не позволил договорить:
– Останется? Послушай, женщина, неужели ты настолько глупа? Неужели не поняла, что для того, чтобы запереть Врата, нужно рассечь душу Принцессы на девять частей?
– Ты обещал!
– возмутилась Ульяна.
– Обещал вернуть Лишану!
– А я и верну!
– по знаку Цилиня мужчины оттащили сопротивляющегося Шона.
– А потом выполню волю Небесного Владыки: запечатаю Врата. Я создан для этого.
С пола раздался злорадный смех:
– Нет ничего слаще, чем ссоры в стане врага!
– Аиджи косилась на Врата. Их узоры побагровели, словно набухли кровью.
– Ланни!
– взвыл Шон.
– Остановись! Я...
Ульяна вдруг улыбнулась. Она смотрела на Врата. Она видела, как золотые тела драконов сотрясает агония. Видела Лишану и знала: Принцесса тоже не сидела без дела все эти тысячелетия. Стоит ей вернуть тело, и Врата захлопнутся. А Принцесса останется жить. Цилинь переиграл сам себя.
– Шон, не надо. Пусть все идет своим чередом!
– с этими словами она вернулась на саркофаг.
– Вы не понимаете! Я... разгадал загадку!
– Тигр оттолкнул мужчин и вытащил из-за пазухи сверток.
Ульяна узнала шелк, что закрывал дверь в кабинет во Дворце. Шон торопился, и черепки головоломки попадали на камни. Один подкатился к самому краю, и Цилинь скинул его в глубины ртутного озера:
– Мне все равно, что ты там разгадал. Врата вот-вот падут, и я не смею рисковать! Держите её! И его тоже!
– Ты не понимаешь! Мы можем сохранить Ульяне жизнь! Уля, скажи же ему! Я не могу потерять еще и тебя!
Но её уже скрутили и распластали на камне. Несмотря на ужас положения, Ульяна чувствовала, как от счастья петь готова: Шон звал её, боролся за неё. Хотел, чтобы она жила!
Увы, было поздно. Из уголка глаза скатилась одна-единственная слезинка, и подбиравшийся к лицу туман испуганно отшатнулся. Ритуальный нож взметнулся в третий раз за это утро.
45
Знакомое потрескивание заставило Ульяну повернуть голову.
Цилинь выкрикивал заклинание, с ним не происходило ничего необычного. Но вот Шон...
Он бился в руках четырех мужчин, а глаза наливались льдистым пламенем. Пронзительная синева полыхала, а вокруг Тигра потрескивали голубые молнии.
Цилинь тоже заметил эти изменения. Но и виду не подал. Речь лилась так же мерно - нельзя было ускориться ни на миг, чтобы не нарушить ритуал.
Мужчины уже с трудом удерживали извивающееся тело. Им на помощь бросились другие, молнии сплелись в сплошной гудящий шар... И в миг, когда Цилинь выдохнул последние слова, людской клубок распался. Мужчины лежали на полу, как тряпичные куклы, кто-то свалился в ртутную реку, и серебристые шарики покатились по алебастровому камню, стремясь обратно.
А в центре стоял Белый Тигр. Огромный, не уступающий Цилиню. От его рева содрогнулись стены, но Ланни даже головы не повернул. Он хотел успеть. Ритуальный нож уже совсем опустился, Ульяна чувствовала, как клинок вспарывает шелк одежд, как прокалывает кожу, как царапает ребро... Все происходило, как в замедленной съемке. И именно поэтому она во всей красе увидела прыжок гигантского зверя.
Мышцы напряглись под бело-серой шкурой, огромные лапы оторвались от пола, и Тигр взлетел, одним движением преодолевая расстояние до алтаря.
Огромные загнутые когти готовились рвать врага, но только проскрежетали по отливающей зеленью чешуе: Цилинь успел превратиться.
Два гигантских зверя катались по камням, сшибая все вокруг. Ртуть, в которую они то и дело падали, не причиняла вреда, скатываясь с гибких тел.
Люди с криками кинулись врассыпную. Держащие Ульяну мужчины отступили, а она сама в ужасе наблюдала за схваткой.
Шерсть и чешуя летели во все стороны. Тигр использовал зубы, Цилинь - рога, и у обоих имелись острые когти.
Гибкая лапа задела ворох изодранной одежды. Головоломка Небесного Владыки раскатилась по полу, а из груды ткани показался кусок бумаги.
Ульяна коршуном рванулась к нему, схватила добычу и отбежала, чтобы не попасть в эпицентр бури.
Ровные, округлые буквы. Странный для мужчины почерк: слишком аккуратный, мягкий... Но в этих строчках скрывалось откровение.
Ульяна в ужасе просматривала записи. Так легко! Если бы она знала даже половину этого, все можно было закончить еще тогда... Почему Лишана скрыла от неё?
Но разум тут же подсказал: Принцесса не скрывала ничего. Её память стала памятью самой Ульяны. А вот этот ритуал, ключ к которому она держала в руках, Небесный Владыка придумал уже после смерти дочери.
Тишина ударила по ушам. Ульяна подняла взгляд от бумаги.
Звери стояли друг напротив друга. Окровавленные, потрепанные. Ноздри Цилиня раздувались, а уши дергались, как у настоящей лошади. Тигр лупил себя по бокам хвостом, словно подстегивая ярость.
Если бы взгляды могли убивать, оба были бы уже мертвы.