Вечная молодость с аукциона
Шрифт:
– Когда он уехал?
– Ровно неделю назад. Должен был вернуться вчера – и не вернулся…
– Звонил?
– Один раз, в день приезда, вечером, что благополучно доехал, и потом на следующий день, утром, перед экскурсией… Может, он нашел там другую женщину? Он теперь почти стал богачом… Я его больше не интересую?.. Но пусть так, Алексей, пусть даже так, только я должна это знать. Я хотя бы перестану бояться, что с ним случилось несчастье. Пусть уж лучше другая женщина…
– Вы не пробовали связаться с фирмой, как ее, «Провентис-Фарма», которая организовала его поездку?
– Пробовала, сегодня. До сих пор я просто ждала, что он вернется и все объяснит… Но
Кис посмотрел на часы: тринадцать пятнадцать.
– Позвоните еще раз сами, Лариса. Попробуйте настоять, чтобы вас связали с тем человеком, который с вами встречался. Это кто?
– Заместитель директора, господин Буше.
– Вот, требуйте, настаивайте! Он заинтересован в вашем Мише, он и примет все меры, чтобы выяснить, что там происходит, на юге. В каком городе, кстати?
– Миша сказал, что у них три фабрики по линии Марсель —Тулон, это очень, очень крупная фирма, у них несколько производств, там же и научно-исследовательская лаборатория. А центральный офис здесь, в Париже.
– Лариса! – взмолился Алексей. – Куда конкретно они поехали?
– Сначала поездом в Марсель, чтобы оттуда начать экскурсии уже на машине, по побережью, и обещали попутно показать все красивые места Прованса.
Вот черт, опять Прованс! Кис только что оттуда! Какое-то заколдованное место, ё-мое…
– Миша так радовался, – продолжала Лариса, он никогда не был во Франции, вся его заграница – это Болгария, у которой московская фирма, где он работал, покупала лекарства…
– Я буду через сорок минут на вокзале. Адрес ваш у меня есть, попробую взять такси.
– На метро проще, – Лариса объяснила ему, как доехать до ее дома, и они попрощались.
«Интересное кино, – думал Кис оставшуюся часть пути, – куда же мужик подевался? Может, и впрямь Колобок: я от бабушки ушел, я от дедушки ушел? По письмам показалось, что Лариса для него ну просто подарок свыше… Да и сам он говорил: «Фея…» Но в предчувствии больших денег и головокружительных перспектив (высокий пост в известной французской лаборатории – с вожделенным и недоступным для множества русских, отирающихся в Париже, контрактом на работу!) – как знать, может, он почувствовал себя «новым русским»? И решил немедленно отхватить какую-нибудь пляжную красотку, которая ему в дочки годится? Чтобы насытить свои комплексы неполноценности, мужские и личностные? И доказать всему миру, что он не «засранец» и не «ничтожество», при помощи оплаченного красивого тела, которое будет повсюду телепаться рядом с ним? Лариса-то, конечно, не красавица и немножко зануда, но она способна ему дать именно то, чего ему, казалось бы, столь остро не хватало в жизни: нежность и понимание. И еще одну важную вещь: высокую оценку. Уважение. Тогда как наличие красотки рядом способно только усилить его комплексы неполноценности: он будет видеть себя ее глазами и глазами окружающих, и ему будет мерещиться гневный окрик: «Ничтожество!» Или он этого не понимает?..»
Дорога в общей сложности заняла еще полтора часа, в конце которых его ждала приоткрытая дверь квартиры Ларисы. Кис вежливо позвонил, не желая появиться на пороге внезапно.
И только когда на второй звонок никто не откликнулся, он внятно ощутил, что приоткрытая дверь означала беду.
Он осторожно вошел в квартиру. Она была тесной и жаркой, несмотря на распахнутые в знойное парижское лето окна. Бардак в комнатах был неимоверный – да не простой бардак, а тот, что остается после жестокого обыска… Ларисы он в двух комнатах не обнаружил и направился на кухню.
…Он бы подумал, что она заснула, сидя за столиком, положив голову на руки, – если бы не темно-красная лужица на столешнице рядом с ее головой.
Алексей приблизился. Аккуратно, за волосы (теперь ведь отпечатки даже на коже могут выявить!) приподнял голову женщины. Выстрел был профессиональный, в лоб.
М-да… Теперь уже не узнать Кису тех подробностей, которые по телефону он отложил «на потом». Нету «потом» у Ларисы…
Не связать это убийство с исчезновением изобретателя было просто невозможно. Но возможно ли связать недавний телефонный разговор в поезде с появлением киллера? Убили – чтобы она ничего не рассказала детективу? В таком случае ее телефон должен быть на прослушке.
Алексей вернулся в гостиную, нашел аппарат, прихватил носовым платком. Задняя крышка не вставлена в пазы, просто небрежно воткнута: вытащили жучок, значит, уходя. Молодцы, сволочи, следов не оставляют…
Впрямь ли искали что-то у Ларисы или перевернули вещи для отвода глаз? Алексей осмотрелся. Выворочено было все: и белье, и зимняя обувь, аккуратно набитая мятой газетой (видимо, на лето она убиралась в шкаф), и какие-то бумаги без разбору.
Хотя… Пожалуй-таки с разбором: бумаги лежали кучками, как будто их кто-то сначала рассортировал, а потом довольно небрежно провел по верхам, чтобы раскидать кучки. Но их основания остались, и геометрия разложенных на полу стопок угадывалась под беспорядочным слоем листков. Надо думать, что искали именно бумаги, а остальное вывернули для отвода глаз… Какие бумаги, ежу понятно: изобретение Михаила, его «досье», как называла Лариса. Других ценностей в этой квартире явно не водилось.
Компьютер! Вдруг там что-то важное есть! Алексей кинулся, включил и стал быстро просматривать документы в Проводнике. Увы, ничего интересного в нем не обнаружилось. Или стерли? Корзинка тоже была пуста… Заглянул он и в электронную почту. Здесь его ждал сюрприз: все письма Михаила Левикова отсутствовали. Равно как и письма Ларисы к нему. Равно как и его адрес в «адресной книжке». Кто стер? Лариса? Или ее убийца?
Тогда почему?
«Почему-почему… – мысленно проворчал Кис. – Вот почему: чтобы полиция не связала убийство с именем Левикова. C его изобретением, которое обсуждалось в переписке».
Кис выключил бесполезный компьютер и стал в задумчивости рассматривать окружающий его беспорядок, пытаясь найти в нем подсказку. Но вещи испуганно молчали, ни одна не решилась намекнуть детективу на убийцу, ни одна не посмела поделиться с ним уликами…
Оставался телефон. Носовой платок во второй раз обнял пластмассовое тельце. Кнопка «бис» – что там?
Там был номер. И Алексей его немедленно записал и для пущей надежности запомнил.
Теперь автоответчик. Ничего. Или записи стерты.
Да, не густо. Номер телефона, чей он? Хорошо бы фирмы: он ведь просил Ларису к ним дозвониться, – как их там?
«Провентис-Фарма», вот как.
Алексей не мог вызвать полицию. Во-первых, он не говорит по-французски. Во-вторых, он рисковал задержанием «до выяснения обстоятельств»: он оказался на месте преступления и обнаружил тело, а это всегда вызывает повышенный интерес у следствия. Ему только этого не хватало!
Поэтому он просто тихо вышел из квартиры на лестницу, оглянулся. Август – время отпусков, время воров. Время убийц, которым даже не нужно навинчивать глушитель на пистолет, так как большинства соседей просто нет: август, время отпусков…