Вечная молодость с аукциона
Шрифт:
Он решил оставить дверь открытой настежь: если повезет, кто-то из соседей все же окажется на этой площадке и забьет тревогу.
Черт, а вдруг нет?
Он уже спустился вниз, когда его осенила новая мысль. Алексей огляделся: отлично, цветочный магазин виднелся на перекрестке. Написав на клочке бумаги адрес Ларисы, он выбрал нарядный букет («на могилу» – крутилось в голове) и заказал доставку по данному адресу. Если не соседи, то посыльный уж точно найдет Ларису и, конечно же, сообщит в полицию.
C чувством выполненного долга он вышел на улицу, лавируя между яркими островами цветов, расставленных прямо в ведрах на полу и
Что и требовалось доказать.
…Реми не стал радовать Александру сообщением, что в моргах Экс-ан-Прованса и прилегающих городов не обнаружилось трупа, совпадающего по описаниям с Ксюшей: он сильно сомневался, что подобное сообщение ее вдохновит уже самой своей логикой.
Он просто сел за столик, буркнув:
– Все в порядке. Они сказали, что объявят розыск. Мне удалось их завлечь мыслью, что Ксюша может оказаться важной свидетельницей.
Его не было больше часа, в который Александра устала от страхов и бесплодных попыток найти сколько-нибудь стоящую мысль. Она боялась спросить Реми, есть ли у него какая-нибудь идея – ей казалось, что он тоже ничего путного до сих пор не придумал.
– Реми, – отважилась наконец она, не выдержав его молчания, – ты говоришь, что Ксюша что-то увидела, и потому мэтр Леблан решил… В общем, что это он виноват в исчезновении Ксюши. Но разве не могло такое случиться, что она, узнав, что тут в окрестностях есть другие замки, решила их с утра объездить, а уже потом сесть на поезд? По-моему, нам все же следует поехать в Горд и в…
– Если бы Ксюша приехала на вокзал, то она бы взяла билет. Пусть даже на утренний поезд. И, раз она его не брала, значит, Леблан солгал, что привез ее на вокзал.
– Ну а все же… – упрямо цеплялась Александра за версию, в которой основными действующими лицами являлись случай и непомерное любопытство младшей сестренки, а не мрачный злодей Леблан. – А вдруг она побоялась брать билет, чтобы не опоздать на поезд, решив, что неизвестно, когда и как она выберется из отдаленных замков? Вдруг она только на вокзале подумала, что было бы жалко уезжать из Экса, не повидав его красот? Там, в здании вокзала, висит реклама этого замка, как его, Замка Кота в сапогах…
– В таком случае, Алекс, Ксюша бы уже давно нам позвонила… Мы это уже обсуждали, – устало добавил Реми и выпил жадными глотками треть кружки пива, не отрываясь.
И вдруг он с размаху хлопнул ею об стол. Пиво выплеснулось пенной лужицей на мрамор.
– Как ты сказала?!
– Что?!. – пролепетала изумленная Александра.
– Замок Кота в сапогах? Шато де ша ботэ [13] ?
– Да… И что?
– Ну-ка, вспомни, что сказала Ксюша по телефону?
13
Ch^ateau de Chat Bott'e
– Что-то типа «tu n’imagines pas… miracle… amoureuse de ce ch^ateau… conte de f'ee…»
– «Чудо… Влюблена в этот замок… сказка…» И еще там было слово «красота», – как будто подсказывал ей Реми…
– Ну да, «ботэ»…
Тут и Александра уставилась на Реми.
– Замок
– Ксюша не делилась восторгами по поводу замка маркиза де Сада, как мы подумали, Ксюша увидела замок Ла Барбен!!! Между ними езды полчаса. Надо думать, она в это время к нему подъезжала… Ночью он подсвечен – это видно на фото в путеводителе. И – недаром вы сестры! – она назвала его точно так, как ты!
14
По-французски эти слова пишутся различно: beaut'e, и bott'e, но произносятся одинаково – «ботэ». «Ботт (botte)» означает сапог (откуда, кстати, русское «боты»), а форма «ботэ (bott'e)» может быть переведена на русский слух как «осапоженный», совпадал фонетически со словом «красота».
Александра вскочила, задев столик, и кружка Реми, не выдержав такого накала эмоций, окончательно опрокинулась, поливая пивом и осколками стекла пол.
– Едем!
– Алекс, сядь, успокойся. Мы там уже были, и нам сказали, что ее в замке никто не видел. И экскурсию она не оплачивала.
– А… – Александра совершенно растерялась. – А тогда при чем тут…
– При том, что она его видела! А дорога от замка маркиза де Сада в Экс-ан-Прованс идет правее!
– То есть Леблан не отвез ее в Экс? – упавшим голосом спросила она.
Реми не ответил. Это было очевидно.
Он достал карту и углубился в ее изучение.
– Вот, смотри, – произнес он спустя некоторое время, – дорога от Ла Кост, где находится замок маркиза де Сада, в Экс идет вот здесь. Любой нормальный человек выбирает кратчайший путь, верно? А Ла Барбен находится вот тут, и он сделал крюк. По километрам не так уж много – но зачем?
– Может, он хотел показать ей замок?
– Или он вез ее в другом направлении?..
Реми умолк, вглядываясь в линии дорог на карте, прочертил что-то ногтем и вдруг встал. На вопрос Александры, куда он собрался, ответ был коротким:
– На почту.
Она не поняла, зачем, но спрашивать не стала.
Не стала она задавать вопросов и тогда, когда Реми вернулся, – побоялась, глядя в его сумрачное лицо.
– Сволочь, – через некоторое время прорезался Реми, – он в красном списке!
– Леблан? – осторожно уточнила Александра.
– Он, гад.
– А тебе что нужно было?
Реми снова вытащил карту и провел прямую линию ногтем от Авиньона через Ла Барбен. Конец прямой упирался в берег Средиземного моря.
– Может, он и сделал крюк, чтобы показать Ксюше замок Ла Барбен, но куда вероятнее, что он-таки выбрал эту дорогу, потому что она и есть кратчайший путь… Только не в Экс.
– А… куда? – почти прошептала Александра.
– Что находится на берегу моря, Алекс?
– Пляжи… – растерянно проговорила она.
– Пляжи, верно, – кивнул Реми. – Но еще там находятся виллы богатых людей. И успешный адвокат, по логике вещей, должен жить на такой вилле.
– Иными словами… Ты хочешь сказать… Что он повез Ксюшу к себе домой?