Вечная тайна футбола

Якушин Михаил Иосифович

И раньше, в сороковые годы, и теперь, когда уже дело наладилось, я не раз слышал от разных людей, в том числе и от своих футболистов, мнение о том, что ничего сложного в тренерской деятельности нет. «При таком составе я и сам сумел бы руководить и установки на матч давать», – мог заявить кто-нибудь из игроков. Да, действительно, когда команда, что называется, на ходу, ею может и футболист успешно руководить, – правда, лишь короткое время. Но весь секрет тренерского искусства как раз и состоит в умении создать хорошую команду и подготовить ее к выступлениям на высоком уровне, а уж дальше, когда «машина налажена», дело действительно легче идет.

Защитную линию я определил довольно скоро:

Анатолий Родионов, Константин Крижевский и Борис Кузнецов. В полузащиту поначалу поставил Евгения Байкова и Владимира Савдунина. Сложнее было с нападением. Когда я возвратился в команду, одновременно со мной в ней появился и бакинский форвард Алекпер Мамедов, который месяц стажировался в «Спартаке», но почему-то ему не подошел. Познакомился я с Мамедовым и говорю: «Ну что, Алик, давай вместе „Динамо“ поднимать!». Игроком он оказался весьма оригинальным и полезным для команды. Хорошо поле видел, дистанцию тонко чувствовал и с мячом, конечно, умело обращался, индивидуально мог сыграть и партнеров использовать. Таких в нашем футболе было мало. Кажущейся своей медлительностью Мамедов усыплял соперника, как бы в тайне держа свои возможности, а затем в нужный момент вдруг преображался, и выяснялось, что он быстр и решителен. Сомнениями, правда, все время мучился, болезни у себя разные выискивал, поэтому постоянно приходилось поддерживать в нем бойцовский дух.

Рядом с Мамедовым у нас в том первом чемпионском сезоне чаще других играли Владимир Шабров, Сергей Сальников, Владимир Рыжкин, Владимир Ильин, Геннадий Бондаренко. Шли поиски и молодых способных форвардов, один из которых, Генрих Федосов, дебютировал в сезоне 1954 года.

Состав у нас в конце концов подобрался ровный. Игроки были все хорошего уровня, и ансамбль сложился неплохой. Об одном футболисте, заметно выделявшемся среди всех, надо рассказать особо. Речь идет, конечно, о Льве Яшине.

Вратарь моей мечты

Игроки начинают, тренеры продолжают… Яшин попал в команду мастеров московского «Динамо» в 1950 году. Я его в тот момент в расчет не брал, поскольку тогда мы имели двух вратарей высокого уровня: Алексея Хомича и Вальтера Саная. Яшин был еще сыроват, молод и входил в курс дела в дубле. Вскоре я из команды ушел и близко с ним столкнулся лишь спустя три года.

Знал, конечно, его историю. Летом 1950 года Яшина поставили в основной состав на матч с тбилисским «Динамо», в котором он наделал массу ошибок, после чего на два с лишним сезона был «сослан» в дубль.

Поставить в основной состав игрока, тем более вратаря, который еще не готов к выступлению на высоком уровне, – грубейший тренерский просчет. Так психологически можно сломать даже самого талантливого футболиста. Я в этих делах был очень аккуратен и если уж доверял игроку место в основном составе, то он в нем обязательно закреплялся. Помню, как 19-летпий Мамыкин начал тренироваться в «Динамо» и выступать в дубле, причем неплохо. Приходит он как-то ко мне и, смущаясь, говорит: «Михаил Иосифович, отпустите в „Спартак“, мне там обещают место в основном составе». Я ему отвечаю: «Леня, не верь, обманывают они тебя. Не готов ты еще, вот через год-полтора будешь готов, тогда и поговорим». Поколебался Мамыкип, по все же остался в команде. И действительно, в 20 лет он появился в основном составе – «Динамо», конечно, а не «Спартака», а на следующий год стал нашим лучшим бомбардиром.

Когда уже в 1953 году я увидел игру Яшина, сердце у меня екнуло. Передо мной был вратарь моей мечты. Дело в том, что, постоянно размышляя о футбольной игре, я в мыслях рисовал себе картины таких действий игроков разных амплуа, какими они по моему разумению должны были быть. Я долго держал в памяти игру вратаря киевского «Динамо» Николая

Трусевича на выходах. Но особенно меня заинтересовал болгарский голкипер из софийского клуба «Локомотив» Соколов, выступавший в 1946 году на московских футбольных полях. Когда его команда атаковала, он вообще не стоял в воротах, а выходил за пределы штрафной площади, и если соперник далеко и безадресно отбивал мяч, устремлялся к нему и ногой давал пас партнерам, а в сложных ситуациях отправлял его за боковую линию. Таким образом он старался пресекать контратаки противника. Это было новое слово в игре вратаря, и я, поразмыслив, пришел к выводу, что в этом есть свой резон, поскольку это позволяет расширить тактические возможности команды. Но где найти вратаря, способного играть в таком стиле? И вот он стоял передо мной. Яшин, как и большинство футболистов, чья игра становилась откровением для всех, отступил от общепринятых канонов, потому что они не позволяли ему полностью раскрыть свои возможности, и он по наитию стал действовать на поле так, как ему было удобнее проявить себя.

Из-за высокого роста (186 см) Яшин был несколько тягуч. И спринтерским стартом не обладал. Но с лихвой компенсировал он все это умением выбрать позицию. Хорошо читая игру, Яшин чувствовал, где в скором времени может возникнуть самая горячая точка игры, и поспешал туда заранее, чем облегчал себе дальнейшие действия. Такие маневры позволяли ему зачастую предотвращать атаки соперников. Если бы он не выходил из ворот и не вмешивался в события, чуть позже ситуация могла быть уже критической.

В то время, когда мы начали с ним работать, Яшин порой еще был нерасчетлив в действиях. Сорвется, бывало, с места, убежит за линию штрафной, а мяч не достанет. Глядишь, соперник нам гол в пустые ворота и закатит. На трибунах свист и смех. А Яшин еще и артист в молодости был. Выбегает из ворот на высокую подачу, руками уже играть нельзя, так он свою кепку неизменную на ходу снимет, головой отобьет мяч и снова кепку наденет. Зрители веселились от души.

Встретил меня как-то председатель Всесоюзной секции футбола Валентин Александрович Гранаткин, будущий первый вице-президент ФИФА, а в прошлом вратарь сборной СССР. Вижу, ему, как голкиперу старой школы, не по праву нововведения Яшина. Отвел меня в сторону и ворчливо начал выговаривать: «Кончайте этот цирк, Михей, весь парод смеется». Я ему вежливо, но решительно: «Нет, Валентин Александрович, кончать не будем, и не цирк это вовсе, а новая, современная игра вратаря, она и команде полезна и перспективна». Махнул досадливо рукой Гранаткин и ушел.

Я, естественно, не только не запретил Яшину выходить далеко из ворот, чего от меня требовал не один Гранаткин, но еще больше стал поощрять его к такой игре и помогал лучше освоить ее, так как понимал, какие выгоды мы можем извлечь из этого.

Передо мной стояла проблема: как сделать, чтобы Яшин стал более мудро и уверенно играть на выходах? Решил помимо того, что он будет проводить обычный вратарский тренинг, привлекать его постоянно и к участию в общекомандных упражнениях, в которых он должен действовать как обычный полевой игрок. Идея такая: играешь на выходах ногой – вот и учись этому делу на высшем уровне.

В «квадрате» и в игре на полполя Яшин и приобрел необходимые ему навыки. Ведь здесь, скажем, надо было не просто отбить мяч куда попало, а спокойно направить его партнеру. В «квадрате», где главное не подпустить соперника к себе, вовремя отдать пас товарищу, исключая момент всякого ненужного риска, он учился расчетливым действиям. «И не дай бог обводку затеять, – непременно напоминал я ему. – Если даже ты обведешь соперника, гол мы забиваем? Нет. А вот если не. обведешь и мяч потеряешь, нам уж точно забьют. Наматывай на ус науку…»