Вечно с тобой
Шрифт:
— Не знаю… ты сейчас выглядишь настолько устрашающе, что я даже боюсь тебя о чём-нибудь и спросить, — чуть иронично улыбнулась она.
— Обещаю, что ты останешься в целости и сохранности, — без тени улыбки сказал Форт. — Так что спрашивай.
Лекси глубоко вдохнула, прежде чем задать вопрос, который слишком много для неё значил. Придав своему тону как можно больше беспечности, она поинтересовалась:
— Ты веришь в чудеса?
Форт отреагировал на этот вопрос несколько иначе, чем предполагала Лекси: он повернулся к ней и посмотрел настолько внимательно, что ей стало не по себе. И снова чувство того далёкого страха, который ей когда-то приходилось слишком часто испытывать, завладело ею.
— Почему ты спрашиваешь?
— Я не знаю, — растерялась она, — мне просто интересно. Не отвечай, если не хочешь.
Отвернувшись, Форт опёрся руками на стол и опустил голову. Через пару секунд послышался его приглушённый голос.
— Я перестал в них верить ещё давно. В жизни нет чудес.
Это прозвучало так обречённо, что Лекси не решилась уточнить, про какие именно чудеса она говорит. Это явно не самая лучшая тема для сегодняшнего разговора.
— А что ты считаешь чудом? — спросил он, вызывая невольный вздох Лекси.
Она не знала, как ему ответить. Разговор, заведённый ею изначально для того, чтобы узнать, как он относится к чудесам наподобие перемещения во времени, теперь принимал более серьёзный оборот. И она задумалась — что же действительно для неё чудо? То, что она попала в прошлое? Это ли чудо? Или, может быть, то, что она встретила здесь Форта?.. Но… разве есть в этом что-то действительно чудесное?
— Сложно сказать однозначно, — медленно произнесла она. — Я считаю чудом то, что у меня есть близкие люди, есть те, на кого я всегда могу положиться, чудо, что я не одинока… И, знаешь, может это прозвучит излишне пафосно, но — я любовь считаю чудом.
— Знаешь, я был не прав, — вдруг признался Форт. — Есть у меня одно чудо. Но я боюсь того времени, когда это чудо вырастет.
Лекси не увидела, но догадалась, что сейчас Форт горько улыбнулся. Отчего-то у неё защемило сердце, и ей захотелось подойти к нему, положить руку на плечо и этим простым жестом выразить своё искреннее сочувствие. Довольно странное для неё желание, учитывая, что она не знает наверняка, чему сочувствует и нужно ли вообще Форту её сочувствие.
— А любовь я чудом не считаю, — добавил он.
Лекси практически перестала дышать, когда услышала это признание. Ей нельзя слушать его откровения. Она была уверена, что Форт позднее пожалеет о том, что разговорился перед ней сейчас. Но потушить в себе желание узнать о нём больше было слишком трудно для неё.
— Я думала, в семейном плане ты счастлив… — сказала она тихо.
— Лекси… Не делай поспешных выводов. Я ведь не говорил тебе о том, что несчастлив. Я счастлив, что у меня такая семья. Очень счастлив. Только счастье и любовь не всегда идут рука об руку.
Лекси промолчала, пытаясь разобраться в его словах. После непродолжительного молчания, она призналась:
— Если честно, я не могу представить семейного счастья без любви.
— А я могу уверить, что такое бывает. Поверь дяде с опытом.
Форт зашёлся хриплым кашлем, после чего поднял голову, и Лекси увидела на его лице обычную улыбку. Он внезапно продолжил есть с таким видом, будто и не было только что никакого разговора и о счастье, и о любви, и о чудесах…
— Холодные уже, — словно бы расстроился он. — А ты даже не притронулась.
Лекси взглянула на свою тарелку и последовала примеру Форта. И впрямь макароны были холодными, но ей они всё равно показались очень вкусными. И, что самое главное, — сытными. Половины тарелки ей хватило с лихвой, чтобы наесться до отвала.
— Знаешь, мы говорили о чудесах… — снова завела она разговор. — Но мне вот что интересно — как ты относишься к чудесам вроде привидений, или НЛО, или… перемещения во времени?
Она затаила дыхание, ожидая ответа.
— Так вот ты о каких чудесах, — слегка удивлённо посмотрел на неё Форт, а затем усмехнулся. — Нет, в такие не верю. Верю лишь в то, что после смерти наши души не исчезают, а отправляются на небеса и оттуда смотрят на людей. Я верил в это ещё с самого детства.
— А на кого бы ты смотрел с небес?
— На близких людей, — уклончиво ответил он.
— Понятно…
— Ладно, маленькая, пойду я. Спасибо за макароны. Только в следующий раз посоли.
Лекси смутилась, но, поймав смеющийся взгляд Форта, широко улыбнулась. Кулинар из неё отменный, это точно…
— Постой, Форт… — окликнула она его, когда он почти вышел из кухни. — Рискуя навлечь на себя твой страшный гнев, хотя, ты, кажется, уже повеселел, всё-таки спрашиваю — так в чём же мне ходить теперь?
— Женских вещей в доме нет, кроме тех, что принадлежат Кайли… Если не хочешь шляться вот так, могу только предложить свою рубашку.
Лекси почувствовала сначала неоправданную обиду при упоминании Кайли, но затем обрадовалась предложению Форта. Носить его рубашку… От одной этой мысли она почувствовала, как ползут мурашки вдоль позвоночника.
— Хорошо, — сказала она. — Спасибо…
— Слишком часто ты меня благодаришь, Лекси, — заметил Форт.
Он вышел, а она просидела на кухне ещё немного, слушая его затихающие шаги. Затем она бросилась в ванную, где заперлась, включила холодную воду и потрясённо опустилась на холодные плиты кафеля.
Прислонив голову к стене, она подумала о последних своих пережитых эмоциях, которые возникали уже не в первый раз. Они возникали каждый раз, когда Форт покидал поле её зрения. Это было странно и непонятно. Ей вообще практически всё было странно и непонятно.
…Почему сердце каждый раз наполняется болью после его ухода? Ведь не последний же день они видятся… А может быть, это всё просто оттого, что она влюблена в него? Влюблена, похоже, даже сильнее, чем предполагала, когда думала об этом, только проснувшись.