Вечное движение. История одной навязчивой идеи
Шрифт:
История штата Огайо повествует о том, что в дни пуска на лесопилке собралась огромная толпа зевак, пришедших поглазеть на диковинную машину. Верхняя цистерна была заранее наполнена водой, и когда был открыт предохранительный клапан, вода устремилась вниз. Водяное колесо повернулось и... под хохот собравшихся вода стала выплескиваться из нижнего бочонка.
Так бесславно закончилась еще одна попытка получить постоянный источник дешевой энергии.
Уильяму Миллеру удалось проследить дальнейший ход событий, последовавших за провалом проекта «вечной» лесопилки. Хозяин ее отказался от дальнейших попыток наладить работу своего устройства, немедленно ликвидировал свое предприятие и занялся каким-то более реальным делом. Скоро сгнили и сама лесопилка, и бочки, и закупленные второпях бревна. Не прошло и нескольких лет, как вся эта история была начисто забыта жителями Модвилла.
Похоже, что не сохранилось
В своей книге «Математическая магия» епископ Уилкинс рассказывает о проекте вечного двигателя, в котором использовалось водяное колесо и винт Архимеда. И уж по крайней мере лет за сто пятьдесят до того, как предприниматель из Огайо сконструировал свою лесопилку, появилось огромное число проектов водяных колес, в которых вместо винта Архимеда предлагалось применять различные черпаковые водоподъемники.
И если нужно сделать какое-то обобщение относительно личных качеств изобретателей вечных механизмов, то, вероятно, правильнее всего говорить о том, что по своему темпераменту это были жизнерадостные, полные энтузиазма люди. Некоторые из них создавали проекты удивительных механизмов (реализовать их, как не трудно догадаться, так и не удалось), которые были не чем иным, как все теми же вечными двигателями. Так, одна достойная американка из Новой Англии [15] в 1929 году изобрела цилиндрическую стиральную машину. Единственная и постоянно действующая в ней сила обеспечивалась падением белья в отсеках машины сверху вниз. Финал этой затеи очевиден...
15
Новой Англией называют группу восточных штатов в США. — Прим. ред.
Теперь мне хочется рассказать читателям еще об одной весьма необычной истории, участником которой был я сам.
Несколько лет спустя после моего ухода из королевских военно-воздушных сил я основал небольшую компанию по сбыту легких самолетов, проекты которых я разработал. Будучи директором и конструктором этого предприятия, я не нажил никакого состояния. Напротив, я даже понес значительные убытки, поскольку увлечение полетами на собственных самолетах тогда еще не получило сколько-нибудь широкого распространения. Зато мы разработали несколько довольно удачных конструкций легких самолетов. Одна из таких конструкций — очень маленький одноместный сверхлегкий спортивный моноплан, который я буду в дальнейшем называть «Зябликом». Крошечный аэроплан со сложенными крыльями вполне умещался в небольшом гараже, а в полете мог развивать скорость 85 миль в час, имея двухцилиндровый двигатель мощностью 36 лошадиных сил. Из этого краткого описания вы можете сделать вывод о том, что это не был самолет высокого класса. Напротив, он предназначался для тех, кто хотел летать дешево и безопасно на несложной в управлении машине. «Зяблик» получил хорошую прессу в ежедневных газетных изданиях и благоприятные отзывы в технической печати. Меня забросали письмами (по большей части некоммерческого характера) молодые авиалюбители. Авторы писем интересовались, можно ли модифицировать эту модель в биплан, в пятиместный моноплан или в самолет, способный приводняться.
Однажды осенью 1958 года я получил необычное письмо от некоего человека из северной части Лондона. Не составило большого труда понять, что писавший был человеком незаурядных умственных способностей.
Вот это письмо: «Меня заинтересовала модель Вашего самолета. Мой интерес к Вашему самолету не случаен, и, если вы возьмете на себя труд прочесть это письмо до конца, Вы поймете, что мною руководило не праздное любопытство, и, возможно, сами заинтересуетесь моим замыслом. Я хочу получить один Ваш моноплан с тем, чтобы установить на нем двигатель моей собственной конструкции. Его модель доведена мною до стадии практических испытаний. Двигатель не требует горючего... Еще раз прошу Вас прочесть письмо до конца и постараться понять мой замысел. Мой двигатель очень прост по конструкции, работает плавно и бесшумно. Таких двигателей в мире еще нет, это двигатель будущего. Если установить
Естественно, мой корреспондент нуждался в поддержке со стороны нашего маленького предприятия. В качестве платы за предоставленный в его распоряжение моноплан он сулил фирме огромную популярность в случае успешного перелета через океан. «Зяблик», я должен добавить, мог развить максимальную скорость 100 миль в час, и если попытаться выжать на нем 400 миль в час (предположив, что спроектированный двигатель позволит преодолеть сопротивление турбулентных потоков воздуха, возникающих при такой скорости), то, действительно, десятичасовой подготовительный полет выявит все конструктивные недостатки моноплана. Так, крылья отвалятся уже на отметке 150 миль в час.
В то время я был очень занят делами моего предприятия и не мог ответить моему корреспонденту на протяжении двух недель. Затем пришло второе письмо, в котором содержался прямой вопрос о возможности нашего сотрудничества. На сей раз я ответил довольно формально, указывая, в частности, на скоростной потолок «Зяблика» и сообщив полную стоимость самолета. В письме я указал все необходимые требования к осуществлению полета, которые необходимо выполнить, прежде чем устанавливать на моноплане любой новый двигатель.
Любопытство — черта, присущая мне с детства. И поскольку оказалось, что мастер жил неподалеку от моей тогдашней лондонской квартиры, при первой удобной возможности отправился к нему с визитом. Жил он на одной из когда-то величественных, а ныне запущенных георгианских террасных улиц, расходящихся от Финчли-рауд, о которых элита из Хэмпстеда вежливо отзывалась не иначе как «о ветшающем уголке города».
Не застав моего корреспондента дома, я оставил свою визитную карточку.
Мой неожиданный визит так воодушевил мистера X, что вскоре он обрушил на меня целый поток писем. Он настойчиво предлагал личное знакомство во имя будущего сотрудничества, которое, как надеялся мой корреспондент, даст ему возможность пересечь Атлантику на одном из моих «Зябликов». При этом он выражал уверенность в том, что моему моноплану, оснащенному его двигателем, не будут страшны ни встречные потоки воздуха, ни воздушные ямы, поскольку его мощность во много раз превосходит мощность ныне существующих двигателей. Совершенно не понимая, что еще, кроме как разлететься на части, может произойти с монопланом, оснащенным двигателем такой фантастической мощности, я вновь отправился с визитом на Финчли-рауд.
Меня встретил маленький пожилой человек, бурно жестикулирующий, темпераментный и артистичный. Его квартира была набита старой мебелью и актерским реквизитом, а стены увешаны огромным количеством портретов, выполненных карандашом, — у хозяина был явный талант рисовальщика.
Вся наша встреча оказалась по меньшей мере большим конфузом. Выяснилось, что хозяин необычной квартиры не только никогда не водил самолета, но и не летал на нем в качестве пассажира. Он не имел никакого представления об искусстве управления самолетом, однако считал, что достаточно забраться в кабину и взлететь. Я долго рассказывал ему о многочисленных трудностях длительного полета через Атлантику на таком легком моноплане, как «Зяблик». Мне пришлось упомянуть о необходимости получения прав на вождение самолета, а также о соблюдении такой неизбежной формальности, как страхование жизни пилота. Ни о чем об этом он не догадывался, искренне полагая, что сможет перелететь через океан без предварительного инструктажа и тренировочных полетов.
Наконец, разговор зашел о его двигателе. Да, наш художник действительно построил нечто принципиально новое, не требовавшее для своей работы никакого горючего. На вопрос, где же это устройство и могу ли я его осмотреть, хозяин отвечал, что до недавнего времени двигатель находился в его прихожей. Но поскольку он не мог останавливать его по своему усмотрению, шум устройства раздражал соседей, и по их требованию (через несколько недель непрерывной работы) он разобрал двигатель на части. Тогда я спросил, где находятся части этого двигателя теперь и нельзя ли взглянуть на них. Хозяин ответил, что они в беспорядке разбросаны по всей квартире и показать их он в данный момент не может. Но прежде всего он хотел бы заручиться моим обещанием сотрудничества. Получив такое обещание, он согласился собрать двигатель и изложить мне принципы его работы.